Уж-ж-жасные пчелы - Роберт Лоуренс Стайн

И тут я почувствовал, что страшно проголодался.

«Кстати, а что едят пчелы?» — спросил я себя. И принялся напряженно вспоминать все, что читал об этих созданиях.

На память пришла голодная гусеница, жевавшая зеленый листок. Однако я был почти уверен, что пчелы листьев не едят.

Но что же они едят в таком случае? Других букашек? Брр! Одна мысль об этом повергла меня в ужас. Нет уж, я скорее умру, чем буду есть эту гадость!

Я еще немного пожужжал во дворе, надеясь найти хоть что-нибудь съедобное. Увы, ничего подходящего не попалось. Зато в полете я обнаружил, что уже научился пользоваться моими новыми глазами и новым, непривычным зрением.

Я припомнил, о чем читал когда-то в старой книжке с картинками. В этой «Книге о пчелах» говорилось, что пчелиный глаз имеет тысячи крохотных хрусталиков, соединенных вместе. Но зрачков у пчел нет, и они не могут сосредоточить взгляд на чем-нибудь одном.

«Любопытно», — подумал я. Но это мало что мне дало. Впрочем, раз уж я вспомнил, как устроены глаза у пчел, почему я не могу вспомнить, что они едят?

Я опустился на какой-то куст и задумался. Внезапно до меня донеслось волшебное благоухание. Повернув голову, я увидел прелестный желтый цветок.

И сразу вспомнил еще кое-что из прочитанного.

— Пыльца, — громко проговорил я вслух. — Пчелы едят пыльцу. Они собирают ее на цветах!

Я смело поднялся в воздух и завис над огромным желтым цветком, тщетно пытаясь открыть рот. Наконец меня осенило, что никакого рта у меня больше нет!

Вместо него у меня теперь длинный тонкий хоботок. Но я совсем не умею им пользоваться! Как же мне собрать пыльцу с цветка?

Я не знал, что делать!

Порхая в воздухе над цветком, я чувствовал, что меня покидают последние силы. Если я сейчас же чем-нибудь не подкреплюсь, я просто умру.

У меня закружилась голова, и я почти перестал понимать, кто я и что со мной произошло.

Я все больше терял чувство реальности. Мой мозг настолько ослабел, что я сам начал сомневаться, был ли я вообще когда-нибудь мальчишкой. Может быть, я так всю жизнь и прожил пчелой, и мне только приснился сон, будто я — мальчик?

Хлоп!

Совсем рядом кто-то захлопнул дверцу машины, и это немного рассеяло туман у меня в голове. Я огляделся.

Папа! Это был мой папа!

Он запер дверь гаража и не спеша пошел по дорожке, ведущей к двери черного хода.

Папа! — закричал я. — Папочка! Это я, Гэри! Помоги мне!

— Привет, Гэри, — произнес папа.

— Папочка! Ты меня слышишь?! — радостно воскликнул я. — Папа! Помоги мне! Ведь ты можешь это, правда?!

Но тут сердце у меня упало. Я увидел, что папа прошел мимо меня и о чем-то заговорил с этим мнимым Гэри.

В отчаянии я закружился и зажужжал у них над головами.

— Погляди-ка. Сейчас Андретти потеряет одну из своих работяг! — засмеялся папа. Он свернул газету трубкой и попытался шлепнуть по мне.

Промах. Я успел увернуться.

— Да, — подхватил мнимый Гэри, как будто он и впрямь знал, о ком говорит папа, — Андретти не повезло.

— Пойдем-ка обедать, — продолжал папа. Он ласково положил руку на плечо самозванца. — Ладно, сынок?

— Хорошо, папочка.

Как ни в чем не бывало папа и его мнимый сын прошли по лужайке и открыли дверь.

— Погодите! — отчаянно закричал я. — Погодите!

Словно ракета, пронесся я по воздуху вслед за ними.

«Если лететь чуть-чуть быстрее, — подумал я, — я успею влететь в дверь, прежде чем она захлопнется. Быстрее, — подгонял я себя, — еще быстрее…»

Бац!

Увы, входная дверь все же успела захлопнуться у меня перед носом. Мое крошечное пчелиное тельце почувствовало удар, и я вновь погрузился в беспросветную тьму.

«О-о-о! Где это я? Что со мной случилось? Неужели я по-прежнему пчела?»

С трудом придя в себя, я огляделся по сторонам. Мои глаза широко раскрылись, и я понял, что остался все той же пчелой — маленькой, хрупкой, беззащитной, едва не разбившейся пчелой, которая со всего размаха врезалась в запертую дверь.

Теперь я беспомощно лежал на спине в густой траве, росшей во дворе нашего дома. Все шесть моих лапок болтались в воздухе.

«Как был я неудачником, так им и остался, даже превратившись в пчелу! — тяжело вздохнул я. Передохнув немного, я попытался перевернуться. — Я успел побыть пчелой всего какой-то час, и меня едва не раздавили. Причем дважды!»

Внезапно я понял, что мне надо делать. Я должен полететь в офис мисс Кармен и рассказать ей о роковой ошибке, случившейся со мной.

Как это сделать, я не знал. Зато твердо понимал одно: я должен попытаться.

Наконец, опершись о крохотный бугорок, я сумел перевернуться на брюшко. Затем я оглядел себя всеми пятью своими глазами. Обе пары крыльев вроде бы работали нормально. Все шесть ножек были на месте.

— За дело! — скомандовал я себе. — Ты должен слетать в офис фирмы «Один на один» и проникнуть внутрь.

Я расправил крылышки и приготовился взлететь в воздух. Но только я поднялся на один дюйм, как услышал звук, от которого у меня мороз пошел по коже.

О, это был коварный кот Клаус. Выпустив длинные острые когти, он ловко взмахнул лапой в воздухе.

Не успел я опомниться, как он уже сбил меня, придавил лапой и приготовился запустить в мое тельце свои страшные когти.

Когда когти кота сомкнулись надо мной, я с ужасом увидел его широко раскрытую пасть.

«Ужаль его! Ужаль скорее!» ^пронеслось у меня в голове.

Но что-то меня удерживало. Какая-то сила не давала мне воспользоваться своим жалом.

И тут в памяти всплыло еще кое-что из прочитанного мною в «Книге о пчелах». Оказывается, укусив кого-нибудь, медоносные пчелы погибают.

«Ни в коем случае!» — подумал я.

Я все еще надеялся выбраться из этой передряги живым. Выбраться и вернуться в мое прежнее тело.

Итак, раз пользоваться жалом нельзя, придется прибегнуть к хитрости.

Хищно лязгнув зубами, Клаус еще шире рас-крыл свою огромную пасть. Затем он нагнулся, приготовившись проглотить свою сладкую добычу — меня!

Но в самый последний момент я сумел вырваться из его когтей и избежать участи быть перемолотым его страшными зубами.

Я попытался подняться в воздух, но кот вновь протянул лапу и сбил меня на землю.

Клаус просто-напросто играл со мной, словно я был одной из тех резиновых мышек, которых Крисси всегда дарит ему на Рождество.