Мой волк, или Отбор для альфы - Татьяна Май

— Рэйнар не имел права обращать меня! — выкрикнула я жалобно, размазывая катящиеся по лицу слезы. — Я не хочу становиться волчицей! Я хочу обратно! Верните меня назад!

— Эмоциональный фон тоже нестабильный, — вздохнула Фира, доставая из кармана платья полотняный платочек и протягивая мне. — Представляешь, что с тобой будет, если смертные узнают твой секрет? Они же убьют тебя. Теперь твое место здесь, в стае альфы Рэйнара.

— Я буду скрываться! — глотая слова, выдавила я и зарыдала еще громче. — У вас же получается!

— Все не так просто. Смертных давно нет на этих землях. Много веков назад они все были истреблены.

— Вы что, их убили? — высморкавшись, прошептала я в ужасе.

Фира вздохнула.

— Оборотни обособленно жили на своих землях и не трогали смертных, но они все равно узнали об их существовании. Среди людей стали ходить слухи, что шкура оборотня дарует неуязвимость и бессмертие, поэтому они открыли охоту, не гнушаясь убивать даже волчат. Волка-оборотня ведь легко отличить по цвету глаз. У настоящего оборотня они имеют цвет от светло-желтого до янтарного. Твои тоже поменяют цвет после первого полнолуния. Так вот, люди начали охотиться на волков. Когда убийства стали происходить регулярно, альфы всех стай собрались на Совет и приняли решение дать смертным то, чего те так желали. Это было темное и страшное время, наши предки назвали его Великий Гон.

— То есть всех смертных истребили? — спросила я, мысленно оплакивая свои зеленые глаза. Это было как раз то, что я очень любила в своей внешности.

— Смертных обратили. Как и тебя. Всего один укус, и уже после первого полнолуния альфы принимали присяги в свои стаи.

— А как же дети? Что стало с детьми? — шепотом спросила я. — Ведь у смертных же наверняка были младенцы.

Фира зябко передернула плечами.

— В истории любого племени есть темные пятна. Никто бы не стал ждать, пока человеческие детеныши подрастут. Их тоже обращали, правда, никто не выжил, организмы были слишком малы и слабы. Я была свидетельницей тех жестоких времен. Я сама из обращенных, у меня есть такая же метка, как у тебя. — Мы немного помолчали, потом Фира продолжала: — Тогда же альфы истребили все серебро, утопив его в ледяных водах реки Тиорейн. Но все это было много сотен лет назад, и про события тех поистине черных дней мы можем узнать лишь из летописей, но мы все потомки истинных оборотней и обращенных смертных.

— Подождите, вы же сами сказали, что оборотни бессмертны.

— Это так. Но альфы часто вызывают друг друга на бой за право власти над племенем. Отец и мать нашего альфы погибли, приняв такие вызовы, но альфа Рэйнар вернул свое племя. Обычные волки тоже могут бросить друг другу вызов. Скоро ты поймешь, что сила имеет для нас огромное значение.

Я покачала головой, не в силах осмыслить случившееся. Все это какой-то бред воспаленного сознания! У меня же есть работа, друзья… Друзья! Что подумала Маринка, не найдя меня в палатке? Кошмар, бедная подруга! Она же будет винить себя в том, что я пропала!

— Хорошо, я поняла. У меня теперь куча бонусов: бессмертие, регенерация, сила, ловкость, зрение, нюх. А во всей этой сахарно-шоколадной истории есть хоть один минус, кроме того, что через месяц я буду выть на луну? — горько спросила я.

Фира отчего-то замялась. Я так и знала! Сейчас она скажет что-нибудь в духе «нужно питаться дохлятиной» или «есть шанс обратиться не до конца и разгуливать с волчьей головой на человеческом теле». Я напряженно ждала ответа, сцепив пальцы на руках.

— В волчьей стае все подчинено строгим законам, — осторожно начала она. — Видишь ли, если таких законов не будет, то система, по которой мы живем, просто развалится. Рэйнар наш вожак, он альфа, его приказам обязаны подчиняться все, от самого старого волка до юного волчонка. Далла его бета — вторая по значимости в стае, она советник Рэйнара и его правая рука. Есть еще Хольд, он гамма-волк, левая рука Рэйнара, с ним ты познакомишься позднее. Это правящая верхушка стаи. За непослушание ей — строгое наказание или даже смерть. — Я вздрогнула, потому что вспомнила свое «фи», брошенное в лицо Рэйнару. Фира продолжала: — Все вопросы по наказаниям выносит только альфа. Бета и гамма могут вынести обвинение, но окончательное решение за вожаком.

— А остальные волки?

— Они выполняют разные работы по замку, обеспечивая его всем необходимым. Кто-то охотится, кто-то шьет одежду, кто-то приглядывает за волчатами, кто-то работает на кухне.

— А вы?

Фира улыбнулась. На пухлых щеках вспыхнули две ямочки.

— Я смотрительница замка. И знахарка. Я одна из немногих свидетельниц давних времен, поэтому получила уважаемую должность.

— А я? — задала я наконец мучивший меня вопрос и вопросительно приподняла брови, заставляя Фиру продолжать, но она замолчала, пухлыми руками нервно перебирая кожаный пояс платья.

— Благодарю вас, госпожа Фира, за то, что объяснили новой волчице основы жизни нашей стаи, — услышала я того, чей голос меньше всего хотела слышать.

Рэйнар появился, шагнув откуда-то сбоку. Я мысленно застонала. Так он все это время был здесь и, несомненно, слышал весь разговор! То, с каким самодовольным видом Рэйнар посматривал на меня, не оставляло сомнений в том, что сейчас я узнаю нечто весьма неприятное для себя. Жаль, что в такие моменты интуиция очень редко меня подводит.

— Да, мой альфа, — Фира склонила голову и, прихватив свой сундучок с травами, практически выбежала из комнаты.

Я быстро соскочила с кровати. И почему я не сделала этого раньше?

Рэйнар прошел к стоявшему у погасшего камина большому креслу и устроился в нем, следя за мной глазами. Намереваясь последовать примеру Фиры, я направилась к дверям, поклявшись себе, что лучше лишусь головы, но не поклонюсь Рэйнару.

— Я не отпускал тебя, Лита.

Я задохнулась от возмущения.

— Меня зовут Аэлита, волк! — презрительно процедила я, поворачиваясь. — И мне никогда не требовалось разрешение кого бы то ни было, чтобы выйти из комнаты.

Он усмехнулся и лениво протянул:

— Это можно расценить как неповиновение.

Своего он добился — я замерла на месте в паре метров от него, не зная, что делать. Никто ведь не помешает ему в случае чего назначить мне наказание.

— И что? — спросила я резко, не выдержав пристального взгляда, которым он медленно скользил по моему телу. Причем предательское тело откликалось уж очень живо: соски натянули ткань футболки, а внизу живота стало покалывать. Я сложила руки на груди. — Хочешь обрисовать мне круг обязанностей?

Рэйнар не ответил, а я вдруг вспомнила, как он лизнул мое плечо до того, как я потеряла сознание. Интересно, зачем? Я машинально протянула руку и потрогала шрам. Он был чуть горячей, чем остальная кожа. Странно, почему этот шрам не затянулся, подобно всем остальным.