Ставка лоха - Джеймс Суэйн

— Спасибо, мистер Борегар. Можешь играть дальше.

И вскоре мелодия «Высоки Скалистые горы» уже соперничала с шумом кондиционера. Хикс вытащил визитку из бумажника Рико и уставился на нее.

— Клуб «Гедо». Бабы голые, что ли?

— Ага, — подтвердил Рико.

Хикс разрядил пистолет и подтолкнул его и бумажник к Рико.

— Ты хочешь обжулить мужика со шлюхой. Верно?

— Угу.

— И, устроив ему выигрыш в нескольких безобидных играх, ты сможешь обстряпать это дельце.

— Так, — кивнул Рико.

— Четыре тысячи двести долларов, — выдал Хикс.

— Чего?

— Четыре тысячи двести долларов. Это моя цена.

Рико поморщился.

— Откуда такая сумма?

Хикс щелкнул языком.

— Назовем это взносом за разрешение. Именно столько я плачу городским клоунам за разрешение на свою ярмарку.

— Кому?

— Не слышал такого выражения?

— Нет.

Хикс повернулся на стуле.

— Городские клоуны, мистер Борегар!

Скрюченные пальцы шимпанзе замерли над струнами его обожаемого инструмента. Он поднял металлический значок шерифа с пола клетки и прицепил на свою рубашку. Приняв позу крутого мужчины, шимпанзе ударил себя в грудь.

— Спасибо, мистер Борегар.

Полицейские. И как он сам не догадался. Организованная преступность не смогла прочно обосноваться в южной Флориде по одной простой причине. Местные полицейские были настолько нечисты на руку, что мафия сама их боялась.

— Значит, четыре тысячи двести, — подытожил Рико.

Рико сидел в своем лимузине и следил в бинокль за Муном и Кэнди. Они стояли у балагана «Шесть кошек». Собьешь трех игрушечных кошек с полки — получишь приз. На вид проще пареной репы, но пока никому победить не удавалось. За это отвечал механик аттракциона. Наступая на ножной тормоз, он отодвигал незакрепленную доску за кошками на пару дюймов назад. Когда полка становилась шире, кошки уже не падали, независимо от силы удара.

Рико смотрел, как Мун бросает мячики. Одна, вторая, третья — падали кошки. Не прикасаясь к тормозу, механик позволил Муну испытать судьбу. Кэнди взвизгнула, и механик протянул ей здоровенного плюшевого панду. У нее уже была кукла-малышка и Большая Птица.[12] Со стороны казалось, что она обчистила магазин игрушек. Механик поймал взгляд Муна и подмигнул ему.

Рико был в восторге. Работники ярмарок, как никто, умели воодушевлять лохов. Он сложил бинокль и бросил его на сиденье.

— Четыре тысячи двести долларов — это многовато, — заметил Щепка, сидевший за рулем.

— Я получил то, что мне было нужно, — парировал Рико. — Зато Муна раззадорили.

— Две штуки еще куда ни шло, — не унимался Щепка.

— Думаешь?

— Ага, — подтвердил кубинец. — Две штуки за глаза.

— Да не парься об этом.

— Этот хрен вас обобрал.

Ну вот опять: привяжется к чему-нибудь и давай долдонить. Это начинало нервировать Рико. Щепка не был обычным кубинским беженцем. Он остро реагировал на такие понятия, как честь и репутация. Как-то в Саут-Бич Рико наблюдал, как он отлупил парня, которому показалось смешным имя Щепки.

— Да забей ты, а?

— А-а-а, — отозвался шофер.

Просто Щепка не понимал, как делают дела в Америке. Хикс сполна отработал сумму. Рико остался вполне доволен сделкой.

Вскоре они уже мчались на юг по трассе 1-95. Щепка выпускал здоровенные облака дыма в окно с видом явной раздраженности. Вот всегда так с этими кубинцами, подумал Рико. Им кажется, тебе есть дело до их переживаний.

Щепке нужно избавиться от этой привычки, иначе Рико придется избавиться от него.

Валентайн пообедал, потом позвонил Гладкому Камню и сказал, что согласен.

Гладкий Камень не скрывал облегчения. Он сообщил Валентайну, что дилер блэкджека Джек Легкоступ мухлевал и помог игроку выиграть восемьдесят четыре кона подряд. Гладкий Камень честно признался, что понятия не имеет, как он это провернул.

— И чего он добивался? Чтобы его внесли в Книгу рекордов Гиннесса?

— Да, идиотизм какой-то, — согласился Гладкий Камень.

— На сколько он вас облапошил?

— На восемьсот сорок долларов. У нас на блэкджеке высшая ставка — десять долларов.

— А раньше с этим Легкоступом проблем не было?

— Нет, но он у нас недавно.

Валентайна все это не удивляло. Мошенники-индейцы неожиданно появлялись то здесь, то там по всей стране, поскольку индейские казино не контролировались агентами госслужб, и многие из этих дилеров были чрезвычайно наглы. Валентайн слышал немало историй, но чтобы кто-то сдал восемьдесят четыре кона — такого еще не бывало. Миканопи следовало принять меры, прежде чем какой-нибудь другой дилер, бывший «в курсе», не попытался обчистить их по той же схеме. Валентайн записал, как добраться до резервации, и договорился о встрече с Гладким Камнем. Сошлись на семи часах вечера.

Когда он нес чемодан к машине, его вдруг осенило. Законы Флориды разрешают миканопи игры только второго класса, вроде бинго или игровых автоматов. А в блэкджек в их казино играть запрещено — стало быть, они нарушают закон.

И не в первый раз.

Полтора месяца назад губернатор Флориды отправил вооруженных федеральных агентов в резервацию миканопи с приказом демонтировать сто автоматов видеопокера. Видеопокер, хотя и не был настольной игрой, попадал, согласно классификации, в серый список. «Видеопокеру здесь не место», — заявил губернатор со ступенек своего особняка в Таллахасси.

В конечном итоге победили миканопи, и федеральным агентам пришлось уйти. Как и любое другое индейское племя, миканопи были независимым народом. Губернатор же на их независимость посягнул. И это, как предполагал Валентайн, побудило их установить столы для блэкджека, просто чтобы утереть ему нос.

Он зашел к Мейбл, чтобы попрощаться. В часы, свободные от работы в его фирме, она писала вымышленные объявления в местные газеты. Валентайн нашел ее за сочинительством на веранде и сел рядом. Мейбл протянула ему блокнот.

— Собираюсь поучаствовать в рубрике «Требуются», — пояснила она.

Сняв очки, Валентайн прочитал плотно исписанную страницу.