Всё, Рыжая! Доигралась! - Ольга Цай

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Я? Да так, анекдот вспомнила, — отмахнулась.

— Что за анекдот?

— Потом.

— Марина Вячеславовна, — окликнул меня на улице директор.

Пытаясь сдержать улыбку, я повернулась:

— Да, Олег Александрович.

— Можно Вас?

— Конечно, меня можно, — и от этого ответа его глаза вспыхнули, а после брови сошлись на переносице.

— Марин, я тебе в кафе подожду. Тебе что заказать?

— Степ, как всегда, «Кармашек» из филе и салат овощной.

— Понял. Жду, — и Степа ускакал.

— Чего хотел?

— Ты что творишь?

— В смысле? — сделала недоуменное лицо я.

— Ты какого хрена творишь? — вновь повторил он вопрос.

— Олег Александрович, я не понимаю вашего вопроса. Если вы сможете сформулировать грамотно мысль, тогда я смогу дать вам ответ, — нахмурилась и вздохнула даже несколько устало. Актриса из меня, что надо. Каким чудом при этом я смогла потушить победные искры в глазах, неизвестно.

Он помолчал, качая головой из стороны в сторону, явно не веря ни одному моему слову.

— Все ты понимаешь, Филиппова. Все понимаешь. Ты бы поберегла себя, Марин, — очень спокойно и тихо.

— Борисов, с каких пор ты решил обо мне беспокоиться? — усмехнулась одним уголком губ.

— Ты меня услышала, — развернулся и пошел к машине.

Я только вслед фыркнула. Потом победная улыбка расползлась по моему лицу. «И это только начало, Олег. Я тебе покажу, где раки зимуют!»

Я питалась его негативом, мне доставляло нереальное наслаждение доводить его, обгонять на поворотах в словесных баталиях, оставлять позади глотать пыль. Он сам приложил усилия для того, чтобы выработать к нему такое отношение с моей стороны. Вечные подколки, насмешки, иногда оскорбления, не сильные и тотальные, а, скорее, лайтовые. Но наносить он их умел крайне искусно, так, что не подкопаешься. И почему я раньше не понимала, что он всего лишь обычный мужик и мне, как женщине, есть резон этим воспользоваться? Тем более, вопреки его неоднократно сказанным нелицеприятным словам в прошлом: о моем росте, цвете волос, характере и так далее, целоваться со мной ему явно понравилось и я ему не дам этого забыть. Имеет смысл поиграть. Сама пока не определилась, хочу ли продолжения этой истории, но то, что сейчас не готова ее завершить — это совершенно точно.

***

Я кое-как дошел до машины, прикрывая причинное место папкой. А все из-за этой занозы рыжей. Я понимал, что, скорее всего, она не специально это все подстроила. Да и как можно подстроить то, что лифт будет останавливаться на разных этажах и заходить люди, подталкивая ее тело ко мне? Никак. Значит, случайность. Но какого хрена она начала шабуршать руками, целую вечность что-то поправляя у себя в одежде, ненароком задевая меня ниже пояса? Посмотрел на ее профиль, обращенный к лохматому парнишке — говорит что-то ему и явно не замечает, что творится со мной.

Решил удостовериться, что не играет, отозвал в сторону и понял, что это была ее очередная выходка. На всякий пожарный предупредил, чтобы заканчивала это гиблое мероприятие, на что она недоуменно посмотрела на меня. Актриса из Марины неплохая. Меня же больше раздражала слишком острая реакция на нее. Странно, обычный поцелуй, а думаю о нем уже второй день. Надо Илоне позвонить, снять напряжение, заодно тачку в ремонт отогнать. Кстати, и да! Марина мне должна за ремонт моей машины. Как, интересно, отдавать будет? У меня есть масса вариантов, но, боюсь, ей не один из них не понравится, — подумал и только начавшая спадать эрекция, вновь напомнила о себе. «Твою ж!» — выругался и завел двигатель. Бросил взгляд на ее машину — не хило досталось тачке. Ее бы в ремонт. Она, вообще, собирается отвозить ее? Но это не мое дело, — решил и тронулся с места.

На следующее утро я пришел на работу в более благодушном настроении. Полночи Илона «колдовала» в кровати и делала это весьма искусно. Но нет-нет да мелькнет мысль подспудно о рыжей пиявке и это заставляет Илону выходить на очередной круг. Но даже капитальный недосып не смог повлиять на мое сытое, довольное состояние. Но благодушное настроение длилось ровно до пяти вечера. Днем я Марину не встретил ни в офисе, ни в обеденный перерыв. Интересно, где пропадает? Борисов, что значит «интересно»? Работает, как и все, и ни к чему этот неуместный интерес. В пять часов раздался звонок и секретарь сообщила, что мне принесли срочные документы из юридического отдела на подпись. Приказал впустить и вновь уткнулся в бумаги, не обращая внимание на вошедшего.

— Олег Александрович, можно?

Я поднял голову и вперил взгляд в пигалицу. Медленно провел по ее телу глазами, изучая изгибы, ощупывая мысленно грудь, останавливаясь взглядом на острых коленках и тонких щиколотках. Какого хрена она так вырядилась на работу? Дресс-код, интересно, в нашей организации о чем говорит? И вроде ничего не было такого в этом платье, и даже от части пуританское, но осознание того, что расстегнуть несколько пуговиц и оно распахнется выводило из равновесия. Обычное черное платье с пуговицами впереди от горла до колен, внизу одна пуговица расстегнута, разрешая одежде при каждом шаге показывать красивые ноги своей хозяйки. Черные прозрачные колготки и туфли на шпильке. Волосы собраны наверх, открывая взору красивую шею. Все это я заценил меньше чем за минуту — ровно столько времени понадобилось, чтобы мысленно разложить девушку на столе и испытать при этом дискомфорт в штанах. От прекрасного настроения не осталось и следа.

— Да, — я прокашлялся, — заходите.

— Я документы срочные на подпись принесла.

— Это входит в ваши обязанности?

— Эмм… Не совсем, но иногда быстрее самой принести.

Я утвердительно кивнул и протянул руку за бумагами. Марина подошла, отдала документы.

— Присядьте, я быстро просмотрю.

Девушка кивнула, отошла к низкому дивану у стены, уселась, чуть откинувшись на спинку, закинула ногу на ногу. Если бы это был любой другой рядовой сотрудник, подобная фривольность вызвала бы антагонизм. Но это была несносная Филиппова, а потому я только бросил взгляд на нее, да так и залип, понимая, как я ошибся. Это были не колготки, а чулки, мать их итить, чулки!