Украденный бриллиант - Жюльетта Бенцони

– Похоже, я правильно поступил, приехав на автомобиле. Иначе мы бы попали прямиком в ее объятия, – зевнув, сказал Адальбер, проспавший всю вторую половину дня.

– Может, это было бы не так уж и плохо, – задумчиво подхватила Лиза. – По крайней мере, мы бы точно от нее избавились. Леди Ава предоставила бы вам миллион возможностей выкинуть ее в окно.

– Она влезла бы обратно, – мрачно заключил Альдо. – Насекомые этого вида на удивление живучи.

– Вот и они!

Бросив карты, сидевшая за пасьянсом Мари-Анжелин дю План-Крепен вскочила, едва не опрокинув ломберный столик, за которым так уютно устроилась. Шум разбудил и маркизу де Соммьер, она тихонько дремала в своем белом мягком кресле, похожем на трон со спинкой веером, пока ее не отвлекли.

– И как я только ничего не услышала?

– Мы не прислушивались и думали о другом, – ласково отозвалась Мари-Анжелин, не забывая почтительного множественного числа, которое употребляла на протяжении многих лет по отношению к своей престарелой родственнице, у которой жила, исполняя множество самых разнообразных обязанностей: секретаря, чтицы, наперсницы и… главного по новостям. Она приносила их с избытка после утренней мессы в церкви святого Августина, где встречались все окрестные кумушки, составившие орден, священной главой которого молчаливо признавалась дю План-Крепен, чьи предки участвовали в Крестовых походах.

– Да! Они приехали! Я уверена!

План-Крепен бросилась со всех ног через анфиладу гостиных, которая соединяла зимний сад, где они сидели, с вестибюлем. Старичок дворецкий, которого звали Сиприен в самом деле только что открыл дверь и впустил промерзших до костей путешественников.

– Когда наконец конструкторы автомобилей предусмотрят хоть какое-то отопление в своих изделиях? – ворчал Адальбер, не желая расставаться с шубой, которую упорно пытался снять с него Сиприен.

– Да не так уж было и холодно. От мотора все-таки шло какое-то тепло, но нет ничего лучше, чем кресло возле горящего камина, – вздохнул Альдо.

Когда он оказался в мягком тепле зимнего сада, то лучшего для себя и пожелать не мог.

Хотя Альдо и Адальбер отдохнули несколько часов в уютной гостинице, как только пересекли швейцарскую границу, до Парижа они добрались не в лучшем состоянии. От холодного влажного воздуха бронхит Альдо расцвел с новой силой, а Адальбер, утомленный долгой дорогой, чихал в унисон со своим побратимом[8], как называла мужа и его друга Лиза. Словно назло, погода, которая могла бы быть приятной, была из рук вон скверной. И если друзья все же добрались живыми до столицы Франции, то только благодаря двум термосам с горячим кофе, сдобренным… В общем, чем-то очень полезным.

Друзья были неимоверно счастливы оказаться в компании гостеприимной и обожаемой тетушки, с той единственной разницей, что на этот раз они никого не обнимали и не целовали и вместо рюмки арманьяка[9] попросили принести им парижские газеты. По дороге мужчины уже купили две, но не нашли и намека на сведения, которые их так беспокоили.

– Пойдемте позвоним главному комиссару Ланглуа, – распорядилась План-Крепен, обратившись к маркизе. – Он сказал нам, что ему можно звонить в любое время, когда бы ни приехали «мальчики».

– А нельзя ли отложить звонок до утра? – жалобно попросил Адальбер, который чуть ли не двенадцать часов провел за рулем и мечтал только о сытном обеде и своей постели.

– Мне очень жаль, но комиссар настойчиво просил нас звонить немедленно, – возразила Мари-Анжелин. – Он хочет все знать тотчас же. Дело слишком серьезное.

– Не будем преувеличивать, – воскликнул Альдо, с наслаждением вдыхая аромат красного вина, согретого с корицей и апельсиновой цедрой.

– Тебя может ждать сюрприз, – предупредила госпожа де Соммьер.

– Вы пугаете меня, тетя Амели!

– Нет, я шучу. Я просто хочу сказать, что подобные истории не обходятся без сюрпризов. И буду очень удивлена, если после нашего звонка комиссар Ланглуа заставит себя ждать.

Он не заставил и появился в особняке уже четверть часа спустя, обойдясь без помощи сирены, которая давала ему возможность беспрепятственно мчаться туда, куда призывал долг.

Почему-то в присутствии комиссара всем сразу стало спокойнее.

Начальнику полиции Пьеру Ланглуа было под пятьдесят, и надо сказать, что глава уголовного розыска являлся одним из самых элегантных мужчин Парижа. Он был высок, худощав, носил безупречного кроя костюмы, и было видно, что, когда у него находилось лишнее время, он играл в гольф и теннис. Обычно он носил в бутоньерке скромный василек или другой полевой цветочек, но с недавних пор, когда президент республики лично сделал его командором ордена Почетного легиона, он вместо цветка стал носить пурпурную с золотом розетку. Он полагал это служебным долгом, а не платил таким образом дань личному тщеславию. Комиссара гораздо больше растрогали не похвалы президента, а поздравления «его» людей на следующий день после вручения особой награды.

Ланглуа склонился к руке маркизы для поцелуя, потом пожал руку План-Крепен и обоим друзьям.

– Вижу, вы не стали задерживаться в дороге, и очень вам за это благодарен, – сказал он, слегка улыбнувшись.

– Мы спешили изо всех сил, – пробурчал Адальбер. – Морозини поднялся с кровати, в которой лежал с бронхитом, и постарался любезно поделиться им со мной, в чем и преуспел. За исключением бронхита, у нас все в порядке.

– Не подходите к ним близко, – предупредила План-Крепен. – И я полагаю, что никому не повредит чашка горячего напитка.

– Если не хотите травяной отвар по домашнему рецепту, то советую выпить кофе.

– Предпочту попробовать вместе с Морозини отвар. А теперь перейдем к вещам гораздо более серьезным. Видаль-Пеликорн уже сообщил вам, что владельцы замка Хивер обвинили вас в краже бриллианта «Санси»?

– Не умаляя своего уважения к вам, скажу, что знал об этом до приезда Адальбера, – вздохнул Альдо.

– Как это возможно? Мы из кожи вон лезли, чтобы никто ничего не узнал!

– Эту тайну я раскрою вам тотчас же. Ава Астор появилась у меня в доме с первым лучом солнца, не сомневаясь, что я украл бриллиант ради ее прекрасных глаз. Она пришла ко мне, чтобы забрать его раньше, чем нагрянет полиция. Ситуация станет вам совершенно понятной, когда я добавлю, что в Понтарлье я пообещал этой леди достать для нее исторический бриллиант. Там она оказала мне неоценимую услугу, ни секунды не помышляя об этом. И я не собирался медлить с исполнением обещания, в надежде мечтая как можно скорее избавиться от назойливой дамы.