Будда - Александр Николаевич Сенкевич

Однако нирвану можно определить и целым набором утвердительных понятий: например, это «истина», «другой берег», «умиротворение», «высшая цель», «защищенность», «чистота», «освобождение», «остров» «приют», «укрытие». Нирвана есть высшее благо как для людей, так и для богов, это вечный покой, и нет прибежища надежнее и безопаснее. Многие из приведенных эпитетов и понятий напоминают те, которыми пользуются монотеисты для описания понятия «бог»[20].

Убедительно раскрывает понятие нирвана один из основателей русской школы буддологии академик Федор Ипполитович Щербатской: «Как практическая, так и теоретическая часть буддизма сводится к идее угасания всех активных сил жизни в абсолюте. Этот абсолют нирвана получает в эмоциональных отрывках тех текстов, где он встречается огромное количество epitheta ornantia, среди которых несколько раз встречается и термин „место бессмертия“. Но что означает это бессмертие? Есть ли это бессмертие ведических времен? Блаженное существование среди предков на небесах? Или это гипотетическое бессмертие, что-то вроде рая Амитабхи? Или нечто похожее на рай позднейшего вишнуизма? Ничего подобного! Ибо только одно слово встречается как эпитет нирваны — уничтожение. В буддийском воззрении, как мы видели, нет недостатка в раях, но нирвана находится вне всяких доступных воображению сфер — это абсолютный предел. Слова „бессмертное место“ просто означают неизменное, безжизненное и бессмертное состояние, ибо под ним подразумевается место, где нет ни рождения (т. е. перерождения), ни смерти (т. е. повторной смерти). Люди входят в рай, будучи повторно рожденными в нем, но они навсегда исчезают в нирване, угасая в ней без остатка»[21].

Тайна нирваны Гаутамы Будды схожа с великой тайной «муравейного братства», созданного воображением Николая, старшего брата Льва Николаевича Толстого. Это вымышленное братство знало секрет, записанный на «зеленой палочке»: как сделать всех людей счастливыми, любящими и понимающими друг друга, живущими без страданий, несчастий, болезней и взаимных свар в открытости и обоюдном согласии? Великую тайну братства разгадать не так-то просто. Это по силам людям, для которых нравственные идеалы — не звук пустой, а те скрепы, что сохраняют повседневную жизнь в ее более или менее пристойном виде.

Знать год Паринирваны, окончательного освобождения Гаутамы Будды из круга рождений и смертей, его ухода навсегда из земной жизни, очень важно. Именно с него начинается буддийское летоисчисление[22]. Обратим внимание, что у христиан оно велось долгое время от библейского Сотворения мира (в России эта система использовалась начиная с XI века), а затем — от Рождества Христова. В западном мире — с VIII века, а в России по решению Петра I начиная только с 1700 года. В таком различном подходе утверждается то, что имеет первостепенное значение для верующих — рождение или уход Первоучителя. Для буддистов Паринирвана олицетворяет прорыв в новое неизменяющееся пространство, в котором время замещается вечностью, в ту новую реальность, где преодолены инерция и суетность мнимой жизни и начинается жизнь истинная.

На буддологическом симпозиуме 1988 года, проходившем в окрестностях Гёттингена под председательством выдающегося индолога и буддолога Хайнца Бехерта (1932–2005), всесторонне обсуждались различные датировки жизни Гаутамы Будды — так называемые «длинные» и «короткие» хронологии[23].

Будет уместным процитировать по этому поводу профессора В. П. Андросова: «Крупный немецкий текстолог Хайнц Бехерт подверг тщательному анализу как данные источников, используемых в расчетах ученых, так и методику последних (в том числе и авторитетной работы Андрэ Баро о датировке нирваны). Он пришел к выводу, что цифры в буддийских книгах носили совершенно отвлеченный характер; что династийные списки индийских царей в домаурийскую эпоху нельзя использовать ввиду их крайней предположительности, как, впрочем, и списки преемников Будды; что не представляют никакой научной ценности ни джайнские, ни китайские хронологии, ни свидетельства астрономов и фактически нет ни одного доказательства в пользу „длинной“ или тем более „короткой“ хронологии, которые „равно стоят на глиняных ногах“. Х. Бехерт взглянул на проблему с другой стороны: если буддийская традиция не имела ни малейшего понятия о точной дате смерти Первоучителя, то должны ли мы задаваться таким вопросом? Для ученого ясно одно: буддизм все еще был „юным“ во времена Ашоки, когда религиозное движение стало оформляться в церковь, и ее организаторы стали задумываться о своей предыстории, но, не имея точных представлений о начале, говорили обтекаемо: „сто лет“. Немецкий буддолог считает более весомыми „непрямые свидетельства“ об историческом окружении раннего буддизма и, в частности, о греческом влиянии на стиль буддийских текстов, что дает ему основание датировать жизнь Будды „последними десятилетиями перед походом Александра — в середине IV в. до н. э.“»[24].

В 1956 году почти весь буддийский мир праздновал 2500-летие буддизма со дня Паринирваны, Окончательной или Великой нирваны Первоучителя. Общепринятыми датами его жизни считали тогда 624 (623)–544 (543) годы до н. э.[25]

Этой датировки придерживается древнейшая буддийская традиция.

В этом случае современниками Гаутамы Будды оказываются семь мудрецов Древней Греции — Биант Приенский (VI в. до н. э.), Хилон Спартанский (VI в. до н. э.), Клеобул Линдский (VI в. до н. э.), Периандр Коринфский (625–583 гг. до н. э.), Питтак Митиленский (651–569 гг. до н. э.), Солон Афинский (между 640/635 — около 559 г. до н. э.), Фалес Милетский (640/624–548/545 гг. до н. э.).

В Японии празднества того же юбилея Гаутамы Шакьямуни Будды прошли в 1932 году. Этот год был выбран в соответствии с заявлением путешествующего монаха неизвестной национальности по имени Сангхабхадра, знатока правил общежития в буддийской общине. Он приплыл в 489 году н. э. из какой-то страны в Южной Азии в китайский порт Кантон (Гуанчжоу) на реке Сицзян, в 110 километрах от Южно-Китайского моря. Его пребывание в Китае пришлось на время царствования императора У-ди из южнокитайской династии Чэнь (годы правления: 483–493 н. э.). Этому монаху предстояло вместе с китайским буддистом составить комментарии к Винае — Своду правил и распорядка жизни буддийского монаха в общине. Ряды точек, расположенные в начале рукописи, привлекли их внимание. Они насчитали 975 точек.

Приплывший в Кантон монах предложил их расшифровку. По его мнению, точками отмечался каждый год со времени кончины Первоучителя. Их якобы ставили всякий раз, как только заканчивался уединенный ритрит (занятие духовной практикой) в сезон дождей. Первая точка была поставлена через несколько месяцев после кончины Гаутамы Будды. Исходя из этих умозаключений, он предположил, что даты жизни Гаутамы Будды падают на годы 566–486 до н. э.[26]

Помимо этих общепринятых дат, за годы жизни Будды в некоторых традициях принимают совсем далекие времена. Например, 949–869 годы до н. э.; 881–801 годы до н. э.; 878–798 годы до н. э.; 686–606 годы до н. э. Это лишь некоторые из так называемых «длинных» датировок[27].

В разных национальных буддийских традициях разброс по времени, когда речь заходит о дате начала бессмертия Гаутамы Будды, велик и доходит до пятисот и даже до двух тысяч лет. В восточной буддийской традиции, существующей в Китае, Вьетнаме, Корее и Японии (особенно в последних двух странах), годом Паринирваны принято считать 949 год до н. э., иногда называют 878 год