Лялька - Анастасия Шерр

— Нет-нет! Это… Много даже, — он не шутит?

Это же я смогу и за квартиру платить, и родителям помогать и даже на учёбу откладывать! Да я всё смогу! Целая сотня тысяч… В руках таких денег не держала.

— Ничего не много. Это нормально. На, держи, — уже в машине выдал мне тёмно-синий блокнот. — Это моё расписание. С утра пробежка, завтрак и пошло-поехало. Вот начиная с «пошло-поехало» ты должна быть на работе. То есть, рядом со мной. Поняла?

— Ага, — кивнула, открыла блокнот. — А у вас насыщенная жизнь, да?

— Есть такое. Надеюсь, что с твоим появлением станет ещё и ярче, — нет, всё-таки он меня бессовестно клеит. Правду девчонки в интернете под его фото пишут — обаятельный гад. И красивый, и мужественный такой.

И нет, мне не стыдно собирать о нём информацию. Всё-таки этот человек моим начальником будет. Должна же я хоть приблизительно знать, что меня ждёт.

Помимо вздыханий и грустных смайликов поклонниц от восемнадцати до сорока пяти, на сайте «Российские звёзды» нашла данные о семейном положении Державина. Не женат, детей нет, с девушками замечен, но с каждой лишь по одному разу. В принципе, именно это и ожидалось. Эдакий бабник. Элита, ёлки-палки.

Только вот со мной ему ничего не светит. И я, кажется, чётко дала понять, чтобы даже не пытался. Но работа мне нужна. Очень. И отказываться от той суммы, что он мне предлагает, как минимум глупо.

— Ну что, Лялька, всё устраивает? — припарковался у какого-то дома, как бы невзначай закинул руку на спинку моего сидения.

— Нууу… Да, в принципе. А где это мы? — вытянула шею, пытаясь рассмотреть местность.

Он полез в бардачок, опять же совершенно нечаянно (я почти в это поверила), дотронулся до моей коленки, взял кошелёк и достал оттуда несколько пятитысячных купюр.

— Тогда держи аванс. Заплатишь за квартиру и одежду себе купишь.

Мне бы обрадоваться, но как-то боязно вдруг стало. Я же ещё не работала, а он уже деньги суёт. И вроде как должно возникнуть доверие после этого его жеста, да не возникает… Наоборот скорее. Страшно как-то.

— А что с моей одеждой не так, вам же вроде понравилось? — деньги брать не торопилась, хотя, честно говоря, ладошки чесались.

— Два, — улыбнулся.

— Что «два»?

— Ты должна мне два поцелуя.

— Нееет, — застонала, упёрлась руками в его грудь.

— Дааа, — выдохнул мне в губы, склоняясь ниже.

— Нет! — резко отвернулась и его губы коснулись моей шеи, отчего на коже сразу же выступили «мурашки». — Ай, щекотно!

Державин отстранился, улыбнулся.

— Вкусная.

— Вы не имеете права! Это домогательство! Знаете, что за это даже статья есть?

— Сто тридцать третья статья УК РФ, Лялька. Только я не домогаюсь, а подготавливаю почву, чуешь разницу? Возьми уже эти деньги, что как не родная, — сунул купюры мне в руку, подмигнул. — И не бойся меня. Я не насильник и не ублюдок какой. Если так противно, больше целовать не стану. Пока. А теперь пойдём, покажу тебе, где живу, — и поймав мой ошарашенный взгляд, добавил: — На случай, если не смогу за тобой заехать, ты будешь добираться сама.

— Ааа… Ну ладно тогда. Только вы… Ты! Не лезь больше целоваться.

Он усмехнулся как-то загадочно и открыл дверь.

— Как скажешь, Цветок.

— Так, а что с моей одеждой не так?!

— Я не говорил, что с твоей одеждой что-то не так. Просто думаю, что твой шкаф не ломится от таких костюмов. Ты же не будешь ходить в одном и том же всё время? А джинсы, сама говоришь, не подходят, — да чушь несу, в курсе. Пусть хоть в джинсах, хоть в труселях в синий горох. Но ей нравится так выглядеть, чувствовать себя взрослой. А мне вот захотелось побаловать свою Ляльку. А в том, что она моя, сомнений уже не было. Это как песня или кино. Что-то нравится, что-то не очень. Но ты всегда знаешь, от чего ни за что не откажешься.

Не знаю, надолго ли эта шиза и пройдёт ли вообще, но на данный момент мне хотелось быть с Лилей всё время. Опекать её и лелеять, насколько получится и, конечно же, приручить строптивую. Просто привязать её к себе и неважно каким способом. Наверное, так и появляются маньяки… Сначала находят себе жертву, затем упорно добиваются её внимания, а потом окончательно сходят с ума. На моём веку было три таких случая и только в одном жертва осталась в живых. На самом деле жуткое зрелище, когда мужик превращается в одержимого психопата… Но я всё ещё надеялся, что со мной подобного не произойдёт.

— Ну… Если ты так думаешь… — пожала плечами и непроизвольно, скорее, защищаясь, отодвинулась от меня. — А не проще было просто записать свой адрес? Мы же не у тебя дома будем работать… Зачем мне вообще знать, где ты живёшь?

Недоверчивая колючка.

— Адрес можно потерять или забыть. Как говорится, лучше один раз увидеть. И прекращай уже трусить, уже не смешно.

— Ну ладно, — нехотя согласилась со мной, хотя, наверное, уже сама понимает, что деваться некуда.

Двери лифта разъехались в стороны и я взял Лилю за руку.

— Пойдём, не бойся. Не съем, — хотя, чего там, желание такое есть.

Открыв дверь, пропустил её вперёд, а сам прошвырнулся взглядом по жилищу одинокого волка. Мало ли, может носки где валяются или трусы. Как-то не подумал об этом раньше. Я вообще никогда не парился по таким пустякам. Девушки, которые сюда приходят либо не обращают внимание на подобные мелочи (обычно у меня есть чем их отвлечь), либо сами убираются. А что, вполне удобно.

— Кофе будешь?

— А можно чай?

Ах, ну да. Как же я мог запамятовать. Цветок у меня почаёвничать любит.

— Можно и чай. Проходи на кухню, включи чайник. Я сейчас.

На всякий случай прошёлся по квартире, собрал разбросанные шмотки и сунул их в шкаф. По-хорошему надо бы домработницу нанять, но как-то всё руки не доходят. Да вообще и не задумывался так серьёзно раньше. Наверное, просто не возникало желания кому-то понравиться. Как сейчас вот… Отчего-то не хотелось, чтобы Лялька меня свиньёй считала.

Лиля сосредоточенно разглядывала содержимое полок, покусывая нижнюю губу и между идеальными её бровями пролегла складка. Забавная.

— Что, не можешь чай найти?

Она вздрогнула, улыбнулась.

— У тебя тут вообще ничего нет.

— Есть такое. Я дома ведь практически не бываю, вот и пусто… Но чай точно должен быть. Дай-ка, я гляну, — прижав её к кухонной панели, полез в шкафчик, гремя банками, о происхождении которых даже вообще не в курсе.

— Ты меня придавил, — пропищала Лиля, пытаясь выбраться, а мне только дошло, что могу ведь ей боль причинить своей массой.

— Прости, малышка, — отступился, освобождая свою пленницу, а Лялька вдруг вспыхнула.