Энди Кликвуд и гномы Англии. В поисках утерянной книги. Часть 1 - Барри Густав Роланд

И правда, Виски в этот раз лежал возле камина – чего отродясь никогда не было, и миссис Кликвуд сама этому удивилась. А Андерсон так вообще стал в последнее время как шелковый, и она даже не помнила, когда же в последний раз бабушка запускала в него подушку.

– И камин разожгли, – продолжала Афелия.

– Это да. Его-то мы уже лет сто не разжигали.

– Но мне нравится, – сказала под конец Афелия. – Как будто уютнее стало. Нет, не то чтобы раньше было неуютно… но, в общем, вы поняли.

И тут до ее ноздрей дошел приятный аромат с кухни.

– И какой-то новый рецепт? – оживилась она. – Запах просто ммм…

– А, это наш новый постоялец готовит, – пояснила миссис Кликвуд. – Он у нас еще тот кулинар. – И потом добавила чуть шепотом: – И нам с ним просто жутко повезло.

– Да-а? – протянула Афелия, заглядывая одним глазом на кухню. – Уже не терпится попробовать.

– Ну да ладно, а у вас какие новости? – спросила миссис Кликвуд, и с этими словами они ушли в гостиную.

Тем временем Патрик уже доделывал последние приготовления, и пока Афелия рассказывала о последних новостях, он по-хозяйски расставлял все на столе. На этот раз у них была жареная картошечка, приправленная различными пряностями, аппетитная индейка прямо из духовки и сосиски в беконе под хрустящей сырной корочкой. А на десерт их ждали шоколадные пирожные из роскошного бисквита, присыпанные орешками.

Бабушка тоже мельтешила рядом и старалась помочь. Но все никак не могла управиться со сковородой, которая то и дело уворачивалась от нее и начинала крутиться, когда бабушка пыталась достать оттуда картошку и разложить по тарелкам (потому что одна рука была занята под тарелки).

– Хм, надо бы тряпочку подложить… чтоб не крутилась, – говорила она с серьезным видом.

И тогда дедушка, который сидел рядом, заметил, что хорошо бы под бабушку тоже подложить тряпочку, чтобы она тоже не сильно крутилась. А Патрик только тихонько хихикнул, ловко маневрируя рядом.

В целом, ужин проходил вполне спокойно. И разговоры в основном шли о том, какая на столе была вкусная еда, а также о Рождестве и об идущих сейчас распродажах. И Энди уже думал, что так оно все и пройдет, но тут мистер Кликвуд возьми да спроси:

– Ну а у тебя, Ника, как дела? Как школа?

И вот тут у Энди внутри все защекотало, а по спине пробежал холодок.

– Отлично! – сказала Ника и тут же завела свою любимую шарманку. – У нас вот по истории…

Энди понимал к чему все идет, но решил не сдаваться без боя и попытался сменить тему.

– Мам, смотри! – сказал он. – Там Виски ковер грызет, – и это было первое, что пришло ему в голову.

Миссис Кликвуд обернулась. Виски лежал спокойно и, услышав свое имя, только озадаченно поднял одно ухо.

– Ну… до этого грыз, – пожал плечами Энди. – Вы просто не видели.

– М-да? – вопросительно посмотрела на него миссис Кликвуд. – Там же даже ковра нет.

И на этом его попытка перевести тему закончилась.

– Ну и что там с историей? – как на зло продолжал интересоваться мистер Кликвуд.

В разговор вмешалась Афелия, которой, видимо, тоже не терпелось лишний раз похвастаться успехами своего ненаглядного золотца.

– Ой, Ника так хорошо справляется, – говорила она. – Мистер О’Брайен хвалит ее почти на каждом уроке! Она у меня такая умничка!

И Ника сделала довольно милое личико, когда Афелия погладила ее по голове. Но тут Энди уловил ее коварный взгляд… И он знал, что это значит. Потому что видел ее просто насквозь.

– А Энди… – медленно начала Ника.

После чего Энди решил сделать вид, что поперхнулся, чтобы хоть как-то перебить ее, но Ника сделала голос громче.

– А Энди!..

Энди начал делать вид, что ему совсем не хорошо, и вцепился за стол, потащив за собой скатерть.

– Прекрати кривляться, – упрекнула его миссис Кликвуд. – Ну и что там с Энди? – спросила она.

Ника сверкнула взглядом и ее брови ехидно заиграли:

– Мистер О’Брайен сказал, что он написал контрольную хуже всех. – И дальше ее голос зазвучал протяжно-мелодично, повышая на конце интонацию: – И не в первый ра-аз…

Энди вздохнул. Этот бой был проигран. Впрочем, как и всегда.

– М, кажется, запахло жареным, – сказал Патрик из своего угла, выхватив из всего разговора только самое интересное.

Родители в свою очередь задержали на Энди взгляд, как будто примеряя на него сказанное, а Энди оставалось только сидеть молча и ждать, пока все не уляжется.

– Так, но об этом мы еще отдельно поговорим, – сказал мистер Кликвуд. И после этого разговор снова вернулся в привычное русло, как будто ничего и не было. А Ника скорчила для Энди еще одну рожицу (пока ее никто не видел), отчего Энди насупился еще больше – ему так и хотелось в нее чем-нибудь зашвырнуть. И ему было абсолютно не понятно, зачем она это делает, но он догадывался, что, наверное, так сказываются те бесконечно долгие часы, проведенные над домашними заданиями, которые безусловно могут свести человека с ума.

А после того, как Ника с ее мамой ушли, Энди сразу же поймал на себе строгий взгляд обоих родителей. И разборки, в общем-то, были недолгие. Первым делом в качестве наказания его лишили похода на каток на предстоящих выходных, а если он не возьмется за ум и не исправит все к следующему уроку, то его не возьмут и на рождественскую ярмарку, которая будет уже совсем скоро. «А если ты и дальше не будешь учиться, – говорила миссис Кликвуд пугающе, – то смотри, как бы вообще не стал каким-нибудь бездомным под конец жизни!» Но эта перспектива его не слишком-то пугала. А вот то, что он пропустит рождественскую ярмарку и не будет участвовать в выборе елки – вот этого бы он точно не смог пережить.

Но это было еще не все. Похоже, миссис Кликвуд решила воспользоваться этой ситуацией в свою пользу и помимо всего прочего поручила Энди еще и подписать все рождественские открытки… Вообще, миссис Кликвуд нравилось возиться с открытками. Но когда их количество доходило до пятидесяти штук, то энтузиазм проходил уже после первого десятка. А список всегда выходил за эти пределы. Там были и все соседи (и Афелия, и тетушка Роузи), и все родственники – от самых близких и до самых дальних – таких как, например, дядя Джеймс, которого они не видели уже лет двадцать (после того как он устроился на работу в Тауэр и жил там в собственном комьюнити),