Сладкое лето - Ашира Хаан

Одна из рыбин тычется мне между ног, прямо в глубину, хочет забраться внутрь меня.

Выплываю из сморившего меня сна медленно — в полумрак и тусклый свет свечей. Огоньки спрятались за полупрозрачными темно-красными стенками и светят оттуда неярко и утомленно. Меня гладят сильные руки, твердые пальцы с мозолями на них слегка царапают — и это придает реальность происходящему.

Я давно лежу голая на развернутом полотенце и рядом со мной… Макс.

Я вспомнила.

Незнакомец с правильными вопросами.

Он тоже обнажен, он склоняется надо мной, размазывая по коже горячее кокосовое масло, разминает плечи, обводит по спирали груди, и меня то и дело касается его напряженный покачивающийся член.

А мне-то снилось, что это рыбки!

Макс делает мне массаж, масло стекает по коже и пахнет знойно и томно.

Тропиками, невыносимой густой жарой. Кокосами, океаном, солнцем и ванилью.

Его запах забивает все рецепторы, и я будто плаваю в этом масле в слишком теплой воде, ничего не вижу и не чувствую, кроме красноватых отсветов и умелых сильных рук. Они как будто не знают, что человеческое тело делится на запретные и дозволенные места. Путешествуют, где им вздумается, ни на мгновение не давая мне привыкнуть к происходящему. Только их шершавость не дает мне окончательно соскользнуть в бездумную негу.

Пальцы разминают спину, но не слишком сильно. Переходят ниже — и оглаживают талию, ниже — и попу, еще ниже — и бедра…

Они не делают ничего особенного и касаются интимных мест так же умело, как и к рукам или спине, не выделяя их какими-то особенными движениями. Все решает только моя реакция.

Когда руки касаются внутренней стороны бедра, я вздрагиваю, и дрожь пробегает по всему телу.

Они раздвигают ягодицы — масло льется в ложбинку между ними, щекочет, стекая вниз — это ведь не сам Макс так бесстыдно меня трогает, это просто масло?

Тогда почему я дрожу?

И руки продолжают путешествие по моему телу: колени, лодыжки, ступни — немного щекотно.

Макс переворачивает меня быстро и ловко, как блинчик на сковородке, и начинает движение обратно. Щиколотки-голени-колени… Он еще только гладит кожу бедра, а я уже заранее напрягаюсь и думаю, что будет, когда дело дойдет до лобка? Как далеко он продвинет свои пальцы, не захочет ли помассировать меня со всех сторон?..

Но пальцы быстро проскакивают спорное место, вызывая легкий вздох разочарования, перебираются на живот. Я втягиваю его: слишком чувствительное место. Но они и тут не задерживаются.

Мы почему-то притворяемся, что здесь ничего не происходит, просто массаж.

Не заказанный.

И массажист, и клиентка голые.

Но просто массаж.

Макс отстраненно мнет мою грудь, будто бы глядя в сторону, только подрагивающий член выдает его чувства: он вздергивается с каждым грубоватым движением.

Вот только тут на секунду Макс выходит из роли и зажимает соски между пальцами — указательным и средним, оттягивает их. Всасывает воздух сквозь стиснутые зубы, а его член практически прижимается к животу.

Сделай так еще, ну сделай!

Мне нравится видеть, что тебе это нравится почти так же, как мне.

Но он снова бесстрастен и продолжает гладить меня длинными уверенными движениями, от плеч и дальше, обводя пальцами грудь, неизменно защипывая соски — и они уже ждут этой ласки, требуют ее.

Его руки скользкие от масла, теплые и очень-очень умелые. Он каждую секунду знает, что делает. Смущает только этот самый покачивающийся над головой член, но я слишком расслаблена, чтобы что-то с этим делать.

Горячий туман кружит голову, слизывает все мысли, растворяет сомнения.

Даже когда Макс укладывает меня к себе на колени и его член начинает настырно тереться о мою щеку, я не напрягаюсь. Его хозяин совершенно ничего с этим не делает, не обращает внимания, только нежно и сильно проводит пальцами по моим ребрам — а я так растеклась, что даже не чувствую щекотки, только очень-очень нежные касания.

Одна рука доходит до низа моего живота, Макс наклоняется, чтобы чуть развести мои бедра, и совершенно естественно влажная блестящая головка члена тычется мне в губы.

Я просто приоткрываю их и хочу попробовать, какой он на вкус, этот коварный мужчина. И ровно в этот момент его пальцы раздвигают мои складочки между ног и проскальзывают одним слитным движением по всей длине промежности.

— Ааааахххх… — вот все, что я могу выдохнуть и выразить в этот момент.

Среди горячего воздуха, горячих касаний, горячего дыхания, движение это сверху вниз и дальше — еще горячее, словно масло кипит под его пальцами. Кожа горит, и все остальное тоже горит. И то, как его пальцы ложатся сверху и чуть-чуть массируют накрывающую клитор кожу, поддразнивая, распаляя, — мне мало. Мне хочется еще. Я поднимаю бедра навстречу, но пальцы всегда ускользают и делают только то, что сами хотят.

Подушечки царапают нежную плоть, и я вся сжимаюсь внутри. Всхлипываю:

— Макс… — я снова готова его умолять, но у меня нет на это сил, нет слов, они растаяли в горячем полумраке. Но он понимает. Он ведь понимает? Потому что он чуть грубовато, как с грудью, начинает теребить мой клитор — быстро, слишком быстро и остро загоняя меня в предоргазменное состояние, а потом резко вставляет скользкие пальцы внутрь меня.

— Ааааааааа!.. — осипшим полушепотом, длинным выдохом. — Ммммм… — жарким томлением, расплавленными связками.

И пальцы убегают. Но о мои губы начинает тереться член. В том же ритме, что движется рука, накрывающая целиком низ моего живота. И вот теперь до меня доходит.

Я обхватываю головку губами, обнимаю ее рукой, и в благодарность за это получаю долгий выдох Макса где-то надо мной и еще немного нарастающей невыносимости между ног.

Он то засовывает в меня два пальца и быстро-быстро двигает ими, потирая местечко внутри лона, где рождается захватывающее дух ощущение, то вынимает их и трет клитор, беспорядочно и хаотично, но мне в тему этот хаос, я сама сумбурно и жадно облизываю его член, смыкаю губы…

Он оставляет всего один палец, и тот на клиторе, и движения становятся нежными и четкими, ведущими к той самой цели.

К тому, что я начинаю хныкать и резко дышать.

Выпускаю изо рта член, мне не до него, я хочу сосредоточиться на своих ощущениях, догнать свой оргазм, поймать за хвост, но мне не хватает какой-то мелочи, и он убегает, убегает, и, кажется, сейчас убежит совсем. Я тянусь рукой куда-то вверх, где есть мое божество, что управляет этой сладкой пыткой, и это моя беззвучная просьба, кажется, добирается до него.

Он снова вставляет в меня пальцы, резко и быстро, двигает ими жестче и настойчивей, чем раньше, и я даже не успеваю поймать за хвост ускользающее удовольствие, потому что оно накатывает с другой стороны, неожиданно и бурно, будто внутри меня прорывается пузырь с горячим маслом. Оно заливает меня, заливает запахами тропиков, горячим солнцем, закутывает в шелковую и бархатную красноватую тьму и лишь спустя много-много мгновений, бесконечных, как вселенная, выталкивает на берег и откатывается назад.