Я - осень, а ты май - Анастасия Бельская

Ну как заставить себя поверить, что подобное больше не случиться… Никогда.

— Осторожнее, малыш.

— Я не малыш, Максим.

Он со вздохом смотрит на меня сверху вниз в своих руках, будто одним взглядом дает понять, какую глупость я сморозила. Не отпускает, все еще зачем-то удерживая в кольце объятий, а я не могу сделать ни единого шагу назад — потому что сама влипла в его такие знакомые мышцы.

Максим с каким-то странным огнем смотрит на меня, в распахнувшемся пиджаке, и с коротким топом под ним. Мягко ведет пальцами по плечам, вынуждая откинуться, а затем скользит по спине, направляясь к ягодицам.

Он обожал мою попку, и при любом удобном случае тянулся к ней.

Но сейчас, черт возьми, это для него запретная территория!

— Я купила дом там, где захотела, — хриплю в его лицо, надеясь хоть голосом добудиться до его рассудка, — и устроилась сюда работать потому, что мне предложили хорошую должность и деньги. Как так вышло, что и ты работаешь здесь — я не знаю. Но, честно, ломать что-то из-за этого не стану. Я надеюсь, для нас это не станет… Проблемой?

Его руки замирают, а в глазах снова появляется злость. Пополам с похотью, да. Я узнаю этот взгляд, я уже видела его на своем теле, и не раз ощущала его желание вперемешку с моим…

— Никакой проблемы, крошка.

Он выпускает меня из рук, и я шатаюсь направляюсь обратно в ресторан. Позади чиркает зажигалка — кажется, Макс снова собрался курить.

— Анастасия Владимировна, — произношу настойчиво уже у самого входа, так, чтобы он не смог достать меня, — на работе только так. Или ты не сможешь проявить уважение к той, которую трахал однажды?

Не знаю, как хватило смелости для этих слов. Но Максим, кажется, почти давится сигаретой, и закашливается за моей спиной. А я хватаюсь за ручку, и…

— Не однажды, сладкая. И пиздец как хочу еще. Именно поэтому вы, Анастасия Владимировна, так старательно пытаетесь сбежать?

Он усмехается, а я просто хлопаю дверью, возвращаясь в зал. Ненавижу! И ума не приложу, как мы будем вместе работать… Но точно сделаю все, чтобы больше вот так не позориться.

Максим

Сука.

Когда я возвращаюсь в ресторан, Насти, разумеется, нигде не видно. Становится незаметной у этой крошки получается лучше всего, кажется, и я не удивлюсь, если она уже вызывает такси, пока я выкуривал злосчастную сигарету.

А после еще минут десять тупо пытался прийти в себя.

Что на меня нашло там, а? За что я втапливал Ангелочка, методично пытаясь переложить вину за эту встречу? Зачем мне вообще понадобилось искать виноватого? Или это мой всратый характер, который по жизни ставит стену между всем приятным и человечьем, не давая насладиться хорошими эмоциями?

Я повсюду ищу подвох. В любых комплиментах, похвалах, и особенно, блять, в таких вот совпадениях. Ну как вдруг два человека, которые жили друг от друга на таком расстоянии, и преодолевали кучу километров, чтоб увидеться, вдруг оказались запредельно близко?!

Чертыхаясь, нахожу глазами Киру (вот ее-то даже выискивать не нужно, издалека видно!), и направляюсь к ней. Она уже отпустила от себя Александра Дмитриевича, и теперь вовсю ведет светскую беседу с остальными редакторами, не испытывая никаких трудностей в том, чтобы чувствовать себя своей здесь.

Вот за это я когда-то в нее и влюбился. На одной из сборищ, где были творческие и научные люди, она была в центре внимания, при чем не внешностью или громким поведением, а умом, обаянием и притягательной харизмой. Помню, как она вышла на балкон, и я через секунду отправился за ней — чтобы хоть немного побыть вдвоем.

И вот она курит, такая молодая, но уже замужняя и с ребенком, а я смотрю и любуюсь ее ровной улыбкой, и блестящими глазами. Она была прекрасна тогда — и на мой вопрос о поцелуе просто кивнула, прикрыв глаза. Наша первая встреча закончилась именно так — ее нежными губами на моих губах, и молчанием при всех об этом. Мне тогда казалось, что я влюблен больше, чем когда-либо — и тогда же вечером я узнал, что с мужем у них проблемы, и Кира на грани развода.

Она и развелась вскоре. Правда, тут же нашла другого — а мне досталась лишь ее улыбка, и пустое «извини» на признание. Не сказать, чтоб я убивался — но когда тебя посылает со всеми серьезными намерениями в одно хуевое «извини», то как-то веры в чувства поубавляется.

А теперь вот она уже сама летит ко мне навстречу, как только видит из-за спины коллеги.

— Ну как, захомутала шефа? — спрашиваю, когда она уже рядом, и очень стараюсь, чтоб мой голос не звучал зло.

Не получается. Кира чуть изгибает брови, и принюхивается, морща носик.

— Твои сигареты пахнут так крепко, будто ты все еще куришь, — все же выводит она улыбку, и хватается за мой локоть, — а с Александром Дмитриевичем мы отлично пообщались. Он обещал позвонить, как только у него появится время для эфира…

— Чудесно.

Она снова хмурится, когда я прерываю ее поток новостей, и веду к выходу. Нахуй это продолжение банкета — хочу домой, скинуть злость и напряжение, и Кира мне в этом поможет…

— Мы не останемся?

— Зачем? Появились, показались, теперь пора открыть бутылку в более интимной обстановке.

Я нарочно веду носом ей за ухо, вдыхая сладкие духи, и зачем-то сравнивая их с запахом от Насти. Когда мы были вдвоем в съемной квартире, никаким парфюмом от нее не пахло — лишь гелем для душа, да телом, которое я мог глотать до умопомрачения.

Сегодня, правда, я смог уловить легкий запах духов, когда она оказалась близко — и это было явно что-то ее, личное и раскрывающееся так только на ее коже, подчеркивая истинный запах, а не перебивая его. Никакой привычной цветочности или сладости — лишь осенняя пряность и свежесть, которая до сих пор кружила мне голову.

— Максим?

Мда, задумался, а Кира на пассажирском, кажется, опять что-то рассказывала. Я поднимаю брови — и она со вздохом повторяет свою фразу:

— Я говорю, что только недавно вспоминала наш первый поцелуй там, на балконе… Знаешь, мне кажется, это было волшебно.

Мне очень хочется сказать, что все волшебство кончилось, как только она уехала в ЗАГС с другим мужиком, но я лишь киваю, промалчивая это. Зачем, если сейчас мне уже совершенно похуй? Тогда я хотел бы, чтоб она передумала — сейчас я хотел бы, чтоб она отсосала.

И главное, чтобы она это сделала у меня.

— Мне жаль, что я тогда не оценила тебя по достоинству… Сейчас кажется, что тогда это была почти судьба. — Продолжает Кира, хоть я и молчу, выруливая к своему дому.