Тень тела кучера - Петер Вайсс

господина Шнее, что позволило бы ему обратить внимание на движение руки господина Шнее; он толкал ко мне тачку, которую удерживал вытянутыми руками за ручки, пока не оказался на том самом месте у самой поленницы, где повернул тачку в прошлый раз и где из-за остановки и подергиваний в колее образовалось углубление, колесо тачки попало в это углубление, а тело сына оказалось слишком далеко от тачки, — из-за толчка в одну из ручек с одной стороны тачку перекосило, перекатившиеся к одному из бортов камни способствовали смещению центра тяжести и усилили давление, так что потянули за собой всю тачку — чтобы не дать ей перевернуться, и тачка, в том же самом месте, что и в прошлый раз, перевернулась.

Я был не в силах еще раз описать, как слез с поленницы и помог сыну собирать камни, но поднявшись к себе в комнату, записав этот последний фрагмент моих наблюдений, подсобив сыну в сборе камней, улегся на кровать, сыпанул в глаза пару крупинок соли и увидел перед собой после короткого размытого периода картину или, лучше сказать, скользнул в картину; я будто двигался по проселочной дороге, широкой и заасфальтированной; я будто сидел, удобно откинувшись, в автомобиле или омнибусе (самого автомобиля я не видел, было лишь ощущение движения, скольжения), и во время этого равномерного спокойного скольжения я видел, насколько хватало глаз, лежащих вдоль дороги лосей или оленей, крупных спаривающихся животных; головы с массивными рогами были высоко задраны, а из разверстых пастей поднимался пар жаркого дыхания. Копыта самцов тяжело били самок в грудь и плечи в звериной ласке, а к ритмичным движениям тяжелых тел примешивалось глухое, сдавленное дыхание из глоток. Пока я скользил мимо бесконечного ряда животных, образ расплылся и сквозь него проступили очертания комнаты. Вглядываясь в очертания комнаты, между которыми еще двигались, подобно теням, силуэты животных, я различил, прислушавшись к костяному перестуку рогов, стук в дверь, стук разогнал последние остатки образа и позволил проступить из очертаний комнате со стенами, предметами, окном и дверью, а вслед за стуком, хотя я и не успел ничего ответить, дверь открылась и в комнату, опираясь на палку, вошел доктор, закрыл за собой дверь и, ощупывая перевязанные и забинтованные голову и лицо, облокотился о стену. Губы его двигались, но голоса слышно не было, я сел на кровати и приложил к уху руку, но не расслышал даже шепота; тогда я встал и подошел близко к нему и приложил ухо вплотную к его рту, и теперь смог из порывов дыхания и движений языка разобрать следующие слова: раны не заживают, как бы я ни резал, глубоко выскабливаю, до костей, нож по кости скребет, сковырнет, еще глубже сидит, перевязать, всю ночь, всю ночь не спит, все еще кровит, гной, порой, внизу на предплечье, потом все выше, слышу, подмышкой, кости плеча, вода горячая, сустав, встав, перевязать, отыскать, до ребер достать, в груди, в груди глубоко, ослабить у сердца, легкое, ноги, гипс на кости наложить, отпилить, вычистить, вокруг икр, отделить кости голени, сухожилия гипс на колено наложить, бедро, в нижней части две кастрюли гноя с кровью, с воем, а теперь (на этих словах он снял черные очки и уставился перед собой пустыми поблескивающими глазами) не вижу ничего, даже самый яркий свет, в полной темноте, резать приходится в темноте, наставлять нож, соскальзывает, расширять, обминать, сводить, не найти инструментов, исчезают в темноте, где комья ваты, капает, где эфир, где зажимы, где иголки, нитки, открытые раны, как попало, вся рука изрезана, потерял направление, куда, где дверь, стол, не в ту сторону, ли вверх то ли вниз по лестнице, наверху или внизу, в темноте сидеть, то ли рука то ли нога, боль одна, одна и та же боль везде, где ни надрез, одна и та же боль, искоренить боль, заглушить, перепеть; с этими словами он поднял голос, чуть ли не постанывая и скрипя зубами, запел и пел, скрежетал, как нож по стеклу, вел ножом по стеклу, клекотал, выкликал глоткой, где клокотали голос и кровь. Я взял его под руку, открыл дверь, выпроводил его из моей комнаты, закрыл за нами дверь, провел его по коридору к лестнице и на этом пути он все пел: куда, куда он меня ведет, этот больной, меня, врача, куда, куда он меня ведет, куда, куда, куда ведет врача больной; и когда мы добрались до лестницы и я спиной вперед спустился по лестнице перед ним, поддерживая его под руки и направляя его одеревеневшие ноги, он пел: он ведет его по лестнице, по лестнице, по лестнице ведет, зигзагами ведет, зиг-заг, зиг-заг, вниз по лестнице ведет, вниз по длинной лестнице ведет, а та лестница длинна, здесь стена и там стена, под одной рукой стена и под другой рукой стена, вдоль по длинной по стене ведет рука. Когда мы спустились в коридор нижнего этажа, я провел его по коридору до двери его комнаты, и на всем этом пути он пел: вот и пол, еще шаг, еще шаг пережил, вот так, вот так, кто со мной, кто за мной, вот больной, больной впереди врача; когда мы дошли до двери его комнаты и я нажал на ручку двери и ввел его в его комнату, он пел: на ручку двери нажал, на лезвие ножа нажал, в комнату с песней вбежал, больной с врачом вбежал, в комнате, в комнате оплошал, слышишь, как зажужжал, в какой комнате, где, в какой комнате жужжал; и когда я закрыл за нами дверь его комнаты и подвел его к его кровати и усадил его на его кровать, его пение перешло в монотонное, слабеющее и наконец и вовсе стихшее О. Его комната, образуемая четырьмя стенами, полом и потолком, обставлена так, что справа глазам вошедшего открывается длинный сработанный руками доктора из грубого дерева стол, на первый взгляд, неровный, который тянется до самого центра комнаты, где упирается во второй, уходящий вправо в угол, стол, который, в свою очередь, упирается в третий, поставленный в правом углу и узкой стороной направленный влево, стол, который тянется почти до двери в противоположной, снабженной окном, стене, так что между стеной и столом остается лишь узкий проем, через который, вероятно, можно протиснуться только боком и с большим трудом и оказавшись (окно по левую руку) рядом с маленьким высоким круглым, заваленным пинцетами, ножами, иглами, стаканами, бутылками, мисками и коробками столом, обогнув который