Прощай, мисс Совершенство - Сара Барнард

Когда я была помладше, мне хотелось быть на нее похожей. Она самый организованный человек из всех, кого я знаю, и мне всегда казалось, что жизнь была бы проще, если бы я была на нее похожа. Но потом я довольно быстро поняла, что могу хоть в лепешку расшибиться, чтобы быть как Валери, и не приближусь к этому идеалу ни на йоту.

Вот несколько фактов о Валери:

♦ ей двадцать два года и семнадцать дней;

♦ она почти закончила последний год обучения в университете и скорее всего станет лучшей студенткой своего потока по специальности «Биохимия»;

♦ все зовут ее Валери – никто и никогда не называет ее Вэл;

♦ перед университетом она взяла год перерыва и отправилась с бойфрендом путешествовать по Азии;

♦ вернулась она одна: решила, что одной ей лучше;

♦ она умеет говорить по-французски;

♦ она с первого раза сдала экзамен на получение водительских прав;

♦ когда ее родители меня удочерили, она от руки написала мне письмо, которое начиналось словами «Дорогая младшая сестренка», и я до сих пор его храню;

♦ ее второе имя – Минти, потому что так в детстве звали ее бабушку. Валери его ненавидит;

♦ «Минти МакКинли! – восклицает она каждый раз, когда кто-то упоминает его при ней. – Валери Минти МакКинли!»

♦ у нее всегда все получается с первого раза;

♦ у нас совершенно нет ничего общего.

Не то чтобы я не любила Валери. Она милая и совсем не злая. Но я не могу понять, кто я, когда я рядом с ней, и кто она в моей жизни. Может, это звучит странно, но мне нравится знать, какую роль другие люди играют в моей судьбе. Это придает мне уверенности. Кэролин с Бобом выбрали меня. Дейзи – кровь от моей крови. Мы с Бонни выбрали друг друга. И мы с Коннором тоже. Поэтому они – мое племя. А Валери… Я ей досталась. Сестра, о которой она не просила и которую не ждала. Я держусь от нее подальше, чтобы мы не испытывали ненужной печали. Если бы она узнала меня получше – а ей кажется, что она хочет узнать меня получше, – то я бы ей не понравилась: с чего бы мне ей нравиться и кем мы станем друг для друга?

Поэтому она пытается сойтись ближе, но я ей не позволяю. Так будет лучше для всех. К тому же у нас разница в возрасте – в шесть лет, и мы живем в абсолютно разных мирах. Она ничего не теряет.

Сообщений от Бонни больше не было, и меня никто не разбудил, так что я знаю: их с мистером Коном еще не нашли. Я отправляю «Плющу» короткое сообщение: «Есть новости?» – и потом неподвижно лежу под одеялом, размышляя о том, где они могут быть и что могут делать. Они еще в Уэльсе? А может, уже отправились в «другие места», о которых смутно упоминала Бонни? А если бы я вчера вечером рассказала Кэролин о ее сообщениях, может, их бы уже поймали?

Я спускаюсь к завтраку. Кэролин с Бобом, до смешного серьезные, сидят за заваленным газетами столом. И лишь тогда у меня в памяти всплывает последнее слово из сообщения Валери: «в новостях». О Бонни говорили в новостях.

И, видимо, в газетах тоже. Ее лицо улыбается мне как минимум с трех передовиц.

– Здравствуй, солнышко, – пробует улыбнуться Боб.

– Там осталось немного бекона. – Кэролин встает, протягивая руку к остывшей сковороде на столешнице. – Сделать бутерброд?

– Я сама. Что говорят в газетах?

Я тянусь к «Обзервер», открытому на фотографии Бонни, но Боб кладет руку поверх страниц.

– Не думай пока о газетах, – обычным мягким и спокойным тоном говорит он. – Сначала позавтракай.

– Ты говорила с Валери? – спрашивает Кэролин.

– Нет. – Я стараюсь скрыть разочарование в голосе. – Думала, вы сами поговорите. В газетах пишут что-нибудь, чего мы не знаем?

Кэролин протягивает мне тарелку с бутербродом, который я пообещала сделать сама, и садится обратно.

– Газеты немножко отстают. Мы знаем больше, так что лучше поговори с нами, вместо того чтобы читать скабрезные выдумки таблоидов.

– Скабрезные, – повторяю я, пробуя слово на вкус. Как внушительно звучит. – Что это значит?

– Сенсационный, – объясняет Боб. – Желтый. Скандальный.

– Так вот, – продолжает Кэролин, – сегодня утром я позвонила маме Бонни, хотела узнать, нет ли новостей. Поиски продолжались всю ночь, но полиция до сих пор не представляет, куда они могли уехать. Семья Бонни, как сама понимаешь, в полном отчаянии. А тут еще все эти газеты… – Рукой она указывает на стол. – Это, конечно, тоже полный кошмар, но все же необходимый. Они подумали, что лучше напечатать фотографии Бонни, хоть она и несовершеннолетняя. Если люди будут знать их обоих в лицо, шанс их найти возрастет. Понимаешь?

Я киваю, хотя, если честно, доходит до меня туго. Как-то это… чересчур. Слишком уж. Видеть лицо Бонни в газетах.

– А что будет, когда их найдут? У них будут неприятности?

Кэролин с Бобом смотрят на меня с таким изумлением, словно я заговорила по-китайски.

– Да, – отвечает Боб. – Еще какие.

– Нет, ну а конкретнее? Что с ними будет?

– Ну, Джека Кона арестуют. Будет суд. Возможно, его посадят – если признают виновным. Конечно, в Кетте ему больше не работать. Удивлюсь, если он вообще сможет когда-нибудь преподавать.

– А Бонни?

– А с ней все будет в порядке, – говорит Кэролин. – Ее родители просто хотят, чтобы она вернулась домой целая и невредимая. Как и мы все. Она в этой ситуации всего лишь жертва.

Я хмурю лоб.

– Но ведь она сама решила сбежать.

– Бонни несовершеннолетняя, – поясняет Боб. – Так что нет. Может, Бонни и считает, что приняла решение самостоятельно, но закон утверждает обратное.

У меня начинается головная боль. От Бонни я слышала совершенно иное, и теперь я просто не знаю, чему верить. Она говорит, что счастлива, что сама этого хотела. Может, неважно, что говорит закон? Я знаю, что бы она на это ответила. Я знаю, что бы сказал Боб. Но понятия не имею, как оно на самом деле.

– Так что пишут в газетах? – спрашиваю я. Побеспокоиться я смогу и позже. – Что известно полиции?

Боб кратко пересказывает новостные сводки, пока Кэролин с обеспокоенным видом прихлебывает чай. Судя по всему, полиции ничего толком не известно. Боб продолжает говорить об «исчезновении», несколько раз повторяет, что следы теряются в Портсмуте, что полиция сосредоточила усилия на пригородной зоне, особенно рядом с портом. Я вспоминаю про Уэльс и молчу.

– Оставленная машина – это явно ложный след, – говорит Боб. – Чтобы запутать полицию. Они только время зря потратили, проверяя все корабли и паромы. Зачем вообще было ехать в Портсмут, если до Довера отсюда рукой подать?

– Но как бы они вообще сбежали без машины? – спрашивает Кэролин.