Голос Вессема. Радиомолчание - Теа Сандет

вместе взятых. Столик с инструментами меня особенно беспокоил. Она что, прямо сейчас меня резать начнет?

Перехватив мой взгляд, женщина улыбнулась.

— Не волнуйся, Реталин, — сказала она, и меня передернуло. Уж лучше бы она называла меня Ритой, как все. — Сегодня нам нужно всего лишь провести небольшое исследование. И, конечно, придется вживить тебе трекер.

Я кивнула, стараясь сохранять бесстрастное выражение на лице. Надеюсь, они не в спину мне его вставят, а куда-нибудь, где я смогу дотянуться.

— Мне в Чарне док сказал, что вы мне голову поправите, — заметила я. — А то башка болит, просто смерть.

— Для этого нам и нужно исследование, — кивнула женщина с той же приклеенной к лицу улыбкой. — А сейчас раздевайтесь и ложитесь вот сюда.

Она указала на открытый сканер. Я кивнула и начала расстегивать комбинезон:

— Ага. Только пусть он не смотрит.

Сержант Хольт, конечно же, не отвернулся, но хоть глаза отвел. Хотя смотреть и впрямь было особенно не на что. Нижнее белье, которое мне выдали, было унылым, как ноябрь.

— Интересная татуировка, — заметила женщина вскользь.

Я машинально посмотрела на свое плечо.

— Да, подружка набила, — сказала я и улеглась куда сказано.

Женщина подошла ко мне и принялась закреплять на моей голове какую-то сетку. Я на всякий случай старалась не двигаться, пока она не закончила. Наконец она отошла, сверху опустилась крышка, и я порадовалась, что не страдаю боязнью замкнутых пространств.

— Как ты, Реталин? — услышала я.

— Порядок.

— Тебе, наверное, интересно, что я делаю, да? — спросила она доброжелательно.

Мне стало не по себе.

— Еще как, — ответила я.

— Это устройство определит, что случилось с твоим мозгом, когда ты вдохнула яд. После этого, если все так, как я думаю, тебе нужно будет пройти еще один небольшой тест, и уже потом ты подпишешь контракт. А пока идет сканирование, мы с тобой побеседуем, ты не против?

А даже если и против?

— Нет, конечно.

— Вот и замечательно. Я задам тебе несколько вопросов. Постарайся отвечать честно.

— А разве вы не должны проверить меня на детекторе лжи? — спросила я.

— В этом нет необходимости, — ответила женщина с улыбкой, которая явно звучала в ее голосе. — К тому же его слишком легко обмануть.

Нет необходимости?

Мысли потекли со страшной скоростью.

Вряд ли они тут мне доверяют. Если она не хочет проверять меня на детекторе лжи, значит, у нее есть другой способ определить, что я говорю правду. Скорее всего, с помощью этого самого сканера — может, он заодно показывает, когда мой мозг пытается выдумать ложь.

А если она спросит, не собираюсь ли я сбежать, прихватив своего брата?!

Значит, надо говорить правду, но так, чтобы не сказать ее по-настоящему.

Нико легко бы выкрутился, подумала я с тоской.

— Волнуешься? — спросила женщина.

— Ну да, — сказала я. — Мне тут, в этом сканере, немного не по себе.

Еще как не по себе. Он же мне прямо в душу смотрит.

— У тебя есть какие-либо импланты или чипы?

— Вы же и так видите, — пожала я плечами. — Эта штуковина с контрацептивами — с полруки размером.

— У тебя имплант с контрацептивами?

— А что, у вас тут это самое запрещено? — изобразила я удивление.

Да плевать мне, даже если они все дают обет безбрачия. Лишь бы с темы соскочить.

— Нет, конечно, — рассмеялась женщина. — Хотя неуставные отношения на между членами одного отделения не поощряются, запомни это как следует. Я просто удивлена, что ты так ответственно относишься к своему здоровью, в Чарне-Технической это редкость. Итак, ты намерена подписать контракт, так?

— Да.

Ну вот, началось.

— Что именно тебя привлекает в службе?

Я задумалась. Что именно привлекает меня в постоянной работе с социальными гарантиями? Если бы я действительно пыталась подписать контракт? Служба в армии была хорошей альтернативой чему угодно, у нас это все понимали, даже Аксель. Правда, обычно первая встреча с полицией случалась еще до восемнадцати, а после этого вопрос с армией можно было считать закрытым навеки.

— Выбраться из Гетто, — ответила я честно. — У нас там ни работы, ни хрена. Мне когда этот док сказал, что я могу к вам попасть, я знаете как обрадовалась?

Чистая правда. Если не уточнять, чему именно я была так рада.

— А тебя не пугают предстоящие операции?

— Пугают, — я решила ответить честно. — Но это лучше, чем сторчаться на флойте, разве нет?

Что угодно лучше, чем умереть так, как Нико, тут мне даже врать не пришлось.

Хлопнула дверь, послышались шаги — в кабинет вошел кто-то еще.

— Ты принимаешь наркотики?

— Нет. Пробовала, конечно, но постоянно — неа.

— Это правда? — услышала я чей-то шепот.

— Да, пока все в порядке, — прошептали в ответ.

Я немного расслабилась — мой способ вранья-без-вранья работал.

— Ты нарушала закон?

А кто не нарушал? Кару говорил, есть такие специальные вопросы, которые задают только для того, чтобы проверить, врешь ли ты в принципе. И на них надо отвечать честно.

— Да.

— Ты сидела в тюрьме?

Я вздохнула. Ну вот и все. Сейчас меня поблагодарят, напомнят, чтобы держала рот закрытым, если не хочу обратно в тюрьму, и отправят домой. И придется мне штурмовать эту базу через тоннель.

— Вы же и так знаете, да? Сидела.

— За что?

Хороший вопрос.

— За нападение на гражданина Чарна-Сити.

В конце концов, посадили меня за это.

— Что именно ты сделала?

— Избила его, — я вспомнила звук, с которым мой ботинок врезался в лицо Марко, и испытала мгновенное удовольствие, — и наставила пистолет. В этот момент меня и арестовали.

Второй, неизвестный мне наблюдатель снова сказал что-то шепотом — я разобрала только слова «агрессия», «лимбическая система», «дофамин», «не так уж плохо».

— Есть ли вещи, о которых ты бы не хотела никому не рассказывать? Какие-то мысли, которыми ты предпочитаешь не делиться?

Я едва не подавилась воздухом. И что мне отвечать? Почему она вообще спрашивает — думает, я маньячка, или что? Надо ответить нет, но что, если она увидит на своем экране, что я вру? А если я отвечу да, и она спросит, о чем именно я думаю?! Впрочем, выбора у меня, кажется, нет.

— Да, бывают.

Повисла пауза, но к этой теме женщина почему-то больше не вернулась.

— Давай теперь поговорим о том, что случилось в том заброшенном городе. Расскажи, с кем ты туда ходила.

— С братом, — ответила я и вцепилась ногтями в ладони, оставляя царапины. Тоска по Коди сейчас, когда он был совсем рядом, чувствовалась острее, чем когда-либо.

— Он тоже вдохнули нейротоксин?

— А? — переспросила я.

Мне требовалось время, чтобы что-то придумать, и