Там и Здесь. Академия Парамагии - Марго Генер

Потом вдруг развернулась ко мне и проговорила:

– А ведь я тоже видела, как он на тебя смотрел.

– Кто? – не сразу сообразила я.

– Да новенький! – досадуя на мою несообразительность, объяснила Дубрава. – Биан этот. Пока ты сидела в медитации, я открыла глаза, чтобы перенастроиться. И увидела, как он таращится на тебя.

Мои плечи невольно передернулись, я ответила:

– А я тебе говорила, он какой-то… С приветом.

– Угу, теперь и мне так кажется, – согласилась Дубрава. – Его взгляд был прикован только к тебе. Жуть.

Ясень слушал нас с вялым интересом, когда мы дошли до разветвляющейся лестницы, он сказал:

– Вечно вы понапридумываете себе ерунды, девочки. Парню просто понравилась Яра, вот и пялится. Ладно, у меня встреча с парнями в саду. Занятия закончились на сегодня. Со мной хотите?

Дубрава вскинулась и захлопала в ладоши.

– Ой, я пойду! Пойду!

У меня же сил на тусовки не осталось совсем, я до сих пор нормально так и не отдохнула после всего.

– Я хочу выспаться, – ответила я, качая головой.

– Как знаешь, – улыбнулся Ясень.

Брат с сестрой ушли вверх по левой лестнице, а я отправилась в лекарский корпус по правой.

По памяти  нашла его довольно быстро. Знакомый гном-лекарь с длинной бородой, прикрывающей пузо, встретил меня добродушным возгласом.

– О, снова ты, болезная моя? Чего на этот раз?

Я развела руками и обрисовала ему ситуацию.

– Шаман Подгорода, говоришь? – прищурившись переспросил лекарь.

– Угу.

– Пф! – хмыкнул гном-лекарь. – Тоже мне, маги магические. В горниле я их видал. Садись на кушетку, счас осмотрю тебя, болезная. Одёжу можешь не сымать.

Я послушно уселась на кушетку, радуясь, что обошлось без раздеваний, а гном, бормоча, чему-то покивал и убежал в другую комнату.

Пока сидела, солнечные лучи в окне приятно согревали плечи, я даже расслабилась. Но ненадолго, потому что дверь в лекарскую вдруг открылась и на пороге возникла…

– Свирэль? – растерянно произнесла я.

Глава 4

Вместо приветствия эльфийка в красном комбинезоне, обтягивающем её так туго, что грудь вот-вот сама выскочит, с шипением бросилась на меня.

– Ах ты вредительша!

Её миниатюрный, но уверенный кулак пронесся мимо меня за секунду перед тем, как я успела увернуться.

С кушетки я буквально свалилась, зацепив при этом треножную полку, с которой на пол загремели склянки и приборы.

– Я тебя придушу! – разъярилась Свирэль и снова ринулась на меня с атакой.

Убегать от эльфийки, которая отличается не только злостью, но и скоростью, получалось плохо. Пришлось перевернуть кушетку и загораживаться ею, как щитом, отражая быстрые атаки Свирэль.

В смотровую вбежал перепуганный гном с зелеными склянками в обеих руках.

– Что за раскудрыть тут творится?! – вскричал он гулким басом. – А ну прекратить потасовку!

Я пропищала, выдерживая очередной налет эльфийки на кушетку:

– Это она! Она начала!

– Да я её в порошок сотру! – шипела остроухая.

– Я тебя саму в порошок обращу, коли не прекратишь! – гаркнул гном. – А ну стоять по углам, кому говорят!

Угроза превратиться в пыль на эльфийку подействовала. Все ещё щуря бешеные глаза, которые сейчас аж светятся фиолетовым, она, тяжело дыша,  нехотя отошла от меня и сдула со лба выбившуюся белокурую прядь.

Гном упер кулаки в бока и, пройдя вперед, встал между нами.

– Ну, сказывай теперь, в чем дело?

Я осторожно вылезла из-за своей баррикады и сообщила со всей жалобностью:

– Да не знаю я. Она вошла и напала.

Гном развернул сердитое лицо к эльфийке.

– Ну?

– Из-за этой выскочки Мишеньку оштрафовали! – буквально выплюнула она. – Не надо было ему вообще с ней связываться. Выскочка! Только проблемы от неё одни!

Меня как обухом по голове ударили. В первую очередь потому, что сказанное Свирэлью, по сути, правда. Я действительно выскочка. А если из-за меня ещё и Миха получил штраф… А ведь Спрутовская обещала, что не станет его наказывать.

– Так, – произнес грозно гном, – остроухая, иди работай. Здесь у меня лекарня, а не бойцовский клуб. А хочешь выяснять отношения, делай это как культурное создание, а не помойная кошка.

Сиреневые глаза Свирэль сверкнули, она гневно зыркнула на гнома.

– Следи за языком, метр с кепкой, – огрызнулась она.

– Я слежу, слежу, – отозвался гном, – и ты следи. Ясно? И теперь вон отсюда, если ничего не болит. А если заболит, приходи.

Свирэль зло рыкнула и, поправив необъятную грудь, резко развернулась и вышла из лекарской.

У меня колотилось сердце. Не только от того, что едва не огребла от взбешенной эльфийки, но и от стыда, который буквально прожигал во мне дыру. Миха мне во всем помогал, вступался, из Девонского моря вытащил, а ему из-за меня вменили штраф. За что? Он же не виноват ни в чем.

Гном тем временем подошел и смешал содержимое склянок.

– Ничо, – сказал он, – не куксись.  Ну влепили ему штраф. И что? Сам виноват, если потерял подопечную. Будто ему впервой.

– Я сама убежала… – шмыгнула я носом.

– А надо было лучше смотреть, чтобы не убежала, – проговорил гном и протянул мне склянку. – Пей.

– Что это?

– Дымку сладострастия с тебя снимет, – усмехнулся он, а на мой непонимающий взгляд добавил: – Этот недошаман в Подгороде не заблокировал твои способности, а попытался наложить дымку сладострастия. Видать, чтобы ты воспылала страстию великой и отдалась кому-то.

Мое лицо невольно скривилось, едва вспомнила лысого отпрыска смотрителя Подгорода. Я схватила склянку и залпом её осушила.

Гном, усмехаясь, крякнул и отправил меня из лекарской с наставлением не попадаться первое время на глаза Свирэли. Сказал, что она вспыльчивая, как вулкан, но отходчивая. Надо только дать время.

Поэтому в спальный корпус я пробиралась перебежками, оглядываясь и прячась за углами. Когда добралась до своей комнаты, воздух в ней оказался таким холодным, что пришлось активировать гномий камень. К счастью, делалось это просто – нужно лишь потереть его с любого бока. Затем переоделась в майку с шортами и, забравшись под одеяло, моментально уснула.

Снилась мне какая-то дикая ерунда, причем невероятно яркая и реалистичная, как это иногда бывает в очумелых снах. Но, несмотря на это, проснулась я выспавшейся и очень бодрой. Правда в три часа ночи. Что не удивительно, ведь спать я легла, когда ещё не было и шести вечера.

Сев на постели, я покрутила головой. В комнате тихо, только гномий камень иногда пощелкивает, разогревшись сверху докрасна.  За окном звездное небо, и слишком свежий ветер колышет шторку у форточки.

Я снова легла и попробовала уснуть. Но, как ни старалась, ничего не выходило – организм полностью восстановился и спать не хочет.

– Ну здорово, – пробормотала