Белая волчица - Владимир Колычев

У него, кстати, есть вопросы к этой замечательной девушке. А еще надо бы узнать, как она себя чувствует после головокружения. Может, ей помощь требуется?

Гриша понимал, что не должен был ехать к ней. Зачем ему бывшая проститутка, вдобавок хворая, дефективная? Может, и не была Лена в Москве, не обследовалась? Вдруг у нее какая-то тяжелая форма менингита? Как можно жить с женщиной, у которой постоянно болит голова?

Эти вопросы лезли ему в голову всю дорогу, но Кустарев не свернул с пути.

Опер обязан уметь подкрадываться к преступнику. Шаг у него должен быть такой же тихий, как у охотника на промысле. Старший лейтенант Кустарев приучал себя передвигаться неслышно в любой ситуации, но, видимо, это еще не очень хорошо у него получалось. Подошва мягкая, «тихая», одышкой он не страдал и на пятый этаж поднялся без лишнего шума. И все-таки его заметили.

Один парень в кожаной куртке стоял у лестницы, а другой – впритирку к двери в двадцать вторую квартиру. Один рослый, крупный, видный, другой маленький, худосочный, невзрачный. Оба в перчатках.

Услышав Гришу, крупный сдвинулся в сторону, перекрывая ему дорогу. Худосочный держал правую руку за спиной. Наверное, он прятал в ней ключ от квартиры или отмычку. Этот фрукт возился с замком, пока не учуял опасность. Кустарев практически не сомневался в том, что парни собирались вскрыть квартиру, в которой жила Лена.

– Эй, на крышу хода нет! – сказал крупный.

Черные брови крыльями смыкались на широкой переносице. Глаза маленькие, холодные, угрожающая улыбка на тонких губах.

– А почему? – Гриша все понимал, но ему нужно было сблизиться с этим типом.

Он продолжал идти, для вида замедлив шаг. Ему нужно было время, вот он и заговаривал зубы этим субъектам.

– А чтобы такие, как ты, с крыши не падали.

– Да? Ну что ж, тогда я пойду.

Он действительно собрался уходить и даже стал разворачиваться. Парень разгадал его маневр и подставил руку под удар. Но Гриша бил быстрей, чем тот соображал, сильно, точно.

Он удачно врезал в «солнышко», и чернобровый незнакомец сложился пополам. Хороший получился удар, пробивной. И сила в руках медвежья.

Кустарев не стал добивать противника, он просто перекинул его через перила, освобождая себе путь. Сначала Гриша сделал это, и только затем в его сознании мелькнула беспокойная мысль. А если парень сломает себе шею?

Но такое соображение всего лишь скользнуло и даже шаг не замедлило. Гриша рванул к маленькому взломщику, схватил его за руку, чтобы взять на прием. Наручники на поясе. С одним он уже фактически справился, остался второй.

Кустарев собирался взять и этот барьер, но «гоп» не говорил. Он твердо знал, что нельзя недооценивать противника, пусть и такого мелкого. Но даже столь серьезное отношение к делу не спасло его.

Недомерок отбил одну его руку, заблокировал вторую и ударил головой в грудь. Эта атака ошеломила Гришу, а вторая отправила его в нокаут. Взломщик угодил ему кулаком в горло, и от острой пронизывающей боли в глазах парня потемнело.

В чувство его привел резкий запах, похожий на боль от удара. Сознание выдало целеуказание, и Гриша бросился на врага. Лена едва успела отскочить в сторону.

– Это ты? – спросил он и чуть не скорчился от боли.

Каждое слово, как пуля, простреливало его мозг.

– Я?..

– А эти? – Данный глубокомысленный вопрос тоже вызвал приступ боли.

– Какие эти?

На сей раз Кустарев скривил губы, приложил пальцы к отбитому горлу и ощупал кадык. Вроде не сломано ничего. Видно, удар пришелся в точку, расположенную рядом с щитовидным хрящом.

– Больно?

Гриша кивнул.

– Кто тебя так?

Он вопросительно вскинул брови. Неужели она действительно не в курсе?

– Кто-кто! Ходят тут всякие! – донеслось из-за двери.

Гриша обернулся и увидел пожилую женщину с безобразным бородавчатым носом. Она смотрела на него через открытую дверь, не решаясь переступить порог.

– На людей бросаются!.. Как вы, товарищ милиционер? – спросила соседка и протянула руку, как будто собиралась схватить Кустарева и затащить его к себе в дом.

Гриша кивнул, дескать, все хорошо.

– Товарищ старший лейтенант ко мне шел. – Лена с виноватой улыбкой глянула на эту женщину. – Вопросы у него.

Он снова кивнул. Ему действительно нужна была только Лена – как в данном случае, так и вообще по жизни.

– Да уж, если эти самые вопросы на милицию бросаются, то как нам тогда жить? Опять, наверное, на чердак лезли?

Кустарев кивнул, на мгновение закрыв глаза. Да, именно на чердак злоумышленники и лезли. Пусть женщина пока так и думает.

– Может, это они вчера ночью?.. – спросила Ольга Ивановна.

Кустарев уже разговаривал с этой женщиной. Ничем она ему не помогла, поскольку прошлой ночью ничего не слышала, но ее имя он запомнил. Так звали его первую учительницу…

Гриша снова кивнул. Боль вроде бы уже прошла, даже перед глазами перестало двоиться, но страшно было напрягать голосовые связки. Вдруг острая резь снова прострелит мозг?

– Надо разбираться! – сказала женщина таким тоном, как будто ставила ему задачу.

– Обязательно разберемся, – заявил он и улыбнулся.

Отбитая точка на горле болела, но говорить парень мог уже вполне свободно.

– И с вами, Ольга Ивановна, обязательно пообщаемся. Вы, наверное, видели этих людей?

– Да, видела. Убегал тут один.

Гриша всполошенно дернулся. В его сознание вонзилась мысль, на этот раз совершенно страшная. Он сунул руку под полу куртки, и его отпустило. Пистолет был на месте. Не хватало еще без табельного оружия остаться.

– В спину его только и видела. А ты? – глянув на Лену, спросила Ольга Ивановна.

– Не видела.

– Да? А мне показалось, что у тебя дверь закрылась.

– Нет, как раз наоборот. Когда я дверь открыла, тут никого не было.

– Ну да, открылась дверь. Но сначала закрылась. В тот момент, когда я выглянула.

– Вам показалось или вы видели? – с живым интересом спросил Кустарев.

Дверь в двадцать четвертую квартиру распахивалась внутрь, левой рукой. Вид на всю лестничную клетку открывался не сразу. Сначала нужно было выглянуть из-за створки.

Вдобавок Ольга Ивановна сама признавалась, что со слухом у нее неважно. И прошлой ночью она ничего не слышала, и сейчас выглянула из квартиры с запозданием.

А удивление Лены казалось искренним. Легкое такое, совершенно не окрашенное возмущением. Ну, подумаешь, ошиблась женщина, с кем не бывает. И чего тут скрывать? Если бы Лена открыла дверь и увидела человека, который нокаутировал Кустарева, то она обязательно сказала бы об этом.