Поцелуй меня на закате - Юлия Бузакина

грамотой в Кремле награждал за хорошую работу! А счастья нет.

– Галь, скажи… у моей мамы были с кем-нибудь романы здесь, в центре, в обход Карпова? – сорвалось у меня с губ.

Она взглянула на меня исподлобья, с опаской, так, что я сразу поняла: не скажет правды.

– Кто же это знает… – развела руками. – Да и к чему ворошить прошлое? О тех, кого с нами нет, или хорошо, или никак.

Я медленно вернулась на свое рабочее место. Внутри все горело адским огнем. Как Сергей мог одновременно быть со мной и с мамой?! Как?!

На столе все ещё лежала красивая коробка с угощением. Я осторожно открыла крышку, и воздух наполнился терпким ароматом корицы, шоколада и апельсинов.

– Какой запах! – восхищенно протянула Галина.

Перед глазами всплыл образ Яна: его карие глаза, колючая черная щетина, черная водолазка вместо белоснежной рубашки и галстука, кашемировое пальто цвета теплой корицы и шерстяной шарф с узором ему в тон. Надо же, я и не знала, что у него была жена…

– Да, запах приятный. Только никак не пойму: для чего он оставил мне сладости?

– Он переживал, что на дороге произошло недоразумение. Хотел сгладить неприятный осадок.

– Наверное, ты права, – произнесла я и отодвинула коробку в сторону. Мне казалось, если я прикоснусь к сладостям, станет еще больнее. Это как будто коснуться прошлого. Его терпкий осадок никуда не делся, да и не денется никогда. Особенно теперь, когда Карпов ввернул эту фразу о маме и Сереже, а Галя бухнула, как обухом, информацией о Яне.

Глава 5

Элеонора приехала на работу непосредственно перед самой планеркой, и в семь пятьдесят пять мы торопились на третий этаж, в роскошные апартаменты Карпова.

На планерку спешили не только мы – весь штат сотрудников явился вовремя. Карпов ненавидел, когда опаздывали.

Я забилась в самый дальний угол просторного зала и с издевкой открыла ежедневник – показать Карпову, будто собираюсь записывать его «великие» указы.

За широкими спинами заведующих отделениями с первого этажа меня почти не было видно. Галина приземлилась рядом со мной, а Элеонора гордо прошествовала вперед, туда, где разместился руководящий состав.

Двойные двери распахнулись, и в последний момент в переговорную вошел Ян Бисаров в сопровождении второго юриста.

У меня перехватило дыхание: он выглядел просто сногсшибательно! Не было больше никакого свободного стиля. Перед сотрудниками «Эксперта» предстал настоящий аристократ. Его шикарный образ притягивал взгляды. Черный костюм в сочетании с белоснежной рубашкой, стильный галстук, сверкающие «оксфорды» и золотые часы на крепком мускулистом запястье были выше всяких похвал. Темные волосы были гладко зачесаны назад. Легкая небритость никуда не делась, но теперь она придавала его суровому лицу истинно мужское обаяние. В карих глазах мерцала хищная решимость, от которой становилось не по себе. Нет, мне бы никогда не хотелось встать на его пути…

Бисаров поздоровался за руку с коллегами из руководящего состава и занял место рядом с Элеонорой, а я все не могла оторвать от него глаз. «Когда ты перестанешь водить шлюх в отцовский дом, Сережа?!» – мелькнула в голове колкая фраза, и я съежилась, желая исчезнуть. Только бы он меня не узнал!

Минуту спустя в зал вошел мой отчим, и взгляды всех женщин сосредоточились на нем. Синий костюм сидел ничуть не хуже, чем на Бисарове, а уверенный взгляд голубых глаз сражал наповал.

Губ Бисарова коснулась жесткая усмешка. В его глазах мелькнуло презрение.

– Доброе утро, уважаемые коллеги! – прочистив горло, начал свою речь Карпов.

Он говорил жестко и по существу, но его взгляд блуждал по залу, будто кого-то искал. Сердце екнуло: почему-то я была уверена, что он ищет меня. Его взгляд задержался на мне всего на миг, а потом заскользил дальше, и я выдохнула.

Карпов говорил о грядущих переменах, связанных с очередным расширением деятельности «Эксперта». Он говорил и говорил, вдохновенно и страстно, желая пробудить в каждом из своих сотрудников трепет по поводу светлого будущего, а мне было так скучно, что глаза закрывались сами собой.

Почувствовала на себе чей-то взгляд и подняла голову. Бисаров вальяжно сидел вполоборота и совершенно не слушал Карпова. Потирая подбородок, он с рассеянным интересом изучал меня. На миг наши глаза встретились. Меня опалил его взгляд – уверенный, хищный, собственнический, от которого под кожей расползался странный жар.

В сердце что-то кольнуло, и я, съежившись, спряталась за спинами других сотрудников. «Неужели узнал?» – с ужасом размышляла я и до конца планерки не смела поднять голову.

– А самое главное событие этой осени – день рождения нашего медицинского центра! Думали, администрация забыла о празднике? – торжественно объявил Карпов, и его секретарь Тамара переключила проектор. На большом экране всплыла дата празднования – суббота, десятое ноября.

– Празднование состоится в пять часов вечера в ресторане «Золотой дворик»! Явка сотрудников строго обязательна! Дресс-код – официальный стиль. Дамам обязательно быть в вечерних платьях!

Зал взорвался оживленным гулом и аплодисментами: что-что, а кутежи на широкую ногу в «Эксперте» любили не меньше, чем хорошие премии. В честь праздника Карпов не поскупился ни на то, ни на другое.

Под аплодисменты сотрудников мой отчим величественно спустился по ступеням в зал. На его лице сияло торжество. Вот он, маленький бог «Эксперта» – всеми обожаемый и любимый Герман Алексеевич Карпов!

Украдкой следя за Бисаровым, которого остановил кто-то из заведующих, я начала пробираться к выходу. Мне не хотелось вновь ощутить его откровенный взгляд.

– Нина, я соберу нужные бумаги, и давай в приемную к Карпову, – поймав меня за локоть у двери, устало произнесла Элеонора. – Нам вчера комиссия все нервы истрепала! До десяти вечера у нас в отделе сидели…Карпов приказал, чтобы мы сегодня все недочеты подчистили.

– Карпов сегодня в ударе, – буркнула Галя. – Может, давайте я отнесу, Элеонора Александровна? Ему же Нина – как красная тряпка быку перед глазами…

– Нет, пусть Нина отнесет. Ты нужна мне в кабинете. Комиссия будет рвать нас на части. Сегодня надо с ними покончить!

Я покачала головой:

– Ничего страшного, я справлюсь. В первый раз, что ли?

Честно говоря, сейчас меня больше беспокоил откровенный взгляд Бисарова. «Неужели узнал? Ну, не мог он меня запомнить! Сколько лет прошло с той постыдной сцены!» – горели огнем в голове мысли.

«Господи, умоляю, пусть он уедет! Пусть не ворошит… Это слишком больно – находиться рядом с братом Сережи и понимать, что они так и не знают о Танюшке!»

Да, меня раздирали противоречивые чувства. Стыд от той сценки в доме Бисаровых несколько лет назад смешивался с отчаянием: