Вооружен и очень удачлив - Людмила Горбенко

Куриная Лапка перевернула последнюю карту. Вот черт, опять.

Сегодня утром пасьянс не сошелся три раза подряд.

Как гадалка с многолетним стажем Куриная Лапка в карты не верила. Но как женщина с большим жизненным опытом она точно знала, что случайных совпадений три раза подряд на свете не бывает. Тем более что в третий раз она отвлеклась во время раскладывания карт и нечаянно выложила не «косынку», а какую-то кривую дульку, но все равно две те же самые карты оказались не на своих местах.

Черная смерть и Юный любовник. Жуткое невезение и случайный выигрыш. Злая сила и нежданная радость. Победа и поражение.

Это колоду Куриная Лапка еще девушкой лично нарисовала на толстом картоне и придумала значения фигур. С годами они истрепались и словно бы стали более настоящими, чем были изначально. Иногда ей казалось, что некоторые картинки даже внешне изменились. Например, она не помнила, чтобы Роковая разлучница высовывала язык и ехидно усмехалась. А Черная смерть? Неужели это она нарисовала столь серьезному зловещему персонажу толстый овечий жилет, накинутый прямо поверх плаща? Странно. Ладно, нужно хоть что-то сказать Наместнику.

Куриная Лапка собралась с духом, подперла щеку кулаком и собиралась уже по привычке завыть: «Ой, беда стучится в наши двери… прямо хоть бери топор и вешайся», как вдруг поняла, что не может произнести ни звука.

Пока гадалка молча раскрывала рот, как вытащенная из воды рыба, кто-то другой начал говорить за нее. Слова опускались сверху, словно падали с потолка, и проговаривал их голос, настолько похожий на голос Куриной Лапки, что бедная гадалка засомневалась — в своем ли она уме?

— Ой, беда стучится в двери… прямо хоть бери топор и вешайся. Плохи дела, пан Наместник, вижу погибель, жертвы, мор…

Когда невидимый помощник закончил перечислять несчастья, грозящие городу, Куриная Лапка помертвела: подобный прогноз мог убить кого угодно.

Ошарашенный Наместник кивнул. Его лицо, казалось, состоящее из одних морщин, на миг разгладилось — так высоко он поднял брови. Повертев в руках пару выпавших карт, старик пристально уставился в глаза Черной смерти, словно картинка могла дать более понятный ответ, и недоверчиво уточнил:

— Сегодняшний день станет началом стольких бед?

— Именно сегодняшний, — подтвердил голос Куриной Лапки. — С Черной смертью шутки плохи. Нужно немедленно принимать меры.

— А вторая карта? — уже ни на что не надеясь, прошептал Наместник. — Вот этот юноша с розой в волосах что значит?

Голос промолчал, и в воздухе явственно повисло недоумение. Куриная Лапка с облегчением поняла, что может теперь закрыть рот, открыть его вновь и вообще распоряжаться своей речью по собственному усмотрению.

— Юный любовник, — поспешно пояснила она, — обычно означает взаимное чувство, но в нашем случае… думаю, это… да, я не сомневаюсь — надежда на победу!

Наместник с явным облегчением выдохнул, незаметно перекрестившись.

— В вечерней сводке новые данные об агрессивных животных, — грустно поделился он с Куриной Лапкой. — Появляются с наступлением темноты, нападают на одиноких прохожих и бесследно исчезают. Ксендз окропил одного святой водой — заверещала и пропала проклятая тварь. А еще герцогскую Плащаницу кто-то с флагштока снял. Ума не приложу, кому и на что старая тряпка понадобилась?

— Колдовство, — уверенно сказала гадалка. — Говорю же вам — надо принимать меры. Пока не поздно.

— Пся крев, — расстроено пробормотал Наместник. — Какие меры? Если я прикажу горожанам запасаться святой водой, паника только разгорится.

— Ищите мага, — посоветовала Куриная Лапка. — Когда выпадает Черная смерть, действительно не до шуток.

Кровь прилила к морщинистым щекам Наместника. Умом он понимал, что беды, предсказанные гадалкой, грозят скорее городу в целом, чем лично ему. Но все же старик не мог отделаться от неприятного ощущения, что карты на этот раз говорят не иносказательно, а прямым текстом: загостился ты на этом свете, ясновельможный пан, хватит. Жди саму Смерть по свою душу.

Пожевав кончик седого уса, Наместник все же решился задать мучивший его вопрос:

— Скажи, а это не может быть что-то личное? Ведь я как человек, стоящий над городом… немолодой уже человек… далеко не праведник… — Тут он окончательно смешался и умолк, пристально глядя гадалке в глаза.

— Все возможно, — согласилась Куриная Лапка, не моргая. — Но, учитывая, что сегодня аккурат день осеннего призыва на курсы, шо-то не верится.

— Не верится? — уточнил Наместник.

— Шо-то нет, — твердо сказала Лапка.

Наместник первым отвел взгляд и нажал кнопку звонка.

— Тогда пошли в соседний кабинет, расскажешь всем.

Спавшие за столом вечерние посетители давно покинули трактир, а теплая беседа двух старых друзей, один из которых не подозревал, что первый раз в жизни видит второго, продолжалась.

Хендрик поначалу вежливо слушал, изображая заинтересованность. Потом у него в голове образовалась каша из имен многочисленных отпрысков плодовитого Солли, и он незаметно для себя тихо заснул на плече «дядюшки». А вот сам дядюшка…

Обычно спокойный и невозмутимый Оскар выглядел сейчас как гончая, учуявшая дичь. Внутри него все сильней шевелился неугомонный червячок совершенно отчетливого предчувствия. Им сегодня повезет.

Оскар отхлебывал из своего бокала и внимательно слушал. Солли подливал в его бокал и подробно рассказывал.

В очередной раз посланный за добавкой меланхоличный Кендрино вернулся из кладовой с полупустой бутылью и доложил:

— Пиво почти кончилось. Джин тоже. Крапивянка на дне.

— Вот как? Все кончилось? — удивился Солли. — Ну и ладно. Думаю, Тино не откажется от нашего фирменного коктейля. Аперитив.

Оскар с улыбкой пожал плечами, обозначая согласие, отчего с его плеча свалился и стукнулся лбом о стол Хендрик.

— Коктейль? — по-кошачьи потянулся он. — Я люблю коктейли! Сок, что-нибудь крепкое и вишенка, да?

— Сок? — с сомнением произнес трактирщик.

— Давай, что есть, Солли. Мы непривередливы, — поспешил высказаться за двоих Оскар.

Кендрино собрал со столов бутылки, стаканы и стопки, составил все это на поднос и медленно, чтобы не уронить хрупкую ношу, пошел к бару. Из-за стойки раздалось характерное бульканье, звон, звуки затрещин, и через несколько минут на свет божий вновь явился Солли. Повеселевший, с подносом, на котором рядком стояли три бокала темного стекла, горшок с печеными каштанами и мисочка с капустой.

Все еще сонный Хендрик сгоряча отхлебнул из своего бокала приличный глоток и закашлялся. Жидкий огонь, пробежав по горлу, стек в желудок и взорвался внутри маленьким вулканом.