Безмолвный убийца - Джон Сэндфорд

Обращаться с трупами сложно, но Беккер, обладавший огромным опытом, просто подошел к противоположному концу стола и приподнял его. Тело скатилось и с громким шлепком упало на пластиковую простыню. Беккер снова обогнул стол, завернул труп, заправил лишний кусок и связал все бельевой веревкой. На поясе он сделал две лишние петли, чтобы использовать их вместо ручек. Затем он с трудом протащил труп через гостиную и вверх по лестнице к черному ходу дома. Даже когда тебе наплевать, пострадает ли тело, с ним совсем не просто справляться. К тому же Кортес был крупным мужчиной. «Нужно будет выбирать невысоких людей», — подумал Беккер.

Задняя дверь дома Лейси пряталась от улицы под пристройкой, изначально задуманной как навес для машин. Беккер открыл дверь, не снимая цепочки, и огляделся. В прошлом здесь ночевали бродяги. Но сейчас стоял только «фольксваген», никем не тронутый. Беккер вытащил наружу тело и с трудом засунул на пассажирское сиденье. Покончив с этим, он подошел к ограде участка и посмотрел на улицу. Никого. Он вернулся внутрь, запер дверь и торопливо спустился по лестнице.

Беккер принял душ, старательно побрился, оделся и воспользовался косметикой. Это было совсем не просто: толстый слой грима скрывал изуродованное лицо, но его следовало наносить очень аккуратно, чтобы он не контрастировал со светлой кожей на висках и не собирался в складках и морщинах. На это ушло полчаса. В тот момент, когда Беккер закончил, миссис Лейси снова позвонила.

— Что?

«Старая кляча…»

— Мои руки, — прохныкала она.

— Я уже иду, — сказал он и подумал: «Может, стоит ее прикончить?»

Пару мгновений он позволял себе наслаждаться этой мыслью. Но тогда ему придется объяснять Бриджит Ленд, куда исчезла ее подруга. Впрочем, он мог бы убрать и ее. Но это привело бы к целой куче нерешаемых вопросов и риску: а вдруг у Ленд есть друзья и они знают, что она навещает Эдит Лейси? Если Ленд исчезнет, придет ли кто-нибудь ее искать?

Ее нельзя убивать, это опасно… Нет, он не станет их трогать. Пока. Лейси прекрасная ширма, а Ленд до сих пор представляла собой лишь небольшое неудобство. Раздумывая о них, Беккер достал из письменного стола пузырек с таблетками, вытряхнул одну на ладонь, подошел к лестнице, включил свет и начал подниматься.

Лестница выходила на заднюю часть первого этажа, затем поворачивала и вела на второй и третий. Когда-то первый этаж был занят магазином сантехники, но уже много лет он пустовал. Днем с улицы проникал внутрь угрюмый зеленоватый свет. Ночью закрытые решетками окна казались темными панелями, расположенными по обе стороны от входной двери.

Старуха обитала на втором этаже, где поселилась вместе с двумя котами после смерти мужа. Здесь отчаянно воняло этой троицей: вареной морковью, марихуаной и кошачьей мочой. Беккер ненавидел котов. Они знали, что он собой представляет, и наблюдали за ним с полок. Их глаза сверкали в полумраке, когда старуха сидела перед телевизором, кутаясь в пеструю шаль.

Когда муж миссис Лейси был жив, третий этаж тоже использовался, но сейчас он пустовал, как и первый.

Беккер поднялся на второй этаж, чувствуя, как его окутывает запах моркови и марихуаны.

— Миссис Лейси?

— Я здесь.

Она была миниатюрной женщиной и носила толстые очки, которые увеличивали ее слезящиеся голубые глаза. У нее был нос пуговкой, крошечный круглый ротик и жесткие седые волосы, плотно прилегающие к голове. Она сидела в гостиной в большом кресле перед телевизором, кутаясь в халат. У нее было четыре халата, все стеганые, разных пастельных цветов. Беккер сходил на кухню, налил стакан воды и принес ей таблетку. Из-под стула выскочил кот и спрятался в соседней комнате, глядя оттуда на Беккера злыми глазами.

— Это поможет. Завтра я принесу еще.

— Благодарю.

Она взяла таблетку и принялась жадно пить из стакана.

— Ваша трубка и зажигалка при вас?

— Да.

— Марихуаны достаточно?

— Да, большое спасибо.

Миссис Лейси хихикнула. Она вращалась среди богемы сороковых годов, но продолжала курить марихуану и сейчас.

— Я ненадолго выйду, — сказал Беккер.

— Будь осторожнее, гулять в такое позднее время опасно.

Беккер оставил ее в кресле, снова спустился вниз по лестнице и внимательно проверил пристройку за домом. Никого.

Дом Лейси выходил фасадом на Грин-стрит. Здания по обе стороны улицы тянулись до Мерсер, но дом Лейси занимал лишь половину участка. Двор, заросший сорняками и буйным сумахом, был огорожен десятифутовой изгородью из металлической сетки. До того как здесь появился Беккер, бродяги и хулиганы перебрались через него и сломали замок на воротах. Но как только Беккер купил машину, он позаботился о том, чтобы изгородь починили, и укрепил ее сверху мотками колючей проволоки.

Сейчас он задом выкатился на «фольксвагене» из-под навеса, выскочил из машины, открыл ворота, проехал через них, еще раз остановился и запер ворота.

«Это Нью-Йорк, — подумал он. — Рогалики и копченая лососина. Колючая проволока и замки».

Беккер захихикал.

— Дверь, — сказал Толстый, который стоял у окна, держа у плеча винтовку AR-15.

Внизу по улице промчался старый «фольксваген жук». Толстый, приникший к оптическому прицелу, не обратил на машину никакого внимания. Из ресторана вышел человек. У него были слегка растрепанные светлые волосы, очки в золотой оправе и узкие плечи. Он улыбался и шевелил губами, будто разговаривал сам с собой. На мужчине были голубая рубашка с коротким рукавом и слишком длинные джинсы. Средним пальцем он то и дело поправлял очки, соскальзывающие с носа.

— Да, — пробормотал Толстый, и его палец напрягся на спусковом крючке.

— Нет… — сказал Тощий и сделал два шага по направлению к окну.

На груди мужчины появилась красная точка. Возможно, у жертвы был один короткий миг, чтобы о ней подумать. Прозвучал оглушительный выстрел, и вспышка показалась Тощему ярче, чем он ожидал. Возникло ощущение, что человек отскочил назад, а затем начал исполнять безумный танец. Однажды Тощий видел фильм, в котором Гитлер танцевал джигу после того, как немцы захватили Францию. Пару мгновений мужчина на улице делал похожие движения. Снова загрохотал гром; шесть выстрелов, восемь, двенадцать раздались очень быстро, с одинаковыми промежутками. Вспышки освещали лица.

Примерно на середине обоймы Толстый сдвинул переводчик огня и выпустил длинную очередь. Убитый лежал на спине на тротуаре, а пули шлепались вокруг его головы, точно одетые в медь капли дождя.

Тощий молча стоял у окна.

— Иди, — сказал его напарник и уронил винтовку на пол. — Руки.

Закрыв лица ладонями в перчатках, они прошли по коридору в заднюю часть здания, сбежали вниз по лестничному пролету, потом по другому коридору и выскочили через боковую дверь в переулок, который увел их от места преступления.