Обреченные любить - Ларисса Айон

Вот только отмывать ошметья этой мерзости со своей одежды после каждого задания ей уже надоело. Но такова жизнь любого из эгисов. Тайные защитники человечества. Убийцы демонов.

И прочая чушь, которой ее пичкали с детства, чтобы она чувствовала свою значимость, гоняясь за монстрами по пропахшим мочой подворотням.

В то же время найти другую работу, имея несколько приводов в полицию за насилие и будучи под подозрением в убийстве, представлялось маловероятным.

Но опять же, будь она чиста перед законом и имей какую-нибудь вшивую ученую степень, ничего бы не изменилось. Она бы все равно патрулировала по ночам закоулки Нью-Йорк-Сити, которые знала гораздо лучше, чем ей бы того хотелось. Она бы искала и убивала мерзких тварей.

Таких, как этот докторишка, который подходил к ней все ближе. Она закрыла глаза, потому что все еще не готова была взглянуть на него. Только когда изголовье ее постели приподнялось, она осмелилась бросить быстрый взгляд из-под опущенных ресниц.

По коже пробежали мурашки. На нем была зеленая больничная роба, и он был такой же мускулистый и кареглазый, как ей запомнилось, и еще он смотрел на нее умным и уверенным взглядом. Сложная витиеватая татуировка на его правом предплечье замерцала, когда она пристально посмотрела на четкие переплетенные линии.

Она сражалась с демонами уже восемь из своих двадцати четырех лет, и еще ни разу ее не пронзал такой благоговейные трепет, как сейчас. Как будто он был абсолютной эротической энергией, заключенной в оболочку в виде меднокожего красавца мужчины с обложки модного журнала.

Жаль, что придется подпортить ему физиономию правым хуком.

— Я сниму вязки с запястий, чтобы ты смогла поесть. Не пытайся со мной драться. Госпиталь под зашитой заклятия, которое не позволит тебе проявить насилие.

Ну да! Она подождала, пока он освободит ей руки, затем улыбнулась и попыталась нанести ему сокрушительный удар в челюсть.

Боль так сдавила ей виски, что черепушка едва не лопнула. Тайла упала на подушки, обхватив голову руками.

— Я тебя предупреждал.

— Черта с два, — простонала она. — Ты явно хотел, чтобы я попробовала.

— Может быть.

Когда боль поутихла, она посмотрела на него, прищурившись.

— Так вот почему я до сих пор жива, верно? Все дело в заклятии. Ты бы хотел меня убить, но не можешь.

Он пожал плечами и вписал что-то в ее историю болезни.

— Я так же снова хочу быть в тебе, но это мало что меняет. Я не очень полагаюсь на свои инстинкты.

Тайла едва не поперхнулась слюной.

— Мог и не напоминать.

Он что, всерьез? Он снова хочет заняться с ней сексом? Не то чтобы это было возможно, ведь при первом же удобном случае она его убьет.

— О! — воскликнул он. — Нет нужды напоминать: ты и так все прекрасно помнишь. — Он отложил планшет с ее историей болезни и положил свои длинные тонкие пальцы на ее запястье, чтобы проверить пульс. — Ты не кончила, но явно хотела. А я хотел, чтобы ты кончила. Хотел почувствовать, как ты кончаешь.

Он посмотрел на нее так, будто раздевал взглядом.

— Я до сих пор чувствую твое возбуждение. — Его пальцы на ее запястье сжались крепче, и она сама ощутила, как с каждым его словом все быстрее пульсирует жилка под его рукой.

Она тоже это чувствовала, чувствовала, как напряглись соски, чувствовала сладкую истому в промежности, чувствовала, как увлажнилась ее киска.

— Интересно, — промурлыкал Эйдолон, — каково на вкус твое желание.

Боже правый! Как он влияет на нее… это пугает. И дело даже не в том, что этот мужчина ее враг, а в том, что никакой похоти не могло быть вообще. Но она была. Секс всегда был для нее оружием, инструментом, единственной валютой, которая не подвержена девальвации. А секс с мужчиной вообще никогда не был для нее развлечением. Сколько она ни пробовала, каждый раз все заканчивалось ничем. Она имитировала оргазм, так же как некоторые имитируют смех, услышав неудачную шутку.

— Хватит меня лапать, — произнесла она едва слышно. — Иначе получишь оплеуху. — Пустая угроза, учитывая заклятие, но от угрозы ей стало немного легче.

Наконец он отпустил ее и отошел на шаг от койки. Свободные штаны его оттопырились спереди. Она отвернулась и потянулась к вязкам на лодыжках, но доктор покачал головой.

— Оставь их. Твои руки свободны, и теперь ты можешь поесть. Но тебе нельзя ходить по больнице.

— Ладно, парень из ада, — сказала Тайла. — А что мне делать, если я захочу в туалет?

— Тебе поможет медсестра. — В его низком голосе ей послышалась насмешка. — Но если ты хочешь, то и я могу поучаствовать.

— Нет уж, спасибо. — Она провела рукой по растрепанным волосам и бросила голодный взгляд на еду, которую принесла медсестра. — Так мне дадут наконец поесть?

Эйдолон передал ей поднос, но, несмотря на заурчавший в предвкушении живот, она колебалась, глядя на сандвич с салатом и яйцом.

— А чьи конкретно эти яйца.

— Да чьи угодно: русалка, гарпия, костяной демон.

Кажется, он пудрит ей мозги, но она все равно не могла есть, пока не задаст вопрос, который мучил ее с того момента, как она открыла глаза.

— Э-э-э, а где именно я нахожусь? И что вы сделаете со мной?

— Ты в Центральном подземном госпитале. Как ты уже, наверное, догадалась, мы лечим в основном не людей. Наше местоположение останется для тебя тайной, так что об этом можешь больше не спрашивать.

— ЦПГ? Ну и название, как «центральный паралич»! Просто замечательно. — Доктор Бука одарил ее недобрым взглядом и она вздохнула. — Как я попала сюда?

— У нас свои собственные машины «скорой помощи».

— Ну конечно. — Как бы она желала вспомнить хоть что-то из своего путешествия сюда, но вместо воспоминаний в ее сознании зияла большая черная дыра. — А что там с круэнтусом? Он умер?

— Мы отпустим его сегодня вечером.

Ярость сверкнула в ее глазах.

— Он убил мою подругу.

— Ваши коллеги убили много кого из нашей братии, — бросил он.

Она сжала зубы и заставила себя взять под контроль эмоции. По правде говоря, она никогда не считала Джанет подругой. Много лет назад она научилась не привязываться к людям, которые каждый день рискуют своей жизнью, но если он хочет поговорить о потере, то она может побеседовать с ним с глазу на глаз. Но прямо сейчас ей нужно играть в эту игру с умом. Она надеялась, что Хранители уже нашли тело Джанет. При одной мысли о воинах-эгисах ее стало мутить.

— Так где же ты научился всему этому? Я думала, большинство из вас не станут заниматься такими вещами, как анатомия.

Его пейджер запищал, но он не обратил на него внимания.