Опасная седина монет - Валерий Пушной

Спустя десять минут они вдвоем стояли перед Корозовым, как побитые собаки. Опустили головы, плечи, ссутулились, не смотрели в глаза Глебу.

Сидя за рабочим столом, Корозов, расстегнув полы пиджака, молча смотрел на них таким взглядом, от которого у парней мороз проходил по коже. Им нечего было сказать в свое оправдание. Какие они побитые собаки? Они всего-навсего мокрые курицы.

— У вас травматы есть? — наконец спросил Глеб.

— Есть, — кивнул охранник.

— Так в чем дело? Зачем вы носите их?

В кабинет, запыхавшись, вбежал начальник охраны. Его нашли по телефону, сообщили о происшествии. Он в это время был на выезде.

Показав кивком головы на провинившихся, Глеб бросил:

— Полюбуйся на них, Исай! Они проворонили автомобиль! И оба потеряли свою работу!

Между тем водитель все-таки вставил слово:

— Дай мне время, Глеб! Я найду машину! И этих гнид собственными руками придушу!

Пропустив мимо ушей это восклицание, Корозов продолжил:

— Но самое плохое, Исай, то, что охранники у дверей офиса тоже всё проспали! Вдобавок сразу не было организовано погони! — Заметная морщина пробежала по щеке Глеба. — Кого ты набрал в охрану? Какая это, к черту лысому, охрана? Они же профукают и проспят всё! Это плохие работники, Исай! Это не охранники! Допустить такое! Замени их, набери новых! Я плачу деньги не за то, что мне докладывают о промахах, а за то, чтобы таких промахов не было! — Глеб умолк, махнул рукой, отправляя водителя и охранника из кабинета, и сурово посмотрел на начальника охраны.

Медленно развернувшись, поникнув, виновники поплелись к выходу. Исай открыл дверь, провожая их колким холодным взглядом — на узком лице впалые щеки очертились тенями, — выпустил и шагнул к столу. Машинально, отточенным движением руки откинул челку с высокого лба и озабоченно потер лоб пальцами. Корозов проговорил:

— Разберись со всеми. И немедленно организуй поиск машины! Найди! Это не случайный угон! Не просто ехали, увидели, угнали. Сделано быстро и без помарок. Я думаю, охотились за моей машиной! Не из той ли оперы про «Жигуленка»? Не зря он за нами мотался. Отслеживал. Ты его хоть и тряхнул, но, видать, всего не вытряс. Вот и результат. Все тот же Дусев. Больше некому. Оттуда ноги растут, оттуда. Только не понимаю, чего добивается. Подозреваю, что не может найти свою девчонку, и, вероятно, думает, что мы ее умыкнули. Другого повода не вижу. Знал бы он, что ты до сих пор не нашел концов! Неужели это большая проблема для тебя?

— В общем-то, проблема, — ответил серьезно Исай, снова откидывая челку со лба и потирая его. — Девушка, скорее всего, где-то зализывает ссадины. И место это неизвестно даже Папе. Вот и весь расклад. Пока не выйдет на улицу, найти ее будет непросто.

— И тем не менее никто с тебя этой задачи не снимает. Если бы все было легко, не нужны были бы руки, ноги и голова.

— Я не жалуюсь, Глеб, но мои ребята не сидят. Лучших бросил на ее поиски и на отслеживание Дусева, поэтому сегодня произошел срыв с машиной. Найдем авто. И девушку найдем.

— Хорошо хоть моя основная машина в ремонте находится. Узнай-ка сейчас, долго еще с нею возиться будут? Ремонт-то небольшой — дверь помята, да и все. Поторопи.

— Задача ясна, Глеб! — сказал Исай, кивнув.

— Иди.

Быстро крутнувшись, начальник охраны сунул руку в карман джинсовой куртки за телефоном. Аккуратно прикрыв за собой дверь кабинета, набрал номер, ступая мимо секретаря.

Чем больше проходило времени, тем больше увеличивалось нетерпение Папы и тем больше нарастала злость, что ему никак не удается найти Александру. Его подручные рыскали повсюду, но ни девушки, ни Виктора, ни подельников, которые были вместе с Мишей, найти не удавалось.

Слух об афере, которую провернул с ним какой-то никому не известный Виктор, начал просачиваться в криминальные круги — и авторитет Папы зашатался. Допустить утрату авторитета Папа не мог. Он стал мгновенно закручивать гайки и затыкать рты и глотки всем, кто распускал язык.

Но одна мысль глубоко и крепко вонзилась ему в мозг и сверлила до невыносимой боли. Папа не мог взять в толк, кто пустил такой слушок. Ведь даже он не знал этого точно, только подозревал фармазонщика в причастности к афере. Не мог же на самом деле этот Виктор на каждом перекрестке трезвонить, что нагрел на коллекции древних монет самого Папу! Это для фармазонщика верная смерть, и даже не от Папы, а от каждого, кому захочется заполучить себе баснословно дорогую коллекцию. Не самоубийца же Виктор. Парни, которые тряханули маклера, ничего сказать никому не могли: им в тот же день повязали шнурки на шеи и присыпали землей вместе с маклером. Слишком высока цена была, чтобы оставлять живыми таких свидетелей. Дусев терялся в догадках, и это еще сильнее выводило его из себя.

После встречи с Корозовым настроение Папы было скверным. Информации практически ноль. Результаты поиска такие же, как у Акламина. Прошло несколько дней, а воз и ныне там. Папа выжимал соки из подручных, но никаких новых сведений не получал. Все было в тумане.

Ближе к вечеру Дусев, надев костюм и белую рубаху, направился в ресторан «Млечный Путь» — там была назначена деловая встреча. Он часто наведывался в это заведение — владелец ресторана был его человеком. Папу хорошо тут встречали и провожали.

Ресторан был небольшим, но уютным. Прекрасно оформлен изнутри и снаружи. Издалека виден фасад с красивой декоративной плиткой, большими затемненными окнами и ярким названием.

Свернув с дороги, водитель, как обычно, припарковал авто на площадке перед рестораном. Телохранитель, крепкий на вид верткий быстрый рыжеволосый парень в джинсах и черной рубахе навыпуск, выскочил из машины и открыл для Папы дверь. Тот, вдохнув воздух, неспешно опустил ногу на асфальт. Вышел неторопливо, расправил плечи, посмотрел на наручные часы, повернулся лицом к ресторану, спиной к дороге. И тут услыхал, как сзади прокричал молодой голос:

— Папа, повернись рылом к смерти!

Оглянувшись на дорогу, он увидал, что прямо против него притормозил черный автомобиль с тонированными стеклами. В задней боковой двери стекло опущено, и из салона торчит ствол автомата.

Инстинктивно пригнувшись, Дусев услыхал автоматную очередь.

Выхватив пистолет, рыжеволосый телохранитель сильно за руку рванул Папу книзу, бросая лицом на асфальт, а сам, присев у колеса, стал палить по автомобилю. Водитель — большеголовый, крупный стриженный накоротко — тоже выхватил оружие и начал стрелять прямо из салона.

Пули из автомата напоследок прошили металл кузова, и ствол убрался. Авто сорвалось с места.

— Номерок и машинку запомни! — закричал телохранитель водителю, вскакивая во весь рост и стреляя вдогонку.

После этого подбежал к Папе, увидал кровь на пиджаке и рубахе, спросил:

— Папа, ты как, живой?

В горячке тот не почувствовал, что его обожгло пулями. Только теперь, когда стал шевелиться, понял: зацепило.