Небеса - Александра Адорнетто

— А если они придут, когда мы уснем?

— Мы же в настоящем захолустье, Бет!

— Ангельское воинство запросто нас разыщет.

— Поверь мне, о нас позаботится Гэбриэл. А пока следует соблюдать осторожность.

А если Гэбриэл слишком высоко поднял планку? Ведь наша ситуация совершенно вышла из-под контроля. Наверное, лучше не гадать о будущем и не размышлять о том, что я не в силах изменить. Я заворочалась и попыталась представить нашу жизнь в то время, когда все окажется позади. О чем бы мы говорили? Мысли путались в голове, и наконец я приступила к решительным действиям.

— Ксавье? Ты спать собираешься?

— Ага.

— Я люблю тебя.

— И я тебя.

У меня на сердце полегчало.

— Ксавье?

— Да? — пробормотал он.

— Сколько детей ты хочешь иметь?

У любого другого юноши подобный вопрос вызвал бы тревогу, но Ксавье, по обыкновению, сохранил невозмутимость.

— Пожалуй, дюжину.

— Я не шучу.

— Но разве сейчас подходящее время для разговора?

— Мне интересно, — заявила я. — И я смогу отвлечься.

— Хорошо. Мне нравится число «три».

— И мне, Ксавье! Знаешь, мы с тобой прямо на одной волне.

— Здорово.

— А у нас получится?

— Что, Бет?

— Дети у нас будут?

— Конечно. Обязательно.

— Если первым родится мальчик, назовем его Вэйлон.

— Ни за что.

— Почему?

— Бет, он нам не скажет «спасибо» за такое имечко.[8]

— А что предпочитаешь ты?

— Что-нибудь человеческое, типа Джош или Сэм.

— Отлично, но для девочек имена буду выбирать я.

— Только из заранее согласованного списка.

— Пусть у моих дочерей будут сильные имена… сильные, но красивые.

— Звучит потрясающе. А теперь можно отдохнуть?

Ксавье лег на бок и обнял меня. Слушая, как его дыхание становится ровнее, я не могла угомониться.

— А давай я тебе назову несколько женских имен, а ты мне скажешь, годятся они или нет?

— О’кей, Бет. — Ксавье поморгал и оперся на локоть.

— Кэролайн?

— Сойдет.

— Билли?

— Ни в коем случае. Будут гадать — мальчик или девочка.

— Айседора?

— Оно из Средних веков?

— А Дакота?

— Ты уже за географию взялась? Это исключается.

— Так нечестно. — Я капризно надула губы.

— Тогда я тоже буду предлагать названия.

— Например? — с любопытством спросила я.

— Как насчет Огайо? — осведомился Ксавье. — А еще лучше — Милуоки.

Я расхохоталась.

— Стоп!

— Вот спасибо.

Ксавье зевнул и перевернулся на спину. Я притворно возмутилась:

— Ты что? Нервничаешь при мысли о нерожденных отпрысках?

— Нет, как раз наоборот.

— Понятно. Больше не буду. Доброй ночи.

— Доброй ночи, миссис Вудс.

Надо же, ведь я теперь миссис Вудс! Жена Ксавье. Мне нестерпимо захотелось обнять его и впитать его тепло, но я сдержалась. Зачем все осложнять? Поэтому я лишь обхватила рукой подушку. Мы принесли столько жертв… Долго ли нам предстояло жить вместе, как брату с сестрой?

Я бросила взгляд на полночное небо. Тучи озарились вспышками зарниц. «Где-то гроза», — подумала я. Внезапно вспыхнул луч, совсем не похожий на молнию. Может, растолкать Ксавье? Не стоит — он крепко заснул, и будить его нечестно.

А луч завис в воздухе и лениво двинулся вдоль верхушек деревьев. Я поняла: он обшаривает местность. И он доберется до нас.

Утром я проснулась от хора птичьих голосов и аромата сосен. Не открывая глаз, положила руку туда, где должен был лежать Ксавье, но не нашла его и испугалась. Свисток закипающего чайника привел меня в чувство. Значит, Ксавье уже готовит завтрак.

Я спустилась вниз. Ксавье как раз включал старенький бакелитовый приемник. Он быстро настроил радиостанцию, передававшую классический рок.

— Доброе утро, — сказала я и невольно улыбнулась.

Ксавье взбивал яйца в миске под аккомпанемент «Blue Suede Shoes».[9] Он был в шортах-боксерах и белой футболке, волосы у него растрепались. Наконец-то я полностью увидела ту его сторону, которая прежде открывалась мне только мельком. Сверхъестественная кутерьма сочеталась в его жизни с обычной домашней рутиной.

— Надеюсь, ты проголодалась.

На мне была фланелевая пижама, и я тряслась от холода. Схватив диванный плед, я забралась с ногами на кухонный стул. Ксавье налил мне кружку горячего чая.

— А тебе не холодно?

— Пора узнать правду. Я оборотень, — пошутил Ксавье, сгорбился и прищурился.

— По-моему, ты ручной. Но почему ты меня не разбудил?

— Тебе не мешало выспаться. Последние дни дались тебе нелегко. Как ты себя чувствуешь?

— Замечательно.

Ксавье пытливо на меня посмотрел.

— Когда поешь, будет еще лучше.

— Но я не голодна, — ответила я.

— Ты собралась отказаться от знаменитой яичницы Вудсов? — осведомился он.

Я не могла оскорбить его лучшие чувства. К тому же я давно не видела его настолько веселым и беззаботным.

— Я не посмею отказаться! — улыбнулась я. — Тебе помочь?

Обернувшись, я обнаружила, что на сковородке потрескивает бекон. На столе лежали серебряные столовые приборы и тарелки в деревенском стиле.

— Нет, мэм. Наслаждайтесь обслуживанием.

— А ты, значит, любишь готовить!

— Еще бы, — усмехнулся Ксавье. — А стряпать для своей жены — это вообще удовольствие.

Он разбил яйцо и вылил на сковородку.

— Хороший муж не стал бы жарить глазунью, если его жена отдает предпочтение омлету, — игриво заметила я.