📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетективыОперация прикрытия - Эдуард Анатольевич Хруцкий

Операция прикрытия - Эдуард Анатольевич Хруцкий

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 48
Перейти на страницу:
сальные пальцы прямо о галифе, достал журнал происшествий.

— Диктуй, Гончак. — Дежурный начал писать. — Так… Так… Кто?.. Капелюх… Так… Время…

Часы на стене сипло пробили один раз.

— Понял тебя. Обеспечь сохранность места происшествия. Действуй!

— Что там? — дожевывая хлеб, спросил сержант.

— В Смолах семью перебили.

— Кто?

Дежурный посмотрел на него, усмехнулся и подошел к телефону, висящему на стене, закрутил ручку.

— Товарищ подполковник…

— Фару зажгите, — приказал подполковник Павлов. Он стоял во дворе усадьбы Капелюха, маленький, мешковатый, больше похожий на бухгалтера, чем на человека, отвечающего за борьбу с бандитизмом в этом неспокойном, прифронтовом районе.

Вспыхнул авиационный фонарь, укрепленный на длинной алюминиевой стойке, и осветил двор бледным, мертвенным светом.

Работники опергруппы делали свое дело сноровисто и привычно, сантиметр за сантиметром обшаривая двор.

Из дверей хаты вышла женщина с погонами старшего лейтенанта медицинской службы.

— Что у вас? — спросил подполковник.

— Пострадавшая приходит в себя, касательное ранение головы.

— Остальные?

Врач развела руками.

— Вся семья?

— Да, товарищ подполковник, шесть человек. Даже детей не пожалели.

— Так. Давыдочев! Где Давыдочев? — крикнул подполковник.

— Он в доме, — ответил кто-то.

— Ко мне его!

— Давыдочева к начальнику!

Молодой лейтенант выглянул в окно хаты.

— Меня?

— К начальнику.

Давыдочев подошел, на ходу застегивая воротничок гимнастерки.

— Ну что у тебя? — Подполковник внимательно посмотрел на лейтенанта.

— Трупы…

— Я знаю, что не цветы. Конкретнее.

— Семья перебита внезапно. Следов борьбы нет. Некоторых смерть застигла в постелях. Стреляли почти в упор. Накрошили…

— Из чего стреляли?

— Из «шмайсеров». Гильз много. Пули из стены выковыряли.

Лейтенант раскрыл ладонь. На ней лежали деформированные кусочки металла.

— Еще что?

— Взяты все вещи.

— Что значит «все»?

— Шкафы и комод пустые.

— Как ты думаешь, Давыдочев, много можно взять у крестьянина?

— Не знаю. Наверное, немного.

— Правильно. Возможно, нападавшие что-то искали.

— Явных следов нет.

— Смотрите лучше. А может быть, они нашли сразу…

— Товарищ подполковник! — К начальнику подошел высокий пожилой майор. — Следы сапог обнаружены, размер сорок второй, судя по рисунку подошвы, сапоги наши, армейские.

— След загипсовали?

— Так точно. Вот пачка от немецких сигарет «Каро».

Майор протянул начальнику раздавленную сапогом синюю коробку с золотыми буквами.

— Так. — Подполковник взял коробку, шагнул в свет фонаря, поднес ее к глазам. — Интересно. Вы уверены, что ее оставили нападавшие?

— Уверен.

— Почему?

— У убитого найден большой запас табака-самосада.

— Это ни о чем не говорит. Можно курить и то и другое.

— Не думаю.

— Давыдочев, — повернулся Павлов к лейтенанту, — потерпевшая может говорить?

— Пока нет.

— Срочно ее в город, в госпиталь. Где председатель сельсовета?

— Вот он. — Давыдочев кивнул в сторону сидящего на бревне Волощука.

Павлов пересек двор, подошел к председателю. Тот торопливо начал нашаривать костыли.

— Сидите, сидите. Я тоже присяду. Настоялся. Так как же это, советская власть?

— А вот так! — Волощук выплюнул цигарку. — Я власть до заката. А потом мы на заячьем, извините, положении.

— Кто «мы»?

Волощук, усмехнувшись, недобро хлопнул ладонью по торчащему за поясом револьверу.

— Есть еще оружие?

— Трехлинейка.

— Я распоряжусь, чтобы вам оставили автомат.

— Лучше «дегтяря» или МГ и патроны, конечно.

— Оставим. Вы видели машину?

— Да.

— Какая марка?

— Навроде как у вас.

— «Додж»?

— Он. На такой же машине вчера под вечер приезжали капитан и трое бойцов. Торопились в Гродно. Решили ехать через лес.

— Приметы их помните?

— Товарищ подполковник, — подбежал Давыдочев, — в сарае пилотку нашли, нашу, офицерскую.

Подполковник взял пилотку, осветил фонарем.

— Это его пилотка! — крикнул Волощук.

— Чья?

— Да капитана, что приезжал.

— Странно, очень странно… Как вы думаете, почему они приходили?

— Думаю, за продуктами. В лесу прячется сволочь всякая. Ходят по крестьянам, отбирают муку, сало, птицу. А Капелюх не дал им ничего. Вот они и дождались, когда он госпоставку приготовит. Я в сарай заходил. Чисто. И кабана застрелили, и корову с телкой, да, видать, увезли.

А ночь уходила. Рассвет растворил белый, призрачный свет лампы, и ее погасили.

— Товарищ подполковник! — Высокий сухопарый лейтенант — эксперт-криминалист подошел и замолчал, глядя на Волощука.

— Говори, при нем можно.

— Следы машины соответствуют «доджу три четверти». Резина не новая, правое заднее колесо латаное, оставляет характерный след. Отпечатки загипсованы. Следы машины прослежены по всему селу.

— Хорошо. Иди. Скажи-ка, председатель, кто вон в том доме живет? — Подполковник ткнул пальцем в сторону соседнего плетня. — Вон, кстати, и хозяева.

Волощук поднял голову. У плетня стояли мужчина и две женщины, молча глядели на двор Капелюха.

— Тройские это. Казимир, жена его и невестка.

— А где сын?

— Говорят, у поляков служит в Войске Польском.

— Давыдочев! — Подполковник вскочил с неожиданной для его плотного тела легкостью. — Давыдочев!

— Здесь, товарищ подполковник! — подбежал запыхавшийся лейтенант.

— Заправься, фуражку поправь. — Подполковник неодобрительно оглядел его. — Ты же уполномоченный ОББ, а ходишь как начальник банно-прачечного отряда.

— Виноват. Я…

— Вот этого, — подполковник указал на Тройского, — ко мне.

Давыдочев, придерживая рукой кобуру, побежал к соседнему плетню. Тройские попятились, потом почти бегом бросились к хате.

— Стой! — крикнул лейтенант. — Стой, хозяин!

Тройский остановился. Рука, схватившаяся уже за перила крыльца, сжалась, словно он боялся оторваться от спасительного родного дома.

— Хозяин! — еще раз крикнул лейтенант.

Тройский повернулся, медленно, словно ожидая выстрела в лицо.

— Пошли со мной, — махнул рукой Давыдочев.

Тройский с трудом оторвал руку от перил и шагнул к лейтенанту.

— Казимешь! Нет! Казимешь! — закричала жена. Она схватила Тройского за руку и потащила в хату. — Нет, — кричала она по-польски, — не пущу! Нет!

— Вы что? — крикнул Давыдочев. — Прекратите!

Тройский мягко освободил руку и обреченно шагнул к Давыдочеву.

— Прошу! — Лейтенант показал рукой на двор Капелюха. У плетня он обернулся и поразился нескрываемому отчаянию, исказившему лицо женщины. Тройский шел медленно, осторожно ставя босые ноги, словно боялся наступить на что-то острое. Во дворе усадьбы Капелюха он затравленно огляделся и, безошибочно определив старшего, шагнул к Павлову.

— Тройский? — спросил подполковник.

— Да, пан.

— Кто был ночью у вашего соседа? Вы видели?

— Нет-нет, — Тройский говорил на странной смеси польского, белорусского и русского языков.

— Подождите. Я не понимаю вас.

— Он говорит, что спал, — перевел Волощук, — потом услышал выстрелы. Много выстрелов. Так я говорю, Казимир?

Тройский кивнул и заговорил еще быстрее.

— Они испугались, — продолжал Волощук, — и спрятались в подпол. Так, Казимир?

Тройский опять кивнул.

— Я думаю, товарищ подполковник, — Волощук подобрал костыли, тяжело опершись, поднялся. — Я думаю, он действительно ничего не видел, у нас народ напуганный. Сознания в нем мало. Боятся всего. Приучил их немец к страху. Да разве немец один.

Волощук помолчал.

— Здесь всякие банды были, — продолжал он горько. — Убили в народе веру в правду, страх посеяли. А страх — дело опасное, товарищ начальник, он ненависть родит.

— Пусть он идет, — задумчиво сказал Павлов.

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 48
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?