Измена. Влажные обстоятельства - Кристина Юраш

- Ты что? Про Марьину Росстань не помнишь? – переглянулись домовой с упырем. Именно сейчас мне и захотелось признаться, что я как бы не Настя. Не их Настя. А другая. Но потом опомнилась и поняла, что лучше промолчать. А вдруг помогать не будут?

- Совсем от любови мозги набекрень у девки! Даже про росстань не помнит! - вздохнул упырь, а я ревниво отвернула от него малышку. – А твоего колдуна как увижу, так шкуру с него спущу! Ничего! И к нему наведаюсь в гости! А пока сюда слушай! Как придешь на росстань, так слова скажи. Явится лебедь белая или псина черная… В нее и полезай…

Я слушала, а у меня брови уже полезли наверх. Мне срочно хотелось померять температуру у упыря.

- Да она у тебя девка неглупая, хоть и любовью пришибленная! Разберется! – махнул пушистой лапкой домовой.

- А мне, простите, в зверюшку с какой стороны лезть? Спереди или сзади? – уточнила на всякий случай я, представляя глаза лебедя, которому все это предстоит.

- Ну ты даешь! – снова переглянулись упырь и домовой, словно я все детство в лебедей и собачек лазила. – Иди! Не ошибешься! А там как скажут! Много не бери! Мало тоже!

От обилия информации у меня кругом голова пошла.

- Может мне корзинку взять? – спросила я, не представляя, вообще, что меня ждет. Мое богатое воображение купило билет на самолет и улетело на какой-то курорт, оставив меня наедине с голыми фактами и суровой правдой жизни.

- Ты смотри! Догола разденься! – крикнул упырь, когда я уже собралась.- По тропке иди, но к озеру не спускайся. Налево вертай, тропка на росстань и выведет! Там и до деревни рукой подать!

Я вышла из избы, глядя на старинную мельницу.

- Я тебя починю! – пригрозила я ей, сощурившись. Тропка и правда раздвоилась возле поваленного дерева. В ночном полумраке пахло травами. Где-то неподалеку что-то чахоточно цвело и свербело в носу.

Стоило мне выйти из лесочка и спустится с пригорка,как я увидела перекресток. Неподалеку виднелась деревенька, окуривающая ночное небо дымками. Несколько старинных, покосившихся крестов – скворечников, словно грибы торчали возле дороги.

Так, я пришла. Что дальше?

Так, погодите! А вот эти вот люди… они что? Тоже в лебедя лезть собрались?

- Здравствуйте, - вежливо поздоровалась я, глядя на целую толпу – А это все в лебедя? Да?

На меня словно по команде посмотрели мрачные личности. По взглядам было видно, что моральными принципами они отягощены не были. И совесть тоже не грызла их по ночам.

Мрачноватые женщины, худые старики с тяжелыми взглядами.

- А кто крайний? – спросила я, глядя на эту очередь. Один мужик в рваной рубахе вздохнул и махнул рукой. Бабка рядом недовольно кхекнула.

- За мной будешь! – скрипучим, как несмазанная телега голосом произнесла она.

- Ме-е-е-е! – послышалось блеяние. – Ме-е-е-е!

Я обернулась и увидела Белку, которую тащила за собой шустрая, как таракан знакомая бабка.

- Тьфу ты, погань собралась окаянная! Глаза бысстыжие! И как на людей смотреть не тошно! Сколько зла людям поделали! У! Нечистые! Гнать вас всех надо метлой! – фыркнула бабка, заходясь от праведного гнева. И тут же добавила. – Кто сегодня принимат? Лебедь или собака?

- Сегодня Лебедь, - послышались ворчливые голоса с начала очереди.

- А! Лебедь, значит! – вздохнула бабка, пытаясь удержать шуструю козу. Коза, которая чуть не стала невестой водяного ,рвалась на свободу. – А собака че? Приболела?

- Нет, в отпуске грехов до двадцатого! – послышались ворчливые вздохи. Толпа снова угомонилась и стала сонно ждать. Я чувствовала, словно это действительно какой-то сон.

- Это что? Дочка мельника? Настя? – переглядывались некоторые, зыркая на меня. – Как отец поживает?

- Уже не поживает, - ответила я, вспоминая упыря. - Упырствует потихонечку…

- Ну где лебедь?! – послышался очень громкий и ужасно недовольный голос. По росстани пробежался ветер. – Он там что? Уснул что ли!

Внезапно я увидела, как прямо в центре перекрестка стала трескаться земля. Под ногами земля загудела, а очередь оживилась: «Ну наконец-то! А то уж думал упырем раньше стану!».

- Это че? – спросила неугомонная бабка рядом. – Перерыв был? Ну это мы вовремя, да Белка!

Я смотрела, как посреди перекрестка появляется огромная лебединая голова со сверкающими глазами.

- Простите, - спросила я у бабки, видя, как очередь под полной луной стала шевелиться в сторону этого жуткого лебедя. – Это правда, что в лебедя лезть надо?

- Правда, - кивнула бабка, глядя на меня с неодобрением.

- А куда в лебедя лезть? – понизила я голос до шепота.

Но мне не ответили. Жуткий лебедь на фоне огромной полной луны смотрелся, как хтоническое доисторическое чудовище – родственник птеродактиля.

- Как в свою тару выдают? Или там? – спросила неугомонная бабка, придерживая козу.

Ей не ответили, шустро продвигаясь вперед. Это было просто невероятно! Земля под Лебедем разверзлась, и подверчивала его красноватым светом.

- Я на минуточку! Я токмо спрошу! – зашустрила бабка, побиваясь вперед. – Только спрошу! Со своей котомкой надо или казенную дают?

«Приходи со своей тарой – сбережешь свое здоровье!», - прочитала я на бересте.

Только сейчас я заметила, что кто-то сидел с сундуком, кто-то с какой-то странной котомкой из березовой коры. Не думала, что увижу такое!

- Я только спросить! – слышался в начале очереди голос бабки и блеяние Белки.

Огромный и жуткий лебедь, размером с двухэтажный дом, смотрел на нас горящим взглядом.

- Да я тебе килу на всю пилу посажу! – возмущался кто-то впереди, а я увидела, как бабка и ее Белка уже проврались к Лебедю. Огромная жуткая птица открыла клюв, усеянный мелкими зубами, и мигом проглотила и бабку, и козу!

- Ой! – дернулась я от испуга и неожиданности.

- Коза! – буркнул мужик рядом со мной.

- С козой! – проворчала другая бабка, глядя на меня бельмом.

«Сколько ж эта ночь длится?», - задумалась я, двигаясь вместе с очередью. Мимо нас прошел мужик с мешком. Мешок шевелился, словно в нем котята. Я встревожено проводила его взглядом. Из прохудившегося мешка показались копытце. А на тропинку упал бесенок. Он тут же опомнился и бросился догонять мужика.

«Не хватает! Избу строить решила! А они у меня что? Только грыжу сажать да ячмень на глазу! И больше ничего не могут! Вот пришлось идти сюда, новых брать!», - донесся до меня разговор двух колдунов.

- Тьфу на вас! Окаянные! Совсем здоровья нет! Тьфу! – послышался голос и блеяние. Знакомая бабка шла и тащила за собой огромный сундук. Я бы такой с места не сдвинула, а она волочила его, как тележку, перепахивая дорогу. Козу она несла подмышкой.