( Не) Любимая жена - Ани Марика

Моя помощница помогла переместиться в постель, подала ночную рубашку. Я выжидательно уставилась на мужа, не буду же перед ним переодеваться. Мужчина хмыкнул, подхватил коляску и ушёл, хлопнув дверью.

- Тарика, ты должна подглядеть, что там за гости к нам придут, – я скинула платье и переоделась в ночнушку. Уже приноровилась и многие вещи делала без помощи помощницы.

- Господа могут разгневаться и уволить меня, госпожа, – не согласилась женщина, вешая платье на спинку стула.

- А ты тихонечко, одним глазком. Пожаааалуйста, – заканючила я, цепляясь за руки Тарики.

- Я попробую, но не обещаю, – сдалась через время женщина и, покачав головой, удалилась.

Через час услышала, как подъезжает машина. Кое-как с кровати пересела на стул, со стула на кресло и, подтянувшись на руках, выглянула в окошко. У дома стояла большая крытая машина с гербами на дверцах. Из неё вышел высокий статный мужчина с длинными волосами. В руках он держал трость с круглым набалдашником, брови сурово сведены и хмурятся, глаз не видно. У него орлиный нос, губы поджаты, но довольно выразительные. Густая щетина, переходящая в бороду, закрывает часть щёк и подбородок. В вороте светлой рубашки видна смуглая кожа. Он не смотрел по сторонам, только на моих мужей. Мужчины подошли к нему, ударили по груди, склонили головы и расступились, приглашая зайти. Незнакомец шёл очень уверенно, выпятив вперёд грудь, и держал голову высоко. Возможно, он их начальник, я ведь даже не знаю, чем занимаются мои мужья.

Они давно пропали из виду, но я продолжала таращиться на красивую чёрную машину. Мне хотелось верить, что этот незнакомец приехал ко мне. Приехал, чтобы наказать всех повинных в моём состоянии и увезти меня домой. В настоящий дом, там, где меня будут как минимум уважать. Я стряхнула наваждение и потихоньку переместилась на стул, а после на кровать. Эта прогулка отняла много сил, руки гудели и ныли. Но я решила выйти из комнаты, мне хотелось заглянуть в глаза этого мужчины.

Отдышавшись, я опустилась на ковёр и, перемещая тело руками, как обезьянка, поползла к двери. У меня получилось открыть дверь и выйти в коридор. Я замерла, слушая незнакомый голос. Его уже слышала несколько раз, когда лежала в беспамятстве. И когда падала… Я поспешила, прикладывая больше усилий, и добралась до лестницы. Оставалось только спуститься, справлюсь и с этим. Главное, медленно продвигаться.

- Конечно её можно повидать, сейчас проверю: не спит ли Лили, – услышала голос Родерика и запаниковала.

Он увидел меня, его глаза наполнились яростью. Мужчина в два шага подскочил ко мне и, схватив за шею двумя руками, поднял.

- Тебе что велено?! – прошипел он и поволок в комнату. Я задыхалась, била по предплечьям, царапалась и пыталась закричать, но хватка становилась сильнее и сдавливала горло. – Хочешь в очередной раз опозорить нас?!

Он занёс в комнату, уложил в кровать и, нависнув, продолжал давить. Воздуха катастрофически не хватало, мои удары не причиняли никакого вреда. Я чувствовала, как задыхаюсь, чёрные мушки прыгали перед глазами, уши заложило. Родерик разжал пальцы, раскашлялась, лёгкие жгло, я не могла остановиться, часто дышала и держась за горло.

- Ещё раз нарушишь мой приказ, твоя жизнь превратится в ад! – убийственно прошипел Родерик и направился к двери.

Меня всю трясло, я лихорадочно подтягивала одеяло и укрывалась с головой. Стараясь подавить злые слёзы, я зажмурилась, вжалась в подушку. Сердце трепыхалось раненной птицей.

- Увы, она уже спит, – лживо-расстроено протянул Родерик, тихонько прикрывая мою дверь. – Возможно, вы останетесь до утра?

Что ответил незнакомец, осталось для меня тайной. Но по отъезжающей машине поняла: он не остался. А я заснула беспокойным сном. На утро ко мне зашла совершенно другая женщина. Мужеподобная, грубая и малоразговорчивая. Она сдёрнула тяжёлые занавески и так же грубо сдёрнула с меня одеяло. Я непонимающе заморгала, осматривая её.

- Подъём, госпожа. Завтракать пора, – пробасила она и попыталась посадить меня.

- Ты кто? Где Тарика? - дёрнулась от неё и отбила наглые мозолистый руки.

- Уволилась, – сухо бросила она и снова попыталась подойти ко мне.

- Не трогай меня! Пошла прочь! – верещала я, отбиваясь от незнакомки.

- Господа говорили, что вы невменяемая, не думала, что настолько, – проворчала женщина и заломила обе руки. Поморщилась от боли. – Давайте договоримся: я вам помогаю, а вы ведете себя смирно. Нам же не нужны проблемы, правда?

Я резко подалась вперёд, ударяясь лбом об нос новой няньки. Та завыла и, выпустив меня, сбежала. Через пару минут в комнату ворвался Дадарио.

- Верни мне Тарику! – закричала я.

- Она не хочет с тобой работать, – спокойно заметил он.

- Это не правда! Верни мне Тарику, немедленно верни мне Тарику! – тараторила я, избивая подушку и матрас. – Я на всё закрыла глаза: на вашу ложь родителям, на измены, на грубое обращение и угрозы, но лишать меня единственного, кто относится ко мне по-человечески, не позволю! Неужели тебе настолько плевать на меня? Сколько мы женаты? Неужели в твоей душе нет капли сострадания, чёрствый мужлан! Ты думаешь только о себе, о своём пенисе и репутации. Ненавижу вас, ненавижу вас обоих. Вы меня погубили, вы и ваши любовницы. Убирайся, убирайтесь все из комнаты. Никого не хочу видеть! Пока не вернётся Тарика, я не встану из этой кровати! Я убью себя, не нужна мне такая жизнь, видеть вас не могу!

Я орала на Дадарио, не замечая, как в комнату зашёл Родерик, выговаривала всё, что накипело, и требовала вернуть мою помощницу. Родерик хотел подойти ближе и, возможно, ударить, но его остановил Дадарио. Мужчины ушли, а я не могла успокоиться, кричала, выла и ругалась на мужчин. Швырялась подушками и одеялом, всё, что попадалось под руку, летело в закрытую дверь.

Через время в комнату зашла Тарика. Она бросилась ко мне и крепко обняла.

- Тише, госпожа,