Сокровища баронессы фон Шейн - Ольга Баскова

– Спасибо, княгиня, что оказали мне высокую честь, пригласив меня на ужин. – Голосок бедной девушки дрожал, как струна. – Да, для меня это большая честь, поверьте. Как только я увидела ваш великолепный дом и вас, такую утонченную… – Она запнулась, волнение помешало говорить. Княгиня поспешила исправить ситуацию:

– Да что же мы стоим? Скорее проходите. Мой дом так же прекрасен внутри, как и снаружи. Впрочем, вы сейчас сами убедитесь, моя милая.

Поддерживаемая Мишелем, Оленька робко ступила в прихожую, залитую светом, который излучали огромные хрустальные люстры. Лестницы с мраморными ступенями покрывали персидские ковры. Лакей, угодливо изогнув спину, принял из рук Мишеля пальто, и молодой человек, снова протянув руку своей невесте, повел ее в гостиную. Княгиня шла позади, продолжая бесцеремонно разглядывать девушку. Мещанка, что и говорить! Ноги и руки такие большие и грубые (упоенная ненавистью, она была необъективна). Нет, происхождение не спрячешь за блестящим образованием. Конечно, будь эта Сегалович богата, на подобные недостатки можно было бы закрыть глаза. Деньги еще никому не помешали. Разумеется, особенно они не помешали бы ее сыну, в свои молодые годы наделавшему много долгов, которые грозили разорением их семье. Что будет дальше? Мария рассчитывала, что все покроет его женитьба на состоятельной девушке. Бесприданнице Сегалович в их семье места не было.

– А вот и мой отец! – Отпустив руку любимой, Мишель бросился к коренастому мужчине в мундире с генеральскими погонами. – Вы не смотрите, Ольга, что он суров с виду. В душе он добряк, какого поискать.

– Спасибо за теплые слова, мой мальчик. – Раховский похлопал сына по плечу и перевел взгляд на девушку. В его зеленых, с золотыми искорками глазах читалось любопытство.

– Так вот, значит, какую красавицу присмотрел мой сын. – Князь галантно поклонился и поцеловал руку девушки. – Вы действительно очень хороши. Если послушать моего сына, еще умны и образованны.

Оленька почувствовала, как по телу разливается приятное тепло. Подумать только, она так боялась родителей Мишеля, а они оказались милыми людьми! И она им понравилась! Несчастная не заметила насмешливого подмигивания князя и презрительной ухмылки его жены в ответ. Мишель взял невесту под руку и провел ее в залу, где несколько служанок заканчивали накрывать стол. Господи, чего только на нем не было! Молодой человек не стал справляться о вкусах своей девушки, справедливо предположив, что повар-француз, которого отец переманил из парижского ресторана, любое блюдо может приготовить так, что пальчики оближешь.

Оленька посмотрела на кушанья и глотнула слюну. В их доме никогда не было такого изобилия.

В середине стола белела фарфоровая супница, и девушка по запаху поняла, что в ней томятся щи. Возле супницы на тарелках лежали кулебяки и расстегаи, будто подмигивая запеченными боками. Мишель усадил девушку возле себя. Одна из служанок, помоложе, с толстой черной косой, закрученной на затылке, поставила приборы и, взяв поварешку, открыла супницу и принялась разливать щи по тарелкам.

– Не стесняйтесь, пробуйте. – Генерал улыбнулся девушке. – Мой сын не говорил вам, что наш повар – парижанин? Не говорил? Ну что ж, тогда об этом скажу я. Когда мне удалось переманить Пьера в Санкт-Петербург, он не умел готовить ни одно русское блюдо. Это и неудивительно. Мне пришлось многому научить его. Видите ли, бабушка моей жены, графиня Лаевская, была помешана на русских рецептах и аккуратно записывала их в специальную книгу, которую потом завещала своим детям. От матери жены книга перекочевала к Марии Павловне. И Пьер изучил эту книгу. Теперь он готовит прекрасные русские блюда. Надеюсь, вы не против русской кухни?

Девушка покачала головой:

– Ну, разумеется, не против.

Она надкусила нежный расстегай с рыбой и пригубила щи. Они были вкусными и ароматными. Оля не заметила, как ее тарелка опустела, и сконфузилась. Мама всегда предупреждала ее, что есть жадно и быстро – моветон. Но что поделать, если все такое вкусное? Она украдкой взглянула на чету Раховских. Супруги ели чинно и неторопливо, наслаждаясь едой и будто забыв о гостье. Расправившись с супом, генерал приказал служанке подавать другие блюда. Девушки засуетились, забегали. Появилась вяленая и соленая осетрина, буженина под луком, говяжий студень с хреном, красная и черная икра. Стараясь не забыть наставления матери, девушка положила на тарелку маленький кусочек соленой осетрины, истекавшей желтым соком, и немного черной икры.

– Нет, дорогая, так дело не пойдет, – расхохотался генерал и, нацепив на вилку приличный кусок буженины, бросил его в тарелку Ольге. – Эдак ваши родители скажут, что мы хотели заморить вас голодом. Будьте добры, откушайте как следует. Будущим родственникам всегда очень важно, как кушает невестка. Если хорошо – будет доброй женой и матерью детей.

Оленька принялась за осетрину. Рыба действительно была хороша: нежная, янтарная, таявшая во рту. Однако после первого куска девушка почувствовала, что наелась и больше не сможет проглотить ни ломтика. Она усиленно делала вид, что ест, а проворные служанки уже тащили третью смену блюд: утку с рыжиками, бараний бок с кашей, жареную белугу.

– У нас любят гостей. – Раховский довольно крякал, расправляясь с утиной ногой. – Интересно, что Пьер сообразил на десерт? Да вы кушайте, кушайте, не стесняйтесь.

Оленька сделала над собой усилие и проглотила несколько икринок, но, поняв, что желудок наполнился и больше не желает принимать пищу, пусть даже приготовленную лучшим поваром всех времен и народов, извинилась:

– Простите, кажется, я уже сыта. Не обижайтесь, все действительно очень вкусно. Дело в том, что я не привыкла есть так много.

– Фигуру бережете? – поинтересовался Мишель и хихикнул. – Это правильно.

Девушка опустила глаза, и за столом воцарилось тягостное молчание. Княгиня лениво перебирала в тарелке остатки осетрины, не зная, о чем говорить. Наконец генерал нарушил тишину.

– Я прикажу, чтобы Даша подавала десерт, – решил он. – Вы, барышня, не откажетесь от мороженого? Какое предпочитаете? Сливочное, клубничное, земляничное? Или всего понемногу? Уверяю, такое мороженое трудно отыскать во всем нашем городе.

Оленька покраснела. По правде говоря, ей уже не хотелось ничего, в том числе и мороженого, которое она так любила, однако отказываться от угощения девушка сочла неуважением к хозяевам.

– Земляничного, пожалуйста, только совсем немного.

Генерал крикнул Дашу и приказал принести десерт. Вскоре перед Оленькой уже стояла хрустальная вазочка с тремя аппетитными розовыми кружочками. Она колупнула маленькой ложечкой один кусочек, поднесла ко рту и подождала, пока он растает. Мороженое действительно было выше всяких похвал, однако все существо девушки протестовало против нового угощения, переполненный желудок возмущенно заурчал. С усилием глотнув, Оленька посмотрела на княгиню и князя. Они пристально следили за каждым ее движением, и ей стало неловко. Впервые за весь вечер девушка пожалела, что приняла их приглашение. Чопорная Мария Павловна состроила недовольную гримасу, отчего морщины над верхней губой стали видны отчетливей, несмотря на обильно наложенную пудру.