Тринадцатый знак зодиака - Татьяна Тронина

Все камеры уставились на Юру.

– Пострадавший, вы в состоянии дать нам интервью? – наседали журналисты.

– Э… А… – произнес Юра, которого очень смутило такое внимание к его скромной персоне.

– Пострадавший получил серьезные травмы, которые несут угрозу для жизни, – констатировал один журналист, самый шустрый. – Речь утрачена. Возможно, навсегда… Доктор, у него навсегда утрачена речь?

Другой бросился к колодцу.

– Оператор, сюда! – заорал он. – Снимаем открытый колодец крупным планом! Та-ак… теперь камера заглядывает на дно. Осторожней, Вова, сам туда не свались! Теперь берем растерянные лица прохожих крупным планом. Прохожие, вы готовы дать интервью? Вова, вон та старушка готова что-то сказать!

Какая-то бабушка, божий одуванчик, действительно что-то зашамкала.

– Вот это оперативность… – растерянно пробормотал молодой доктор. – Ладно, везем нашего пострадавшего в больницу, пока его эти типы не растерзали.

Третий журналист стоял в стороне, и его снимал другой оператор.

– Мы видим, каково состояние Москвы на сегодняшний день, – вещал в микрофон этот, третий. – Обычная прогулка по улице превращается в аттракцион, опасный для жизни. Очень хочется сказать нашему мэру: доколе?!

– Иду я, значит, на рынок, – шамкала старушка, очень довольная, что на нее обратили внимание. – Лук у меня кончился. В магазине лук по десять рублей, а на рынке пятнадцать… Но зато на рынке лук крепче, отходов почти нет! И тут встречаю на углу Петровну – она как раз из собеса возвращается…

– Бабушка, вы о происшествии лучше расскажите!

– Какое еще происшествие? Иду я, значит, на рынок…

Дальнейшего Юра не увидел – его на носилках запихнули в машину и увезли.

Через два дня Юру выписали. Впрочем, если соблюдать точность, то даже не через два, а через полтора…

Он вернулся в школу героем – сюжет про него показали по телевизору, и еще написали в газетах. Правда, Юра себя героем совсем не чувствовал.

Звонил Чиж и хриплым от простуды голосом поздравил.

– С чем? – растерянно спросил его Юра.

– Как с чем? Ты же теперь герой!

На переменах одноклассники приставали к нему с расспросами. Только после уроков они с Настей смогли поговорить.

– Дело серьезное, – тихо сказала Настя.

– Да уж… Кстати, пока я лежал в больнице, у меня возник план.

– Какой? – взволновалась Настя.

– Очень простой. Я как тех журналюг увидел, которые возле колодца тусовались, сразу догадался… Надо идти в редакцию этих самых «Необъяснимых явлений».

– Зачем? – шепотом спросила Настя.

– Ну ведь кто-то эти гороскопы составляет… Они же не из ничего возникают!

– А ведь правда! – ахнула Настя.

– Вот, у меня как раз один из номеров с собой…

Они уселись на край детской песочницы и быстро перелистали страницы. Под нужной рубрикой ребята разглядели подпись мелким шрифтом: «Астрологический прогноз составил Эжен Космосов».

– Бр-р! – поежилась Настя. – Наверное, какой-нибудь жуткий дядька! Интересно, а фамилия у него настоящая?

– В общем, я сейчас еду в редакцию, чтобы найти этого самого Эжена. Тут и адрес есть – Петрищевская улица, дом семь. Это не очень далеко, на троллейбусе можно доехать.

– Я с тобой! – загорелась Настя. – В самом деле, не можешь же ты один пускаться в столь опасное предприятие!

– Думаешь, этот Космосов меня съест?

– Нет, но… и вообще, ты еще слаб после больницы!

Юра хотел отбиться от Насти, но не смог – она вцепилась в него намертво. Пришлось ее брать с собой.

Петрищевскую улицу они нашли довольно легко. Редакция располагалась в старинном здании с колоннами, покрашенными в розовый цвет.

– А вдруг не пустят? – испугалась Настя. – Сейчас же пропуска всякие требуют…

Но охранник у входа отлучился куда-то на минуту, и, воспользовавшись моментом, ребята проникли в здание. Внутри по коридорам бегали туда-сюда сотрудники, открывались и закрывались двери, стрекотали принтеры, кто-то орал по телефону… В общем, была нормальная рабочая обстановка.

– Где же нам этого Космосова найти? – пробормотал Юра. – Может быть, нам сюда?

Он слегка приоткрыл дверь, на которой было написано «главный редактор». Ребята прислушались.

В кабинете, видимо, шло какое-то совещание.

– …Сколько можно об одном и том же! – говорил чей-то сердитый голос. – Нельзя все время снежным человеком все дырки затыкать! Читателей от этого снежного человека уже с души воротит. Придумайте что-то новое, свежее… Вот у тебя, Иванов, есть какие-нибудь новые идеи?

– Может быть, про круги на полях? – робко произнес кто-то, наверное, этот самый Иванов. – У меня родственник живет в Смоленской области, он мне после уборки озимых такое рассказывал…

– Про круги на полях тоже уже было! Так, почему письма от читателей стали такие скучные? Глазьева, тебе персональное замечание! Ты эти письма составляешь – так вот, больше никаких барабашек. У меня просто аллергия на этих барабашек!

– Наверное, его тут нет, – прошептал Юра и тихонько прикрыл дверь. Мимо бежала какая-то серьезная девушка.

– Извините, вы не знаете, где можно найти Эжена Космосова? – обратилась к ней Настя.

Девушка сначала не поняла, а потом улыбнулась:

– А, вы про Женьку Косматова… Он там, в конце коридора, в курилке.

Ребята отправились в ту сторону.

– Почему Женька, почему Косматов? – пробормотала Настя. – Наверное, и впрямь под псевдонимом пишет!

Юра ничего не ответил. Он думал о том, что сейчас наконец увидит этого человека, от которого зависела его судьба. Человека, предсказавшего те несчастья, что произошли с ним недавно. Поэтому Юра здорово волновался. Он представлял себе Космосова-Косматова огромным мужиком с бородой веником, очень напоминающим какого-нибудь мифического Берендея. Сидит себе такой Берендей у себя в кабинете и произносит таинственные заклинания, от которых созвездия на небе дрожат, словно некрепко прибитые новогодние гирлянды…

Ребята вошли в курилку.

Но в ней был только один человек. На подоконнике сидел тощий белобрысый парень, по виду ненамного старше Юры и Насти, вертел в руках потухшую сигарету и смотрел в окно, за которым уже начинался ранний осенний вечер.

– Здравствуйте, – заговорил Юра. – Нам сказали, что здесь должен быть Эжен Космосов. Он, наверное, вышел?

– Нет. – Парень вздрогнул, очнувшись от задумчивости. – Это я. А вы чего? Кто вы такие?