Красный, белый и королевский синий - Кейси Маккуистон

– Хм, – Нора прикусывает губу, – любимый летний олимпийский вид спорта – художественная гимнастика…

– Я этого совсем не стыжусь.

– Любимый бренд хакис – Gap.

– Слушай, они лучше всего смотрятся на моей заднице в отличие от J. Crew, которые морщатся на самых интересных местах. И это не хакис, а чинос[15]. Хакис – для белых.

– Аллергия – на пыль, ополаскиватель для белья Tide и фразу «заткнись».

– Первое хулиганство – в девять лет, океанариум в Сан-Антонио. Попытался заставить сотрудника дельфинария уйти на досрочную пенсию за, цитирую, «бесчеловечное обращение с китами».

– И до сих пор считаю, что был прав.

Джун запрокидывает голову и смеется, громко и беспечно, Нора закатывает глаза, и Алекс рад хотя бы тому, что ему есть к чему вернуться, когда закончится весь этот кошмар.

Алекс ожидал, что помощник Генри окажется типичным тучным англичанином во фраке и цилиндре, возможно, даже с моржовыми усами. В воображении Алекса он суетливо подсовывает обитую бархатом скамеечку для ног под дверь кареты.

Однако человек, который ждет его и службу безопасности на взлетной полосе, выглядит совсем иначе. Это высокий индиец тридцати с лишним лет в безупречном костюме, с привлекательным лицом и аккуратно постриженной бородой. В его руке дымится стаканчик с обжигающе горячим чаем. На лацкане пиджака красуется флаг Великобритании. Что ж, ладно.

– Агент Чен, – приветствует мужчина Эми, протягивая ей свободную руку. – Надеюсь, полет прошел хорошо.

Эми кивает.

– Настолько хорошо, насколько может пройти третий за неделю перелет через Атлантику.

Он сочувственно улыбается.

– «Ленд Ровер» в распоряжении вас и вашей команды на все время пребывания.

Эми снова кивает, высвобождая руку, и мужчина обращает внимание на Алекса.

– Мистер Клермонт-Диас, – говорит он. – Добро пожаловать обратно в Англию. Меня зовут Шаан Шривастава. Я – придворный принца Генри.

Алекс пожимает его руку, чувствуя себя героем одного из фильмов про Джеймса Бонда, в которых снимался отец Генри. Позади него стюард уже разгрузил его багаж и уносит в направлении сверкающего новенького «Астон Мартин».

– Приятно познакомиться, Шаан. Не так мы все думали провести выходные, не правда ли?

– Не могу сказать, что сильно удивлен такому развитию событий, как должен быть, сэр, – прохладно отвечает Шаан, изобразив на лице загадочную улыбку.

Достав из кармана пиджака небольшой планшет, он разворачивается и направляется к ожидающей их машине. Алекс безмолвно смотрит ему вслед, пораженный видом взрослого человека, в чьи обязанности входит планирование расписания принца, вне зависимости от того, насколько он крут и чего добился. Алекс качает головой, отправляется за ним и скользит на заднее сиденье, пока Шаан проверяет зеркала.

– Отлично, – говорит Шаан. – Вы остановитесь в гостевых апартаментах Кенсингтонского дворца. Завтра в девять утра у вас назначено интервью в программе «Этим утром». Мы пригласили в студию фотографа. В полдень посещение детей, больных раком, затем вы свободны.

– Окей, – отвечает Алекс, проявив вежливость и не добавив «могло быть и хуже».

– А сейчас, – добавляет Шаан, – мы заберем принца с конюшен. Один из наших фотографов сделает снимки, как принц радушно принимает вас в нашей стране, поэтому постарайтесь показать, что вы счастливы быть здесь.

Ну конечно же. Принца необходимо забрать с конюшен. Алекс втайне опасался, что выходные могут пойти совсем не так, как запланировано, и теперь его опасения начинали сбываться.

– В кармашке сиденья перед вами, – сообщает Шаан, поворачиваясь к нему, – лежат бумаги, которые вам необходимо подписать. Ваши юристы уже их утвердили. – Он передает Алексу черную ручку, на вид очень дорогую.

«СОГЛАШЕНИЕ О КОНФИДЕНЦИАЛЬНОСТИ», – гласит надпись на первой странице. Пропустив около пятнадцати страниц, Алекс перелистывает в конец, и с его губ срывается тихий вздох.

– И часто вы это делаете? – спрашивает он.

– Стандартный протокол, – отвечает Шаан. – Репутация королевской семьи слишком ценна, чтобы ей рисковать.

«Понятие «конфиденциальная информация», использующееся в данном соглашении, включает в себя следующее:

1. Информация о Его Королевском Высочестве принце Генри или любом члене королевской семьи является для гостя конфиденциальной информацией;

2. Вся информация о собственности и финансовая информация, касающаяся личных материальных благ и имущества Его Королевского Высочества принца Генри;

3. Любые архитектурные подробности и детали внутреннего убранства королевских резиденций, включая Букингемский дворец, Кенсингтонский дворец и т. д. и расположенное в них имущество;

4. Любая информация, касающаяся или затрагивающая личную жизнь Его Королевского Высочества принца Генри, указанная в официальных королевских документах, выступлениях или утвержденных биографиях, включающая личные отношения, в которых может находиться гость с Его Королевским Высочеством принцем Генри;

5. Любая информация, которая может находиться на персональных электронных устройствах, принадлежащих Его Королевскому Высочеству принцу Генри…»

Это уже… слишком. Похоже на договор, который высылает вам какой-нибудь миллионер-извращенец, чтобы потом ради развлечения открыть на вас охоту. Алексу вдруг приходит в голову, кто вообще может скрываться за одной из самых приличных и скучных публичных фигур мира. Он очень надеется, что это и правда не охота на людей.

Алексу знакомы подобные соглашения, поэтому расписывается, указав инициалы. Не так уж ему и хочется разглашать унылые детали этой поездки кому-либо, кроме, разве что, Джун и Норы.

Спустя четверть часа они подъезжают к конюшням, и охрана встает вокруг них плотным кольцом. Королевские конюшни, конечно же, вычурные и холеные, далеки от старых техасских ранчо, где Алексу приходилось прозябать. Шаан ведет его к самому краю загона в сопровождении Эми и агентов спецслужб, следующих в десяти шагах позади.

Алекс оперся локтем о лакированный белый забор, борясь с внезапно возникшим абсурдным чувством, что одет неподобающе случаю. В любой другой день на стандартной фотосессии его слаксы и рубашка с пуговицами на воротничке смотрелись бы прекрасно, но впервые за долгое время он ощущает себя не в своей тарелке. Неужели его волосы так ужасно лежат после самолета?

Впрочем, Генри вряд ли тоже будет выглядеть лучше после поло. Скорее всего, он будет потным и отвратительным.

Словно по мановению волшебной палочки, Генри приближается к Алексу верхом на великолепной белой лошади. Он явно не потный и уж точно не отвратительный. Напротив, в лучах заходящего солнца, в своем свежем черном жакете и брюках для верховой езды, заправленных в высокие кожаные ботинки, он выглядит, как настоящий принц из сказки. Отстегнув ремешок рукой в перчатке, он снимает шлем. Растрепавшиеся под ним волосы выглядят так, словно так и задумано.