Евреи. Христианство. Россия: От пророков до генсеков - Александр Кац

В наше время известно, как существуют национальные общины, например, греков и армян в России, русских во Франции и Америке, украинцев в Канаде. Их связывают общий язык, вера, воспоминания о Родине, общие проблемы. Впрочем, первое, что утрачивают национальные меньшинства в диаспоре — это язык. Обычно третье поколение иммигрантов забывает родной язык и говорит на языке коренного народа. Так было и с евреями диаспоры, говорящими на греческом или латинском. Но еврейские общины уже в те времена отличались компактностью, необычайной спаянностью и внутренней изолированностью от окружающего мира. Они жили по предписаниям Торы внутри чужих городов под управлением своих синагог, издающих декреты и выполняющих функции городских властей. Еврейские гетто Александрии, Антиохии, Рима были созданы самими евреями с целью удобства организации уклада жизни в соответствии с требованиями религии. Религиозные вопросы здесь преобладали над политическими и составляли, по-существу, смысл жизни. Благочестивые евреи таких общин были полны добродушия, веселья и чувствовали себя вполне счастливыми, несмотря на жестокость и презрение окружающего мира.

В Александрии и Салониках влияние еврейских общин было значительно и в некоторых случаях определяло внутренний распорядок городской жизни, например, соблюдение субботы, постов и других обрядов иудейства. Многочисленная еврейская община Рима представляла силу, сопротивление которой Цицерон называл актом мужества. При дворе римских императоров обретались многие члены дома Иродов, выполняющие иудейские обряды с царской пышностью. Отношение римских цезарей к иудеям колебалось в различные периоды от преследований до покровительства. Александрийский еврей Александр Тиберий был прокуратором Иудеи, а затем наместником Египта.

Римские власти предпочитали не вмешиваться в самоуправление иудейских общин, довольствуясь сбором налогов и предоставляя им даже некоторые льготы. Так, например, статуи римских цезарей не украшали иудейские храмы. Иудеи имели право чеканить монету без изображения римских императоров и были освобождены от службы в римских легионах.

Завоевательные походы римлян привели к покорению огромных территорий. Рим триумфально демонстрировал побежденных, награждал легионеров рабами, переселял целые народы, что привело к известной этнической мешанине в пределах империи, и особенно в Италии. Поэтому существование иудейских общин, как и других национальных групп среди коренных наций, проходило в целом спокойно, за исключением отдельных специально провоцируемых вспышек насилия. Крупных богатств в те времена евреям тогда не принадлежало, поэтому зависть их не преследовала. Они перебирались из города в город нищенствующими группами наподобие цыганских таборов, и образ еврея, нищего еще во чреве матери, являлся литературным персонажем той эпохи.

Тем не менее отношение к иудеям диаспоры со стороны местных народов характеризовалось антипатией, переходящей во враждебность. Причиной тому был непонятный замкнутый образ жизни, резко выраженная неуживчивость и высокомерие, отвращение к почитаемым всеми богам, запрет на определенные виды пищи, мелочное соблюдение ритуалов и т. д. Особым предметом насмешек было обрезание, завещанное через Моисея Богом, как отличительный знак избранничества еврея. В иудейских общинах видели тайные общества, враждебные остальным этническим группам. По ходу истории эти свойства евреев сохранятся, а враждебность к ним окружения усилится в силу религиозных и экономических факторов. Выдающиеся римские философы и писатели: Тацит, Светоний, Цицерон, Ювенал, Квинтиллиан — никогда не скрывали своей ненависти и презрения к иудеям.

В то же время на фоне общего упадка нравов и верований, расцвета коррупции, дикого разврата и преступности иудейские общины выделялись светлыми пятнами. В них царили добрые нравы, серьезность, простые обычаи. Их религиозный закон был законом социальным, направленным вглубь человека и семьи, что создавало устойчивость жизни. Их единобожие внушало тем, кто хотел в этом разобраться, сознание истины и чего-то высшего. Все это существенно усилилось с развитием христианства внутри иудейских общин и параллельно с ними. Для многих в те времена христианство было неотличимо от иудаизма. Бедность здесь без зависти взирала на богатство, во внутреннем устройстве жизни просвечивался дух семейственности и патриархального добродушия. Все это резко контрастировало с окружающей действительностью городов, являющихся средоточием грязи и отвратительных пороков.

Особенно привликательным иудаизм был в глазах женщин. Монотеизм иудейского толка становился господствующим в Сирии. Например, в Дамаске большинство женщин исповедовало иудейскую веру, хотя еврейское население города было сравнительно невелико. Приняла иудаизм царская семья, правящая в Адиабене на Тигре и Мезене. Большое число обращенных появляется в Аравии и Эфиопии. Иудаизм подпитывался язычниками при условии соблюдения ими ритуалов и уважения Торы. «Один устав пусть будет у вас и для пришельца, и для туземца» (Чис. 9:14). Еврейская религия в первой половине I века н. э. достигла максимальных успехов. Слава Иерусалимского Храма как одного из святилищ мира рапространяется далеко за пределы Иудеи.

В таких исторических условиях происходило распространение христианства первоначально внутри иудейских общин диаспоры среди эллинизированного еврейства.

3.5. Великие миссионеры

После гонений 37-го года Благая Весть разносится по селениям Самарии и Иудеи, а затем Финикии, Кипра и Антиохии. Выброшенное из Иерусалима молодое эллинистическое руководство христианской общины в лице Варнавы и Филиппа с жаром приступает к служению Иисусу, «никому не проповедуя слова, кроме иудеев». «И великое число, уверовав, обратилось к Господу» (Деян. 11:19, 21).

Начавшийся духовный процесс неизбежно должен был вырваться из узких рамок еврейской диаспоры в безбрежный языческий мир. Десятки еврейских общин оказались теми трамплинами, оттолкнувшись от которых новая религия никогда уже не вернется в старое русло. От каждой иудейской общины потянулись ручейки христианства, слившиеся вскоре в единый поток христианского сознания. В идеологическом плане поток ограничивался двумя ортодоксиями: иудейской и языческой. Апостола Павла будут гнать как лидеры синагог, так и мудрецы афинских храмов. Но, пока фарисей Савл не превратился в Апостола Павла, обращение язычников в христианство было штучными актами.

Первый прецедент такого рода — крещение диаконом Филиппом безымянного «евнуха царицы эфиопской и хранителя сокровищ», знакомого с иудейством прозелита. Случившееся произошло без свидетелей в пути из Иерусалима в Газу и не имело впоследствии никакого резонанса.

Второе такое же событие — это обращение в христианство римского центуриона Корнилия и домочадцев его, которых окрестил Апостол Петр, прибывший с миссией вместе с братьями во Христе в город Иоппию. Крещение благочестивых, но необрезанных язычников могло бы не состояться, если бы не видения, трижды явившиеся Петру, и внушения Святого Духа. После этого Петр сказал язычникам: «…вы знаете, что Иудею возбранено сообщаться или сближаться с иноплеменником; но мне Бог открыл, чтоб я не почитал ни одного человека скверным или нечистым». «И верующие из обрезанных, пришедшие с Петром, изумились, что дар Святого Духа излился и на язычников…» (Деян. 10:28, 45).