Офицер империи - Андрей Борисович Земляной

увеличивало эффективность как самих узоров, так и силу, отдаваемую ими.

Владимиру оставалось совершенно непонятно, почему генерал-полковник Афонин, и профессор Красавина, два раза в неделю, на несколько часов отвлекались от своих важных дел, чтобы позаниматься с ним, но воспринимал такую помощь с благодарностью, устроив по своим каналам пра, пра, внучке генерала выигрыш в лотерею элегантной Волги-Лебедь в люксовом исполнении, а Красавиной подарив якобы от анонимного поклонника роскошное колье из светящихся сапфиров.

Конечно, опытные офицеры поняли, от кого презент, но генерал лишь попросил больше так не делать, хотя, сам факт внимания, оба восприняли положительно.

Минула осень, и «Третья лаборатория» наконец-то выдала рабочий прототип калькулятора. Похожий на бред наркомана, из кучи проводов, блоков и клавишей, он тем не менее работал. Где-то в глубине переплетения деталей, виднелся шестисегментный индикатор, взятый от часов, на котором высвечивались вводимые цифры, и результат подсчёта.

Поскольку график работ соблюдался, Владимир одобрил и подбодрил коллектив, выписав небольшую премию, установил следующий этап: изделие, полностью упакованное в корпус, с индикатором, изготовленным именно для калькулятора, и длинной строкой, чтобы видно вводимые значения и символы операций. И даже нарисовал дизайн корпуса, чтобы никто не стал заниматься самодеятельностью.

Другие исследовательские группы сектора «Электроника» работали по телевизионным экранам, светодиодам, высокочастотным полупроводникам, интегральным блокам и аудиотехнике. Кроме сектора электроника люди работали в направлении взрывчатых материалов, точнее всяких разных мин, и боеприпасов, а группа инженеров и промышленных художников, занималась новым мобильным телефоном, где собирались использовать наработки других групп. В основном «блочников» для уменьшения размеров, «светодиодников» для создания нового экрана, и недавно купленной на корню команды химиков из Новосибирска, занимавшейся аккумуляторами.

Первые варианты изделия, обещали к весне шестьдесят третьего, правда пока ещё с накальными индикаторами. Но зато с вдвое большим временем работы, удобной заменой аккумуляторов, и почти вдвое легче чем телефоны конкурентов.

Проблемы быстро множились, но и разрешались тоже быстро. Учёные и производственники летали по территории комплекса словно солдаты — первогодки, и лишь финансовый директор, сохранял спокойствие Будды. Над ним не висел план прибыли, и даже ревизоры Минфина и Налоговой Службы, сильно досаждавшие на прошлых местах работы, относились со всей вежливостью, но проверять им почти нечего. Торговую деятельность компания не вела, а если что и продавала, то крупным оптом, и пока только государственным учреждениям. А там если что не так, то трясти будут прежде всего закупочные комиссии, а не коммерческую структуру. С коммерсанта чего взять? Прибыль — это то, ради чего он существует. А вот государевы люди должны прежде всего беречь казённую копейку и с них спрос особый.

А Владимир только сейчас оценил размер щедрости императора, потому как со всеми тратами, — стройками, выплатами и прочими расходами, миллиард выделенный на «Гиперборею», похудел, но не принципиально. Несмотря на крупные пожертвования в пенсионные фонды Армии и Флота, на счетах всё ещё оставалось около шестисот миллионов, но компания уже входила в режим самоокупаемости, и тратила то, что зарабатывала.

На фоне всех этих забот, прибытие большой делегации из Поднебесной Империи, практически никак не затронуло Владимира. Серьёзные люди приехали решать свои серьёзные дела, а он там даже мимо не проходил.

В состав делегации входили не только чиновники высшего уровня, но и их жёны и дети, что являлось определённым шагом доверия к правоохранительным структурам России. Тем более что группы ханьцев свободно гуляли по столице, прикрываемые лишь оперативными группами имперской стражи.

Владимир естественно не следил за визитом, но в обществе, ему придавали громадное значение, особенно в свете десятимиллионной армии Индии, разворачивающейся на границах с Пуштунистаном. Империя надеялась, что ханьцы примут деятельное участие в войне, как минимум ударив с восточного направления, от провинций Юнань и Сычуань.

В этой реальности Индия занимала огромные территории, принадлежавшие когда-то Британии, но не отделённые от неё, а наоборот превращённые в провинции. Из-за этого, мобилизационный ресурс Индии являлся поистине неисчерпаемым. Они могли в прямом смысле завалить трупами любую оборону, и превентивный удар ядерными ракетами рассматривался Генштабом как вполне оправданное решение.

Владимир только-только ввалился в дом после тяжёлого дня, и успел лишь вымыться в душе и переодеться в домашний костюм, когда зазвонил телефон на столике у входа в гостиную.

— Соколов. — Отрывисто бросил он в трубку, и услышал бодрый голос адмирала Григоряна.

— Володя, привет. — Не побеспокоил? — И не слушая ответ продолжил — У нас тут Чэ-Пэ, вселенского масштаба. Так что я снял всех наших людей с охраны, оставив только тройку Матвеева. Они конечно пока ещё не восстановились после госпиталя, но на стационарной охране нормально отработают.

— Да что случилось-то, Константин Семёнович?

— Беда у нас, Володя. — Голос адмирала стал глухим словно издалека. — Похитили Сюли Гуань. Пятую внучку Императора Цао, в которой он души не чает. Понятно, что индусы расстарались, по наводке британцев. Но это не снимает с нас вины. В общем наши все по городу, мы втроём в штабе поисков, а ни зацепки, ни ниточки… А похитители выкатили ультиматум, отвести войска от границы иначе они убьют девочку. В общем ты в город не суйся. Там сейчас просто адская сковородка из спецслужб, и военных. А ты своего брата егеря хорошо знаешь. Вы сначала кидаете гранату, стреляете, затем перезаряжаетесь, и только после спрашиваете «кто там».

Владимир положил трубку, задумался на несколько минут, и переключив на внутреннюю линию, набрал двойку на диске.

— Елена?

— Слушаю, Владимир Алексеевич. — Девушка, не смотря на отношения с Владимиром, вне спальни всегда называла его по имени-отчеству.

— А есть фото этой похищенной девочки?

— Да, во все вечерние газеты вложили цветную листовку. Притом хорошего качества.

— Занеси ко мне.

Глядя на фото улыбающегося ребёнка лет шести, Владимир покачал головой. Ну какие же мрази, впутывать детей в свои грязные игры… Девочка одетая в синее ципао[6] расшитое золотыми змеями, и крошечную шапочку, смотрела в камеру широко раскрытыми глазами, словно заглядывая в душу.

— Ну какие же твари… — Повторил он вслух, и уже бросил взгляд на столик, чтобы отложить газету, как из-под локтя вынырнула пара шариков, которые Владимир уже потихоньку научился различать. Это были Первый и Третий. Самые любопытные во всей девятке. А Первый как полагал Соколов, это всё что осталось от Лигаллы, потому что тот казался сильнее остальных, крупнее, и нити, окутывавшие шарик, длиннее и намного гуще.

Шарик ткнулся в фото, сделал короткий вираж над газетой, и замер напротив лица