Кремль 2222. Царицыно - Дмитрий Дашко

Новое разочарование: лифты обесточены. Я ещё более уверился в том, что с экспериментом что-то пошло не так. Другого разумного объяснения происходящему не имелось.

Снова покричал в пустоту. Ответом стало лишь моё эхо. Понятно, надрывать глотку не имеет смысла. Пора свыкнуться с мыслью, что я тут кукую в гордом одиночестве. От первого извечного русского вопроса «кто виноват?» нужно переходить к более практическому «что делать?».

Из рассказов Сергеева я помнил, что подняться на более высокие уровни можно исключительно на лифте, здесь не имелось ничего похожего на лестницы и лестничные пролёты. Каким образом включаются подъёмные механизмы – неизвестно. Может, с центрального пульта, а может, с рубильника, который от меня в двух метрах на самом видном месте. А что из этого следует? Да элементарное: самый простой и комфортабельный способ подъёма мне не светит. Нужно искать другой.

Какой? А разве есть выбор? Только шахта лифта. По ней, проявив толику ловкости и сноровки можно вскарабкаться на поверхность. Трудно? Конечно. Никто не говорил, что будет легко.

В принципе, азы альпинизма нам ещё в армейской учебке показывали. Ничего особенного, минимальный минимум, так ведь нам и не эвересты покорять.

Но есть и другой момент: в шахту ещё нужно проникнуть. Я взялся за створки дверей и попробовал разжать. Очень быстро выяснилось, что я переоценил свои возможности. Тут надо быть Гераклом.

Однако я не впал в грех тяжкого уныния. Если створки не раздвигаются, можно попробовать их сломать, а ещё лучше – пробить дыру, через которую проберусь в шахту.

Я долбал их всем, что подвернулось под руку, но створки были как из брони. Дело запахло керосином. Замаячила перспектива провести под землёй остаток жизни, не скажу, что самая заманчивая.

Пора менять тактику. Продолбить бетонную стенку? Вряд ли она столь же прочная…

Меня хватило на час. За это время в стене появилось лишь несколько мелких вмятин, свидетельствующих о надвигающейся катастрофе. Вот попал, так попал!

И снова до меня донёсся знакомый скрежет. Не иначе, робот возвращался с неизвестного задания. Вот бы его припахать!

Мысль показалась мне светлой. Я ринулся за роботом, предварительно позаботившись, чтобы двери, ведущие в коридор с анабиозными боксами, не закрылись. Заклинить механизм – проще простого.

Робот пилил в мою сторону. Отлично. Я встал у него на пути, широко расставив ноги. Точно не объедешь.

Механический болван доехал до меня и остановился, будто уткнувшись в невидимую преграду. Его лампочки-индикаторы недоумённо замигали.

Должен же у него быть речевой интерфейс! Возможно, он срабатывает при кодовом слове? «О’кей, Гугл!» или что-то в этом роде…

Была не была! Я рявкнул во весь голос:

– Смирн-а-а!

Несчастная железяка затряслась как припадочная. О, заработало!

– Доложить по форме! – продолжил изгаляться я над кибернетическим созданием.

Робот возмущённо пискнул. Его клапаны стравили целое облако зелёного пара, и пахло оно отнюдь не фиалками.

– Ну, ты и вонючка, – покачал головой я.

Удивительно, но это сработало.

– Я – Вонючка. Готов к приёму голосовой команды, – сообщил робот.

Разработчики программы были теми ещё шутниками.

– Следуй за мной, – приказал я.

Робот послушно покатил, держась от меня в полуметре.

Мы подошли к шахте лифта.

– Знаешь, как его включить?

– Знаю.

Долгое молчание. Блин! Надо правильно формулировать вопрос.

– Включи лифт.

– Ответ отрицательный.

– Почему?

– Запасы электроэнергии находятся на критически низком уровне – менее одного процента. Угроза полного обесточивания через два часа семнадцать минут.

Я задумчиво почесал голову. Теперь понятно, почему свет тусклый.

– Принято. Сообщи, кроме меня в здании есть другие люди?

– Ответ отрицательный.

– А куда они делись?

– Вопрос не понят.

– Куда делся технический персонал лаборатории?

– Требуется уточнение: имеется в виду люди или кибернетические устройства?

– Люди, – тоскливо пояснил я.

– В моей памяти отсутствует данная информация.

– Понятно, – протянул я. – Вижу, с тобой каши не сваришь.

К счастью, робот не стал уточнять эту идиому.

Я указал на лифт:

– Мне необходимо проникнуть в шахту. Знаешь способы?

– Это опасно, – предупредил робот.

Видимо, в него вшили инструкцию технике безопасности.

– Я в курсе. Но гораздо опаснее оставаться здесь, если через два часа всё отключится.

Он не стал спорить, оставшись стоять безучастным истуканом. Ну да, его мои проблемы не интересовали.

Я зашёл с другой стороны, снова указал на створки дверей.

– Раздвинь их.

Робот ухватился манипуляторами за дверки и принялся вскрывать лифт как раковину моллюска. Я с интересом наблюдал за его действиями. Силушки в нём было заложено немало, довольно скоро преграда поддалась. Образовался проём, в который я мог ввинтиться без особого труда.

– Хватит.

Мой новый слуга откатился в сторону.

Я сунулся в проём, оглядел тёмный колодец. Взгляд зацепился за правую стенку, по ней тянулись вверх металлические скобы.

Надеюсь, они идут до поверхности. Подниматься по ним куда удобнее, чем подтягиваться по лифтовому канату. Он наверняка весь в смазке, и подъём гарантировано превратится в подвиг.

– Прощай, Вонючка! – сказал я и дотянулся до ближайшей скобы. Она была холодной и ребристой. Я подёргал несколько раз – кажется, держится прочно и способна выдержать мой вес.

– Риск – дело благородное, – вслух произнёс я.

Наверное, поддерживал сам себя, ведь роботу мои сентенции до лампочки.

Медленно стал взбираться, молясь, чтобы не сорваться и не загреметь в шахту. Кто знает, насколько мягким будет приземление? Если лифт внизу, приземлюсь на крышу, а если вверху… то меня ждёт весьма жёсткая посадка. Что обычно находится в самом низу? Пружины, рессоры и прочие амортизаторы? Никогда прежде этим не интересовался и не горю желанием познать опытным путём.

Скобы, смахивающие на гигантские канцелярские скрепки, не подводили. Я был всё ближе к поверхности и, наконец, добрался до площадки подъёмного механизма. Она располагалась в небольшой комнатушке. К сожалению, здесь не имелось окон, но я прикинул, что по логике вещей нахожусь на чердаке «пакгауза».