Верка - Анатолий Изотов

* * *

После поездки в Ялту Верка и Виктор стали встречаться почти каждый день. Их тянуло и влекло друг к другу. Им нравилось вместе гулять, молчать, разговаривать. Иногда Верке казалось, что она не пара Виктору, а порой просто его не понимала. Ее радовало и удивляло то, что он ни разу не попытался ее поцеловать, затащить на какую-нибудь вечеринку, завести разговор на щекотливую тему. Он ничего не обещал, не делал никаких нравоучений, когда с Веркиных губ срывалось невзначай какое-нибудь острое словечко, ничего не навязывал, никуда не манил. Он просто был при ней, радовался общению с ней и старался радовать ее. Где-то в глубине души она догадывалась о том, что его поведение определяется чем-то огромным, настоящим, вечным. И хотя она ушла от прошлой жизни, но грубость и насилие, царившие в ней, оставили в ее душе настолько глубокий след, что она все еще не могла воспринимать поступки Виктора как нормальные.

Шло время, и оно, конечно, сближало их, и вместе с этим менялись Веркины мысли и чувства. Она все чаще вздрагивала от прикосновения рук своего нового друга, от его проникновенных взглядов, от головокружительного запаха его волос, когда он склонялся к ней. Верка все реже вспоминала любовные приключения из своей прошлой жизни, и иногда казалось, что ничего такого на самом деле не было – ей просто однажды приснился странный сон. Да разве мог сравниться с Виктором хотя бы один мужчина на свете! Как красивы были его сильные руки, как правдив взгляд карих глаз, как обворожительна его атласная кожа, покрытая плотным загаром! И до чего же интересно, уверенно и вдохновенно рассказывает он о своих проектах разведения виноградников в степи! Верка могла часами слушать о чудесных сортах винограда, которые можно выращивать далеко от Южного берега, о производстве в Джанкойском районе вин и коньяка, о неведомых болезнях, подстерегающих растения, и о других трудностях, что предстоит преодолеть энтузиастам проекта. Иногда Верке становилось страшно при мысли, что такой человек мог быть убит на фронте, но потом, взглянув на живого и невредимого Виктора, она испытывала прилив настоящего счастья, и ей казалось, что он выжил в страшной войне для нее.

Постепенно встречи с Виктором стали главным событием в Веркиной жизни. Она понимала, что и у него нет большего желания, чем быть рядом с нею. Встречаясь, каждый раз они, будто заново открывали друг друга, убеждаясь, что они еще прекраснее, чем были вчера, еще более желанны, чем грезили в своих сладких снах. Однажды Верка поймала себя на том, что за последние месяцы она постоянно улыбается и смеется и наяву и во сне. «Наверно, я по-настоящему люблю и до безумия счастлива, оттого, что любима!» – подумала она.

Иногда Верка улавливала во взглядах и прикосновениях Виктора желание того, к чему стремилась сама, и понимала, что их платонические отношения не могут продолжаться до бесконечности. В то же время ее что-то сдерживало от признания Виктору в любви, и это стало вносить в развитие их радужных отношений некоторый дискомфорт. Верка пыталась понять, в чем дело, но не могла. А тут случилось предвиденное, долгожданное, однако пришедшее как бы невзначай событие: первый поцелуй. Произошло это вечером, когда Виктор, как обычно, пришел к проходной винного завода (на который она все же перешла работать), чтобы встретить ее со второй смены и проводить домой. В этот день Верка узнала о своем зачислении в вечерний техникум на специальность винодела и похвасталась Виктору. Он поздравил ее и хотел поцеловать в щечку, но соприкоснулись их губы, сначала застыв в долгом и протяжном поцелуе, а потом, будто сорвавшаяся лавина, они ринулись навстречу, задыхаясь от радости и счастья, осыпая поцелуями глаза, руки, щеки друг друга. В своем порыве они были похожи на влюбленных школьников, открывших сладость первых поцелуев, и никак не могли насладиться этим открытием. Теперь каждый ждал встречи с еще большим нетерпением и с еще большей радостью предавался чудным прикосновениям. Виктор помимо своей воли стал настойчиво искать близости, а Верка поняла, что для этого ее душа еще не оттаяла от холодной боли прошлой зимы. Наверно, впервые в своей жизни Верка растерялась и не знала, что делать. Она не хотела обидеть Виктора и боялась его оттолкнуть, но и пойти дальше не могла. Она стала плохо спать и постоянно думала, как ей быть. У нее не было сомнений ни в своей, ни в его любви, но она не понимала, что терзает ее душу. Наконец после долгих раздумий ей удалось установить причину: к ней снова подобралось ее прошлое, и оно снова пытается омрачить ее настоящее. «Нет, с этим надо покончить! Я обязана рассказать о себе Виктору все, и если он примет меня такой, какая есть, то исчезнут эти душевные муки, и тогда откроются ворота для моего счастья. А если нет – то, значит, не судьба», – твердо решила она.

В ближайшую субботу, сразу у заводской проходной, Верка сказала Виктору:

– Витя, я должна перед тобой исповедоваться, иначе сойду с ума!

– Вера, милая, мне так хорошо с тобой, мне ничего не надо.

– Нет! – четко и жестко словно отрубила она и, не дожидаясь согласия, начала свой непростой рассказ.

Она ничего не скрывала, не приукрашивала, не оправдывалась и не щадила себя. Иногда ей трудно было подбирать нужные слова, иногда голос ее срывался, иногда ей приходилось сдерживать слезы. Дойдя в своей исповеди до сегодняшнего вечера, она умолкла. Виктор тоже молчал несколько минут, потом просто и даже буднично сказал: «Я люблю тебя, Верочка, еще больше. Выходи за меня замуж!» Верка всхлипнула, обняла своего любимого и разрыдалась громко и безудержно, словно из ее глаз прорвалась река чистых слез…

В октябре они расписались и стали жить у Виктора, в его уютной комнате. Верка быстро освоилась в новой обстановке и усердно усваивала привычки и порядки, установленные строгой Сусанной Георгиевной, мамой Виктора. Простые мелочи, такие, как по утрам говорить друг другу «доброе утро», вместе ужинать, пользоваться ножом и вилкой, часто употреблять слова «спасибо» и «пожалуйста» ей понравились, и через месяц она владела всем этим в совершенстве. Сложнее было наверстывать духовный багаж, пополнение которого требовало большего времени и больших усилий, но Верка отличалась упорством и знала, что рано или поздно осилит и этот пробел. Зато она покорила всех членов новой семьи, куда входила и престарелая сестра отца, тетя Василиса, сообразительностью, остротой ума, природной статью и умением находить со всеми общий язык.

Она не бросила ни работу, ни учебу. В библиотеке профессора было очень много всяких книг, в том числе по виноделию, и они пришлись кстати: Верка читала и штудировала их, опережая учебную программу техникума. Учеба давалась ей легко, а знания, полученные из книг, рассказа Ксении, консультаций Виктора и профессора, помогли ей разобраться в технологическом процессе производства вин и освоить многие премудрости на работе. Экзамены первой зимней сессии она сдала досрочно, получив в это же время назначение на должность заместителя начальника цеха по производству винного спирта. Войдя в отдел кадров, чтобы ознакомиться с приказом, Верка напряглась в ожидании нотаций, но, к удивлению, начальник тепло поздравил ее с новой должностью, объяснил не без похвалы, почему именно на нее пал выбор, рассказал о перспективах завода и вручил на память копию приказа.