Предел желаний - Эмили Джордж

— Матерь Божья, — выдохнул Энтони. Он подлетел к ней и схватил за плечи.

— Вы что, хотите, чтоб я рехнулся? Диана замотала головой.

— Я не знала, что это вы. Если б знала…

— Я, наверное, обречен принять смерть от вашей руки.

— От моей руки?! Кажется, это не я летела в машине по мокрой дороге со скоростью сто миль в час.

— Что вы здесь делаете? Вы хотите меня прикончить? Или вам будет достаточно просто свести меня с ума?

Энтони разжал руки и спрятал их в карманы. От греха подальше. Ему хотелось ее задушить, и остановило его только то, что ни один суд не оправдает его поступка. Хотя у него есть смягчающие обстоятельства.

— Ничего не понимаю, — сказал он как можно спокойнее.

— Вы же сели в такси. Вы должны были уехать отсюда. И исчезнуть наконец из моей жизни.

Диана пожала плечами.

— Я тоже так думаю.

— Вы так думаете? — Энтони стиснул зубы, — и что это значит?

— Это значит, что мне надо добраться до центра.

— Вам нужно добраться. А где ваше такси?

Он огляделся, как будто ища взглядом машину.

— Уехало.

— То есть как «уехало»? Такси обычно не уезжают, бросив пассажира посреди дороги.

Диана замялась и тут же мысленно себя отругала. Ну чего, спрашивается, хорохориться? На улице ночь, идет дождь, положение отчаянное. Хватит уже притворяться, что все хорошо.

— Уезжают, когда тебе нечем платить.

— Вы о чем говорите, дамочка?

— У меня украли все деньги. У меня с собой нет ни единого доллара. Какой‑то мотоциклист выхватил у меня сумочку.

— Погодите, я не понимаю. Когда это случилось? Уж конечно, не раньше того маленького инцидента под моими окнами?

Диана вздохнула.

— Послушайте, я отвечу на все вопросы…

— Да уж, пожалуйста. Будьте любезны.

— Но не могли бы мы с вами продолжить эту дискуссию в вашей машине? Пожалуйста.

Пожалуйста? Ему показалось или Диана Сазерленд действительно сказала «пожалуйста». Наверное, в первый раз за все это время Энтони как следует пригляделся к «прелестному созданию», стоящему перед ним.

Если еще у него в кабинете она походила на мокрую мышь, то теперь он даже не смог подобрать подходящего сравнения. Мокрые волосы облепили лицо, с носа и подбородка ручьями течет вода. Юбка забрызгана грязью. В общем, жалкое зрелище. Но вместо того чтобы мысленно возрадоваться такому повороту событий, Энтони вдруг с удивлением сообразил, что ему хочется обнять ее, как‑то утешить, сказать, что все будет хорошо…

Черт! — выругался он про себя. Уж не сходит ли он с ума? Да он скорее утешил бы пиранью, чем эту женщину!

Борясь с нарастающим раздражением, Энтони распахнул дверцу автомобиля. В какой‑то момент Диане показалось, что в глазах Энтони Родригеса промелькнуло человеческое сочувствие.

— Куда вас доставить в Майами? Никуда. Здесь ей некуда ехать. У нее нет ни денег, ни паспорта, ни друзей. Она тут вообще никого не знает, кроме этого угрюмого диктатора, сидящего рядом с ней. Диана невольно поежилась.

— Вы не замерзли? — Энтони удостоил ее раздраженным взглядом. — Мне показалось, что вы дрожите. Там на заднем сиденье пиджак.

— В этом нет необходимости.

— Боже Милостивый, ну почему вы все время спорите? — Он протянул руку назад, достал пиджак и швырнул девушке на колени.

— Набросьте его, — приказал он.

Диана закусила губу и нехотя подчинилась. Пиджак был мягким и теплым и пах туалетной водой. Запах был слабым и очень приятным.

Девушка попыталась гордо развернуть плечи.

— Ваше слово, сэр, для меня закон, — бодро выпалила она.

Она собиралась его поддеть, но у нее ничего не вышло. Энтони лишь рассмеялся.

— Продолжайте в том же духе, и мы с вами прекрасно поладим. Потерпите еще чуть‑чуть, вы уже скоро избавитесь от моего скромного общества. Так, где мне вас высадить в Майами?

Диана нервно заерзала на сиденье. Пора, наверное, сказать ему правду, что у нее нет в городе никаких друзей и что ее теплоход «Христофор Колумб» ушел без нее.

И что потом? Диана смутилась. Если она ему скажет, что понятия не имеет, куда ей ехать и что делать, то прозвучит это очень уж по — идиотски. Она пожала плечами.

— Уже недалеко… Я скажу, когда мы доедем.

Ладно, допустим, они доберутся до центра, — и что она ему скажет? Попросит его высадить ее… где? «Ягуар» мчался сквозь ночь.

Диана лихорадочно соображала, отметая одну идею за другой.

Она отправилась в путешествие с тем, чтобы придать своей жизни новое направление. Чтобы почувствовать себя самостоятельной. А что получилось в итоге? Она попала в такую историю! И при этом еще приходится терпеть командный тон и диктаторские замашки этого господина. Какой он национальности? По имени определить невозможно. У них у всех длинные поэтические имена. По внешности тоже ничего определенного не скажешь. Густые и черные волосы. Точеные черты, смуглая кожа. Так может выглядеть и креол, и мулат, и испанец.

Но эти глаза… голубые, как небо. Потрясающие глаза…

— Я жду, Диана. Почему вы позволили мне усадить вас в такси и не сказали, что вам нечем расплатиться?

Девушка промолчала. Она вдруг поняла, что, если сейчас не придумает что‑нибудь дельное, ей придется просить его дать ей взаймы денег, чтобы она могла расплатиться хотя бы за ужин и за номер в отеле…

— Или вы думали, что таксист отвезет вас в город бесплатно, исключительно по доброте душевной?

Энтони еще крепче вцепился в руль. Типичная представительница своего класса, думал он в ярости. Живет в своем замкнутом мире, не имея понятия о том, что такое реальность. Жизнь для нее — просто приятное времяпрепровождение.

— Вы поступили не очень умно, не сказав мне о том, что у вас нет денег.

Диана резко обернулась к нему. Глаза у нее горели.

— Прежде чем называть человека «не очень умным», иной раз бывает полезно учесть, что у него могут быть какие‑то свои соображения. Бывают разные обстоятельства. А навязывать свою точку зрения — это, знаете ли, не всегда хорошо!

— Если бы вы сказали мне правду, — холодно проговорил Энтони, — я бы дал вам денег на такси.

— Только этого мне не хватало.

Его губы скривились в презрительной усмешке.

— Понятно. Вы предпочли выбираться самостоятельно — ночью, одна, в незнакомом городе, где всякое может случиться, — только бы не просить о помощи меня? Я прав?

— Я просто подумала, что это моя проблема.