Тусовка на острове Скелета - Валерий Гусев

– Дим, ты что? Он их читать будет. И быстрее в себя придет.

Ага, от наших газет скорее наоборот получится.

Нас выручила мама. Когда она узнала, куда мы собираемся, она сказала, что больному лучше всего фрукты, и дала нам денег.

– И обязательно купите ему бананы, - добавила она. - Человек два года ими питался, организм к ним привык. Они ему жизненно необходимы.

Когда мы с жизненно необходимыми бананами подходили к больнице, Алешка вдруг сказал:

– Дим, а нас туда не пустят. Это же для всяких ненормальных больница.

Ну да, а то мы с ним - нормальные.

Но проблема решилась самым необычным образом. Только мы подошли к воротам, как они распахнулись, и из них выехал какой-то дядька в пижаме и домашних тапочках.

Выехал… Как бы это поточнее сказать? Он, скорее, выбежал. Он вертел руками воображаемую баранку, громко фырчал, как настоящая машина, с хрустом переключал скорости. Как будто. А поравнявшись с нами, он с таким визгом «затормозил», что мы почти что услышали грохот столкнувшихся машин.

Дядька сделал вид, что открыл дверцу, и сказал нам:

– Садитесь, подвезу.

Алешка, глазом не моргнув, «сел» рядом с ним, а я так растерялся, что пристроился за ними, на «заднем сиденье».

И куда он нас повезет?

Повез куда надо. Посигналил, «включил» поворотник и вернулся в ворота. Охранник было заступил ему дорогу, но наш водитель крикнул сердито:

– Чего под колеса лезешь? Жить надоело? Это со мной. Мои пассажиры!

И мы «въехали» на территорию больницы. Поехали по центральной асфальтированной дорожке, по бокам которой росли густые кусты. Ехали медленно.

– Здесь быстрее нельзя, - словоохотливо объяснил нам «водитель». - В кустах гаишники прячутся. Права отберут. Вас куда доставить?

– К главному корпусу, - сказал Алешка, шустро семеня ногами рядом с ним.

«Водитель» обернулся ко мне и заботливо сказал:

– Дверцу прихлопни. А то еще вывалишься - отвечай за тебя.

Я послушно «хлопнул дверцей». Алешка с усмешкой обернулся:

– Молодец, Дим. И окошко закрой. А то дует.

Возле главного корпуса «водитель» плавно притормозил, припарковался, выключил двигатель.

Мы «вышли из машины».

– Э! Э! - забеспокоился водитель. - А деньги за проезд?

Алешка и тут не растерялся - сунул ему в руку обертку от конфеты. Ну, думаю, скандал будет.

– Маловато, - вздохнул водитель. - Добавить надо бы.

– Бог подаст, - сказал Алешка.

– И то. - Он включил зажигание, зафырчал и отъехал.

Сейчас еще кого-нибудь привезет. Хорошо, хоть берет недорого.

А Лешка сказал, шагая по ступенькам к дверям:

– Дим, если сейчас еще и летчик появится, я с ним не полечу.

Летчик не появился. Появилась в дверях симпатичная медсестра в белом халате. Но мы к ней отнеслись настороженно. Вдруг она тоже не настоящая, в доктора играет - начнет еще уколы делать. Вилкой в попу.

Но вроде обошлось.

– Вы к кому, мальчики? - приветливо спросила она.

– Мы к дяде Ване. К Чижову.

– Сейчас я его позову, в корпус вам входить не надо.

Да нам уже и не хочется.

Сестра исчезла за дверью. Но почему-то не сразу пошла за Чижовым - нам было хорошо видно через большие окна, - а сначала позвонила куда-то по телефону и что-то кому-то сказала. Покивала, слушая, и повесила трубку. Мне почему-то это не понравилось.

Мы осмотрелись. Местность вокруг вполне приличная. Много зелени, дорожки, скамеечки. По дорожкам не спеша прогуливаются озабоченные люди в пижамах или халатах, о чем-то оживленно разговаривают, не слушая друг друга; сидят на скамейках с газетами и книгами. Многие из них и газеты, и книги держат вверх ногами. А самые умные читали книги с конца, задом наперед.

Из подъезда вышли двое врачей. Оба - вылитые персонажи. Один, постарше, худой, длинный, с бородкой - Дон Кихот. Другой - молоденький, невысокий колобок с румяными щеками - Санчо Панса.

Они важно беседовали. А мы прислушались. Потому что беседа шла о нашем диком друге, о том, как его лечить.

– Вы изумительно не правы, коллега, - говорил Дон Кихот. - Чтобы вернуть нашего пациента в прежний облик, нужны решительные меры. Стресс! Вот что ему нужно. Шокотерапия.

– А вы, коллега, - возражал ему Санчо, - не правы исключительно. Здесь необходим плавный переход пациента к нормальной жизни. Два года одиночества, постоянный страх, опасение быть съеденным в сыром виде…

– Вы считаете, коллега, - ядовито усмехнулся Дон Кихот, - что быть съеденным в виде вареном - это не так страшно? Это меньше травмирует психику?

– Во всяком случае, коллега, я бы предпочел все-таки, чтобы меня съели не живьем, а хотя бы в виде котлеты.

– А я бы, коллега, предпочел, чтобы меня вообще не ели. Ни в каком виде. Ни в виде котлеты, ни в виде шашлыка.

– А вас бы, коллега, никто бы и есть не стал. Вы слишком костлявы.

– А вы, коллега, весьма упитанны. Вас сожрали бы с удовольствием.

– Уж не вы ли?

– Сейчас подерутся, - сказал Алешка. - Кусаться начнут.

Но пока обошлось. Дон Кихот взял Санчо Пансу под руку и сказал:

– Давайте вернемся к существу нашего спора, коллега.

– Совершенно с вами согласен. Так вот, я считаю… - Дальше мы уже не услышали, они отошли от нас довольно далеко.

– Залечат они его, Дим, - сказал Алешка, - своими шоками и терапиями.

Тут снова вышла медсестра.

– Мальчики, сейчас он придет. - И покричала с крыльца: - Федотов! Ваша смена закончилась! На заправку!

Послышался шум «машины», подъехал Федотов. Заглушил двигатель, поставил машину на ручник, запер дверцы и сказал строго:

– Леночка, передайте моему сменщику, чтобы окурки в пепельнице не оставлял. Весь салон табачищем провонял.

– Обязательно передам, - пообещала сестра.

– И пусть зажигание проверит - что-то оно барахлит.

– Интересно, - шепнул мне Алешка, - где у него зажигание?

Вопрос остался без ответа - в дверях появился наш дикий дядя Ваня.

– Гы! - радостно сказал он.

– У-у! - весело отозвался Алешка.

– Бип! - выдал водитель Федотов.

Поговорили…

В руках у дяди Вани была недоплетенная корзиночка. Рукоделие такое.

– Это зачем? - спросил Алешка, когда мы отошли от корпуса и сели на скамейку.