Черная Вдова. Возмездие - Маргарет Штоль

РОМАНОФФ: Колсон, как я и сказала, те атаки были посланиями.

КОЛСОН: И послание звучало как «пошла ты»?

РОМАНОФФ: Скорее, как «мы можем обвести тебя вокруг пальца».

КОЛСОН: Как все это выглядело?

РОМАНОФФ: Почти так же, как ты себе представляешь.

КОЛСОН: У меня богатое воображение. Мне представляются гранаты.

POMAHОФФ: Я справилась. После случившегося единственным, с чего я сдернула чеку, когда мы вернулись домой, был Старк.

КОЛСОН: Вернулись в пентхаус Говарда Старка на пляже Копакабана?

РОМАНОФФ: Да.

КОЛСОН: В тот, где есть дворецкий и бассейн на крыше?

РОМАНОФФ: Не обратила внимания.

КОЛСОН: Что было дальше? Тебе пришлось отслеживать жучок, который ты прикрепила к той девушке?

РОМАНОФФ: Я адресовала это дело парню, которому принадлежит половина мировых сетей радиовещания.

КОЛСОН: Ах да, наш человек из железа, любитель дворецких. Дай-ка угадаю, он был счастлив помочь…

РОМАНОФФ: Не сказала бы, что счастлив…

ГЛАВА 3: НАТАША

ПЛЯЖ КОПАКАБАНА, РИО-ДЕ-ЖАНЕЙРО,

ПЕНТХАУС СТАРКОВ, ОТЕЛЬ «КОПАБАНА ПЭЛИС»

– Нет, Тони, я не считаю, что ты мой компьютерщик. – Наташа сердилась, оборачивая электрический ожог на своем запястье скатанной в рулон марлей, добытой в одной из многочисленных стальных аптечек Говарда Старка. – Я сама себе компьютерщик.

– Прекрасно, ведь, как уже говорил, я сейчас кое-чем занят. – Лицо Тони смотрело на стоявшую спиной Наташу с монитора размером со стену; ей было трудно определить, где находится Тони, за его спиной было огромное бетонное полотно, возможно, стена подвала. Голос Тони отзывался эхом, словно в пещере. – Если точнее, занят шестью миллионами вольт энергии электронов. Возможно, это мой лучший шанс получить Нобелевскую премию по физике, ну, или что-то наподобие. О ЦЕРН слышала? Большой адронный коллайдер? Но ничего страшного. Думаю, это может подождать, ведь нужно восстановить твою почту.

«ЦЕРН? Что Тони делает в Швейцарии?»

Поскольку квантовая линия связи между Наташей и Авой была одним из самых продолжительных открытых исследований Тони в квантовой физике, Наташа отнеслась к этому с подозрением. Но такое выражение лица Старка было ей знакомо. Он не шутил.

В тот момент она была слишком нетерпелива, чтобы беспокоиться об этом. Наташа посмотрела на Тони.

– Ты закончил?

Тони пожал плечами.

– Думаю, да.

– Твой сервер уже завершил отслеживание пути передачи данных?

Тони проверил панель на своем цифровом планшете.

– Почти, – сказал он. – Не волнуйся.

Наташа разочарованно покачала головой.

– Я не могу просто так тут сидеть. Что-то опять происходит. Я чувствую это, хоть и не могу пока понять, как все события связаны между собой.

В прошлом году было трудно найти скрытые связи между украинской судоходной компанией и московским теневым военно-промышленным комплексом, не говоря уже о подпольной турецкой лаборатории и легендарной шпионской школе Ивана Сомодорова. Мысль о том, чтобы попытаться понять, как это все связано с произошедшим сегодня, казалась невероятной.

«Как это связано? Кого ты пытаешься обмануть, Наташа? Все, что происходит в твоей жизни, связано с одним местом и одним временем. "Красный отдел"».

В тот самый миг, когда Наташа убила Ивана Сомодорова, она поняла, что «Красный отдел» придет за ней. Она знала, что русская девушка у статуи Христа сама могла быть из «Красного отдела». Кроме того, у Наташи была лишь малая часть достоверной информации, которая позволила бы ей продолжить расследование, и это была та же самая зацепка, которая шесть месяцев назад привела их с Авой в Бразилию. Несколько слов, взятых из письма, переведенного с неизвестного украинского диалекта:

«КРАСНОМУ ОТДЕЛУ» НУЖНЫ ЮЖНОАМЕРИКАНСКИЕ ДЕНЬГИ.

Московская станция переслала это письмо в ЩИТ, а Мария Хилл – Наташе. Источник послания не был подтвержден и надежен, и агентам ЩИТа еще не удалось определить, не было ли послание фикцией. Все это, а также взлом «укуса» и таинственная девушка в конечном счете абсолютно ничего не давали. Однако… первый толчок, одна случайная ниточка или едва заметная трещина могут в итоге привести к падению целой стены.

Кое-что о стенах Наташа Романофф знала наверняка: они имеют свойство падать, особенно когда поблизости «Мстители».

«Возможно, это именно то, чего мы так долго ждали…»

– Думаешь, это они? – спросила Ава. Ей не требовалось произносить их наименование. Никого другого больше не могло быть.

– Это нам предстоит выяснить. – Наташа взглянула на Аву. – Что мы имеем? Лицо, если вообще сможем его узнать, цифровые записи, если сумеем их отследить?

– Что насчет камер наблюдения в Рио? Разве их нет на смотровой площадке статуи Христа? Могли остаться кое-какие записи, – сказал Тони.

– Этим уже занимается Мария Хилл. Она говорила, что ей понадобятся сутки. – «Хотя я не уверена, что эти сутки в моем распоряжении». – Давайте сосредоточимся на девушке.

В этой девушке в зеленом было что-то, что беспокоило Наташу, – какое-то навязчивое чувство, неуловимое ощущение дежавю. Хотя она и не могла определить, что именно ее беспокоило и почему… Что это все-таки было за чувство?

– Думаешь, она – последняя модель «Красного отдела»? Или связная? – предположила Ава. – И да, я знаю, кто такие связные, – добавила она, стараясь не выдать голосом то, как она гордится использованием в речи выученной в Академии лексики.

– Правильно, – ответила Наташа. – А это значит, что она может никем не быть и ничего не знать, кроме того, что нужно исполнять приказы и держать рот на замке. Так принято в СВР.

СВР. Служба внешней разведки Российской Федерации. Стоило Наташе произнести эту аббревиатуру, как по ее телу пробежала дрожь; даже спустя годы она все еще ощущала прилив холодного неконтролируемого страха, когда слышала три эти буквы.

Так же, как и прежнее ГРУ, нынешнее КГБ ничем не отличалось от СВР. Характеры выковывались из железа; они должны были стоять за слова, которые могли никогда не быть произнесены, за боль, которую они должны были всегда переносить.

«Вот как это работает, – подумала Наташа. – Алфавит страха».

Ава выглядела встревоженной.

– Ты действительно думаешь, что девушка в зеленом из СВР?

– Неужели СВР настолько глупы, чтобы так напасть на тебя? – Тони смотрел на Наташу скептически.