Песочные Часы - Сергей Недоруб

И тем не менее зачастую ему действительно везло. Однажды Борланд попытался прорваться сквозь Заслон. Его мысли часто занимала эта неведомая дымчатая стена. В результате он решил ни много ни мало обстрелять ее из стомиллиметровки, установленной на модифицированном бронетранспортере, и посмотреть, что случится. Была и проблема: Борланд не имел бронетранспортера, ни модифицированного, способного переждать выброс, ни какого-либо другого. Поэтому сталкер просто выкрал его у военных во время зачистки одной из секций Барьера. Произошло это во время набега слепых собак. Тогда Борланд здорово помог немного струхнувшим военным, которые до этого слепых собак видели только на фотографиях, во время теоретических занятий в учебке. Он метким выстрелом из «Энфилда L85» убил вожака стаи. К счастью, собак вел не контролер. Затем, распугав стаю серией прицельных выстрелов, он как бы невзначай оказался рядом с ранеными бойцами и кинул каждому по аптечке, совершенно им ненужной, но в момент опасности воспринятой на ура. И лишь после этого командир операции почувствовал: что-то не так. Не обращая внимания на трехэтажные маты, Борланд с риском нарваться на пулю подкрался к урчащему бронетранспортеру и, выбросив перепуганного солдата, проехал на броневике по собакам. Он руководствовался простым психологическим правилом: если спасти человеку жизнь, то на некоторое время повергнешь его в ступор, да и стрелять в тебя он точно не будет. Пока военные пытались совместить в голове неожиданную помощь с наглым угоном военной машины, сталкер исчез. Все оказалось слишком невероятным и, следовательно, вполне возможным для Борланда.

Можно было и не спрашивать, как Борланду удалось скрыться на бронетранспортере, не оставив следов, и оказаться с ним у Заслона, находящегося через пол-Зоны от места прорыва. Если бы кто-то узнал, что в процессе сложнейшей переброски транспортера на территорию Рыжего леса Борланду удалось проехать часть пути вообще за пределами Барьера, то последовала бы череда громких арестов и смещений в воинской среде. Но, к счастью для самих военных, никто не связал воедино два остановленных прорыва, между которыми спокойно прокатился бронетранспортер, примкнувший к колонне себе подобных.

Какой была реакция оператора, засекшего спустя несколько дней выстрелы с украденного броневика возле Заслона в Рыжем лесу, осталось тайной. Вероятно, он сделал то, что и любой другой на его месте: похолодел, съежился и выпал в осадок. После чего получил от начальства по ушам собственными же наушниками. Так как Борланду хватило трех минут, чтобы убедиться в бесполезности артиллерийской атаки Заслона и уехать обратно на Милитари, что автоматически делало показания оператора ложными. На всякий случай Борланд вышел с ним на связь по найденной на листке блокнота частоте, ровно на полторы секунды, и передал в эфир что-то типа «Гы-гы-гыы!», после чего оператор наверняка слег с приступом мигрени.

Атаку на Заслон Борланд предпринял опять-таки в самое сумасшедшее для Зоны время: прямо перед выбросом. Когда вся фауна Зоны замирает, а люди в спешке укрываются в подвалах и барах. Никто не знает, что происходит в моменты выбросов и что такое, собственно, вообще выброс, но ничто не выживало в это время на открытой местности. БТР был вполне сносным убежищем, так что Борланд без тени волнения проехал через Рыжий лес, не встретив ни единой живой души.

На обратном пути его ждало удивительное зрелище. У холма истерично молотил руками в запертую металлическую дверь какой-то парень. Раньше эту дверь Борланд здесь не замечал. Выброс к тому времени еще не начался. Борланд сразу сообразил, в чем дело. Ему посчастливилось найти старательно замаскированный бункер, которых в Зоне было множество. Одного из обитателей бункера, очевидно, оставили умирать под выбросом за какие-нибудь нарушения. А может, просто так. Борланду это было неважно, однако смотреть спокойно на подобное он не мог. К тому же жертва могла рассказать об этом убежище подробнее. Не выходя из броневика, Борланд посигналил.

Гудок у БТР был почище, чем у паровоза. Если бункер служил убежищем от выброса, то он должен быть герметичным и звуконепроницаемым, так что сигнал услышать не могли. Парень в ужасе подскочил и уставился на бронетранспортер. Борланд понял, что никакой опасности он не представляет, и открыл люк. Гость мигом запрыгнул внутрь и сжался на сиденье. Но стоило Борланду задраить люк снова, как гость, явно движимый местью, бабахнул осколочно-фугасным снарядом из орудия, установленного на крыше транспортера, прямо по двери бункера. Борланд мигом успокоил его хорошим ударом в челюсть, а затем взглянул на экран прямого обзора. Металлическая дверь выдержала. Едва лишь Борланд отъехал от этого места, как она открылась, и оттуда показалась чья-то довольная морда.

Борланд резко остановил броневик. Человек, выбравшийся из бункера, с изумлением уставился на него, и тут, наконец, произошел выброс. Со стороны Заслона пронеслось нечто, напоминавшее взрывную волну. Человек упал как подкошенный. Дверь бункера, ясное дело, никто задраить не успел, так что можно было не сомневаться: все внутри погибли или превратились во что-то очень неприятное.

Борланд поскорее убрался подальше на Милитари. Он сумел восстановить простую цепочку событий. Сам он обычно пережидал выброс под землей, как и все остальные, и знал, что предугадать его с точностью до секунды невозможно, так что обитатели бункера, скорее всего, спутали выстрел из бронетранспортера с выбросом. Симптомы должны были быть очень похожими: глухой удар наверху и легкое сотрясение земли. Решив, что опасность миновала, из бункера решили выйти, и всех накрыло настоящим выбросом.

Доехав до базы «Долга», Борланд подарил им пленника и не нужный больше броневик. Пленник был совсем не против сдать своих бывших товарищей, которые оставили его умирать снаружи, и охотно поделился с «долговцами» информацией. Бункер являлся одной из дислокаций самой отвратительной группировки «Грех». «Грешники» без разбора убивали вольных сталкеров, как из-за хабара, так и ради удовольствия. Они не шли ни в какое сравнение с мародерами Лаваша, у которых была хоть какая-то позиция в жизни. Пленник клялся, что он всего лишь одиночный сталкер, захваченный «грешниками». Лгал, разумеется. Как бы то ни было, «долговцы» отпустили его на все четыре стороны: если даже он и был одним из «грешников», то путь к своим все равно ему заказан, а Зона сама разберется, сколько он проживет. Глядишь, и перевоспитается.

Зато Совет Кланов выразил Борланду признательность за уничтожение одной из баз группировки «Грех». «Долговцы» оттарабанили БТР к Барьеру, где его и нашли ничего не понимающие военные. А Борланд навсегда стал живой легендой Зоны. Целый ряд дальнейших поступков сталкера лишь укрепил его репутацию. Если бы он сам участвовал в распространении всех правдивых слухов о себе, то их оказалось бы столько, что хватило бы на новый культ.

Он так и не определился, считать ли тот случай везением или успехом. В конце концов, что такое успех? Если один сидит на берегу и ждет, когда море выбросит ему рыбу, а другой вооружается острогой и часами стоит по колено в воде, высматривая добычу – то можно ли сказать, что оба они могут рассчитывать только на везение? Нет. Второй поймает рыбу исключительно благодаря тому, что он не сидит, сложа руки. Вот это и есть настоящий успех. Везение в данном случае стало итогом отличной подготовки и движения вперед. Важно не то, что Борланд набрел на базу «Греха», не рассчитывая ее обнаружить. Важно то, что никто другой не был в то время в Рыжем лесу на открытой местности, движимый духом исследователя. Другие зарылись под землю из-за страха перед выбросом.