Casual - Оксана Робски

Фотографию мертвого Фетишиста я бы вставила в семейныйальбом. Там еще много пустых страниц. А может быть, даже носила бы с собой.

— Можно повесить, утопить, задушить. Мысленно Олежекзагибал пальцы.

От такого огромного количества вариантов мне становилосьлегче. Как будто сознание того, что из десятка возможных преступлений я выберувсего одно, делало это преступление в моих глазах менее значительным.

— Можно скинуть с крыши, удушить выхлопными газами…

Олежек явно импровизировал. Я хотела тоже что-нибудьпридумать, но не получалось.

— Ну, выбирай. И назначай время.

Я задумалась.

Попробовала представить ситуацию со стороны.

Я всегда так делала, когда реальность не устраивала меня.

Злодей убивает прекрасного, доброго принца. Принцесса вгоре. Назначает награду за голову виновного. Подлый изменник пойман. Остаетсятолько выбрать казнь.

— Четвертовать, — сказала я, и Олежек подавилсясигарным дымом.

— Ты имеешь в виду расчлененку?

Подкатила тошнота.

— Нет. — Я вздохнула. — Просто убей его.

— Как?

— Чтобы он знал, за что это.

Олежек кивнул.

— О'кей. Ему скажут.

— У него есть дети? — спросила я.

В глазах Олежека замер вопрос.

Он решил, что я имею что-то против детей Фетишиста.

Я покачала головой.

— Ладно. Не важно.

— Когда?

— Сам решай. Я не хочу знать точное время.

— Договорились.

— Как я узнаю о том, что он — все?

— Я предлагал тебе фотографию.

— Нет. Я узнаю из газет. Придумай что-нибудь, чтобы этопопало в криминальные хроники.

— Ладно.

Я попросила счет. Мы попрощались.

Я не могла поверить, что сделала это.

Это был банный день.

Среда. Самое подходящее время.

В начале недели приходится делать то, что накопилось завыходные.

В конце недели хочется сидеть в ресторанах и ходить поклубам.

В среду можно собраться с девочками и затопить баню.

У меня — турецкая.

Приехала Вероника. Ее муж Игорь простудился, сидел дома подприсмотром охраны и домработницы, и она могла расслабиться, не волнуясь, где они с кем.

Приехала Лена. Ее муж ушел к секретарше два года назад. Вушах у нее были фальшивые бриллианты, но в нашей деревне никому не могло прийтив голову, что бриллианты бывают ненастоящие. Так же как, например, вхозяйственном магазине в Мневниках никто бы не понял, что круглая стекляшка уменя на пальце стоит дороже, чем весь их магазин.

Приехала Катя. Ее друг Муся, известный в Москве тусовщик игомосексуалист, терпеливо ждал, когда Катя отчается найти себе мужа и, будучиблизка к критическому для деторождения возрасту, согласится родить от него.Потому что никто из его прекрасных мускулистых возлюбленных не мог рожатьпросто по природе своей.

Мы зажгли свечи, завернулись в простыни, и Галя налила намчай, который заваривался только по средам, — специальный сбор трав ицветов.

Никто не говорил о Серже.

Катя рассказывала про уникальную бабку, которая умелазагадывать сны. Целый день читала молитвы и в результате ночью во сне получалаответ на волнующий ее вопрос.

Вопросы ее волновали все больше одни и те же.

После Катиного посещения бабке приснилось, будто Катя стоитна берегу океана и с рук кормит хлебными крошками мелкую океанскую рыбку.

Что означало беременность.

Катя была бабкой довольна.

Единственное неудобство состояло в том, что, приезжая кбабке, всегда рискуешь встретить каких-нибудь знакомых. Потому что к бабкеездит вся Москва.

Интересно, что бы ей приснилось про меня?

Кто-то давно сказал мне, что ездить к гадалкам нужно тольков том случае, если терять уже нечего.

Я к ним никогда и не обращалась.

Вероника вышла из парилки и с визгом прыгнула в холоднуюкупель.

Галя встретила ее с огромным махровым полотенцем, в котороеВероника завернулась и уютно устроилась на мягкой лежанке.

Галя положила ей на лицо ярко-голубую маску с очищающимэффектом.

Бывают женщины, которые выглядят шикарно даже скосметической маской.

Лена, за которой недавно начал ухаживать симпатичный мужчинана «БМВ», мучилась вопросом его финансовой состоятельности.

— А что бы приснилось бабке, если ее спросить, сколькоу него денег?

— Если десять миллионов, то две акулы. — Катялегла под массаж. — Если пятьдесят миллионов — три.

— А если пятьсот миллионов — то джек-пот, —развеселилась Вероника, хотя разговаривать с маской не рекомендуется. —Представляете бабку, которой снится джекпот, а она не знает, что это такое,потому что никогда не была в казино?

Галя не принимала участия в наших разговорах.

Я запретила ей это строго-настрого.

После второго захода в парилку настала моя очередь делатьмассаж.

Вероника сидела с чашкой чая, а Катя с Ленкой плескались вхолодной купели.

Мы знали друг друга уже давно. Лет пятнадцать. Уже понескольку раз ссорились и расставались. Какое-то время я дружила с Леной противКати, а Вероника не дружила ни с кем из нас. Или мы с ней не дружили? ОднаждыКатя поссорила меня и с Ленкой, и с Вероникой, а потом предала сама. Но у неебыл сложный период, и через год я простила ее. Сейчас мы опять дружили всевместе и ценили это время, подозревая, что оно будет коротким. Нельзя сказать,чтобы мы очень любили друг друга. Но мы знали друг о друге больше, чем наширодители и мужья, вместе взятые. Мы знали, чего от кого можно ожидать; мы давносмирились с недостатками друг друга, и нам не нужно было казаться лучше, чем мыесть; мы могли позволить себе быть настоящими, не заботясь о произведенномвпечатлении. Нам было уютно друг с другом, как бывает уютно в детской комнате.

Лена рассказывала про свое неудачное свидание с каким-тоухажером, на которое они пришли с Катей вдвоем.

— Я говорю Кате: «Если он мне понравится, то я скажу „уменя есть жвачка“, а если нет — скажу „нет жвачки“.

Они пришли в кафе перед Красной площадью, сели напластмассовые стульчики. Было два часа дня; ухажер был пьян. Он заказал всемконьяк.