Алфи, или Счастливого Рождества - Рейчел Уэллс

Все вежливо промолчали.

– Я думаю, что хотел бы работать в ресторане, – сказал Алексей.

– Ага, так и будешь при маме с папой! – выпалил Томми.

– Вовсе нет! Мне нравится принимать гостей, нравится, что наша еда приносит людям радость.

– Ах, kochanie[2], мы бы очень хотели, чтобы ты стал работать с нами! Но только если это действительно то, чего ты хочешь. – Франческа часто называла Томми этим ласковым польским словом.

– А ты, Конни?

– Думаю, я хотела бы стать адвокатом. Как только получу образование, смогу куда-нибудь поехать. А может быть, останусь здесь.

– Ее отец – адвокат, – объяснила Сильвия, и в ее голосе прозвучала грусть, а взгляд затуманился. Наступил так называемый «момент Сильвии», и никто не мог предсказать, во что он выльется.

– Тогда, возможно, у нее это в крови, – быстро заметил Маркус, чтобы разрядить обстановку. И у него это получилось. Сильвия до сих пор с горечью вспоминала о бывшем муже, который закрутил роман с молодой женщиной. Недавно у них родился ребенок. Отец Конни по-прежнему жил в Японии, и она очень переживала – с отцом ей удавалось общаться только по скайпу, да и то изредка. Но Маркус оказался очень сообразительным. Он знал, что делать, и я был рад, что Сильвия впустила его в свою жизнь.

– Думаю, так и есть – это у меня в крови, – подхватила Конни. – Но чтобы поступить в хороший университет, я должна много заниматься и получать хорошие оценки.

– Ладно, давай мы поможем убрать со стола, – предложила Франческа, и, когда стулья заскрежетали по полу и зазвенели тарелки, все снова пошло своим чередом.

Мы с Джорджем сидели на заднем крыльце нашего дома и смотрели на звезды.

– Значит, завтра я отвечаю за собаку? – спросил Джордж, важно выпятив грудь.

– Вы с Пиклзом немного побудете одни и ты сможешь поделиться с ним своими знаниями, – сказал я. – Запомни главное: будь добрым к нему.

– Хорошо. Но Пиклз должен делать все, что я скажу?

– Кажется, ты собираешься им командовать, а не обучать его.

– Но он же младший! Если он сделает что-то не так, я могу приказать ему остановиться? Я – командир, ведь я старше.

– Ты можешь указать ему на ошибку, но только вежливо.

– Значит, я все-таки главный.

Я понял, что дальше спорить бессмысленно. Мы еще посидели, наслаждаясь ночным воздухом, а потом вернулись в дом. Я уложил Джорджа на его подстилку в изножье кровати Тоби. Их дружба выглядела так трогательно! В такие минуты, наблюдая свою семью и своих друзей, я думал, что на свете нет кота, счастливее меня. Завтра мне предстояло увидеться еще с одним другом, и это тоже наполняло меня счастьем. Оставалось надеяться и молиться, чтобы Джордж и Пиклз поладили. И чтобы к моему возвращению дом не оказался в руинах.

На следующее утро я, не торопясь, отправился к дому Франчески и Томаша. В воздухе уже пахло осенью, листья на деревьях потемнели и были готовы осыпаться на землю. Наступало мое любимое время года, потому что я любил играть с опавшими листьями. День выдался солнечный, но прохладный, и я наслаждался одиночеством. Став отцом, я научился ценить время, проведенное наедине с собой. Джордж подрос и гулял самостоятельно, я все меньше тревожился о нем и наслаждался покоем. Однако с появлением Пиклза мне невольно вспомнились времена, когда Джордж был совсем крошечным, и у меня не оставалось ни минутки на себя. Пока я блаженствовал на прогулке, мимо проходило множество ног, люди спешили и, кажется, никто, кроме меня, не ежился от прохлады. Мне удалось увернуться от нескольких колясок, пару раз на меня едва не наступили, но я давно освоил правила поведения на улице. Я даже видел парочку собак на поводках и попытался улыбнуться им, но они, похоже, не испытывали никакого желания ответить мне тем же. Я подумал, что, возможно, мои отношения с миром собак изменятся не так быстро.

Подойдя к ресторану, я обошел его, прошмыгнул по хорошо знакомому переулку и направился к мусорным бакам, зная, что именно там найду своего друга Бачка. Имя ему дали подходящее. Даже если он и выглядел немного неряшливо и порой от него попахивало, я его любил. И Джордж тоже.

– Бачок!.. – поприветствовал я его и замолчал на полуслове. Рядом с ним сидела замызганная кошка, которой я раньше никогда не видел.

– А, Алфи, – отозвался он. – Какой приятный сюрприз.

– А это кто? – спросил я, а его спутница, рыжая кошка с ярко-зелеными глазами, оглядела меня с головы до лап.

– Это Элли, она живет в соседнем переулке. Мы познакомились, когда она забрела ко мне во двор и предложила свою помощь в борьбе с грызунами. С тех пор мы вместе.

Если бы кошки умели краснеть, Бачок залился бы румянцем. Клянусь, его усы порозовели. Бачок научился дружить, но он все равно оставался котом-одиночкой, так что для него это был крутой поворот. Я гордился им. Хорошо, если с ним произошло то, о чем я подумал.

– Приятно познакомиться, – сказала Элли. Она вдруг слегка смутилась, что довольно странно для взрослой дикой кошки.

– Мне тоже, – ответил я. – Так ты здесь новенькая?

– Не совсем. Я живу через несколько улиц отсюда, но вот, бродила как-то по округе, встретила Бачка, и мы разговорились.

– А ты живешь в семье или на улице, как Бачок?

– Я – уличная кошка, – объяснила Элли. – Никогда не жила в семье. Бачок так много рассказывал о тебе, столько хорошего говорил. Я уже познакомилась с семьей, которая живет здесь, а теперь очень рада познакомиться с тобой.

– Я тоже рад, – сказал я.

– Ладно, Алфи, у меня дела. Оставлю вас вдвоем. Бачок, увидимся позже.

– Увидимся, Элли, – сказал Бачок, избегая встречаться с ней взглядом.

– До свидания, – попрощался я, и она, взмахнув хвостом, с важным видом удалилась. – Так-так-так, – поддразнил я Бачка, когда мы остались одни.

– Брось, Алфи! Я помню, ты всегда говорил, как приятно женское общество, но я-то, как тебе известно, кот-одиночка. Ну, а потом я встретил Элли, и… не знаю, как это объяснить. Мне просто нравится общаться с ней.

– Это же здорово, в этом нет ничего плохого. Тебе же нравится проводить время и со мной, – заметил я.

– Да, но с Элли все по-другому. Не могу объяснить, и, наверное, я слишком стар, чтобы испытывать такие чувства, но мне хочется все время быть с ней, никогда не расставаться. Даже сейчас я немного скучаю по ней. – Он волновался, как юноша, и путался в словах, пытаясь объяснить свою мысль.

– Извини, Бачок, но ты влюблен, это очевидно. – Я даже подпрыгнул. Ничто не могло меня так обрадовать, как счастье моих друзей.

– Насчет этого ничего не могу сказать, но Элли – достойная кошка, – проворчал Бачок. Его невозмутимость не могла меня обмануть – я видел, что мой друг изменился. Походка стала легкой, и сам он выглядел счастливым.