Армада Вторжения - Макс Алексеевич Глебов

так здесь ждут. Наверняка прилетели сюда с какой-то целью и уперлись в выставленную Роем блокаду. Транспортник скорее всего вперед не лез. Выяснять обстановку отправился разведчик. Отряд кораблей противника он, конечно, обнаружил, но вот засветился ли он при этом сам, определить очень непросто. Если судить по интенсивности сканирующего излучения, исходящего от зондов Роя, их внимание почти равномерно распределено между Бриганой-3 и внешними границами системы, но это мало о чем говорит. Рой мог засечь корабль-разведчик Федерации, а потом его потерять. Гоняться за ним бессмысленно, так что даже если его и обнаружили, сейчас противник не знает, остался ли разведчик в окрестностях системы, или улетел докладывать начальству о результатах рейда.

— Что еще изменилось в системе за время нашего отсутствия?

— Все наши корабли на месте, висят на низких орбитах планеты и около орбитальной крепости. А вот сама крепость изрядно преобразилась. Мелкие детали не видны, но, судя по всему, она полностью восстановлена и частично модернизирована. Причем восстановлена не до уровня боеспособности, на котором она находилась перед последним штурмом планеты, а до состояния времен начала Вторжения. Во всяком случае, все бастионы находятся на своих местах, и орудия главного калибра в них выглядят готовыми к бою.

* * *

Полковник Аббас очень хорошо знал, что такое долгое ожидание. Ему не раз приходилось оказываться вместе со своими подразделениями в подобных ситуациях, и он прекрасно понимал, как в таких случаях нужно поступать. Безделье — главный враг дисциплины, а значит, личный состав всегда должен быть чем-то занят, пусть даже это занятие в данный момент является совершенно бессмысленным.

Десантная рота занималась любимыми армейскими делами — боевой подготовкой, проверкой оружия и разнообразными тренировками. Места в малом транспортном корабле для этих занятий вполне хватало, и Аббас не давал скучать подчиненным, одновременно отвлекая от мрачных мыслей и себя самого. Заодно он получал большое удовольствие, глядя, как страдают внедренные в его отряд безопасники, не привыкшие к подобным нагрузкам. Всё же в их подготовке основное внимание уделялось несколько иным навыкам и умениям.

На прозрачные намеки от эсбэшников, что надо бы прекратить эти издевательства, опальный генерал невозмутимо отвечал, что заботится исключительно о достоверности легенды. Агенты СБ, вошедшие в состав его отряда, должны уметь всё то, что на уровне рефлексов выполняют обычные десантники, за которых они себя выдают, иначе в любой момент они могут проколоться и завалить всю операцию. Крыть безопасникам было нечем, и они, тихо проклиная мстительного вояку, пыхтели и потели на бесконечных тренировках. Смотреть на это было приятно, вот только сегодняшнее занятие явно не задалось. Аббас только начал входить во вкус, когда ангар, превращенный им в тренировочный зал, заполнил вой сигнала тревоги.

— Обнаружен неидентифицированный корабль, — прозвучал из коммуникатора голос дежурного офицера. — Предполагаю малый внутрисистемный разведчик. Маскировочные поля более высокого класса чем у нас. Агрессии не проявляет. Только что получен запрос на открытие канала связи.

— Ничего без меня не предпринимать, — приказал Аббас быстрым шагом направляясь в рубку. — И отключите уже эти завывания. Скорее всего это именно те, кого мы ждем.

Аббас почти не сомневался, чье лицо он увидит, активировав канал связи, однако на экране вместо изображения человека появилась лишь заставка с символикой колониальной армии Бриганы-3. Рубку заполнил безэмоциональный голос, явно синтезированный вычислителем:

— Неизвестный корабль, вы находитесь в зоне ведения боевых действий флотом Бриганы-3. Назовите себя и цель прибытия.

К такому повороту Аббас готов не был. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы понять, как вести себя в новой ситуации, но ничего придумывать не пришлось. Тот, кто скрывался за стандартной заставкой, похоже, его узнал и решил, что дальше ломать комедию нет никакого смысла.

— День добрый, господин генерал, — заставка исчезла и на её месте появилось изображение Марка Рича. — Не могу сказать, что рад нашей новой встрече, но раз уж вы здесь, мне бы хотелось знать, что привело вас в окрестности системы Бриганы.

— Бригана-3 —единственное место, где я мог рассчитывать вас найти, — невозмутимо ответил Аббас. Этот разговор он не раз прокручивал в голове во множестве разных вариантов, и сейчас ему не приходилось думать над ответами. — Вот только до планеты я так и не добрался. Все подступы заблокированы кораблями Роя, так что я решил дождаться вас за пределами системы. Судя по тому, что вы здесь, это была правильная идея.

— И зачем же я понадобился генералу наземных сил Федерации?

— Полковнику, — всё так же спокойно ответил Аббас. — Теперь уже только полковнику. Впрочем, сейчас я и в этом уже не уверен. Возможно, на данный момент я лишен всех наград и званий.

— Даже так? — Рич слегка изогнул бровь, с интересом глядя на собеседника. — Думается мне, нам предстоит долгий и очень занимательный разговор, господин генерал. Позвольте уж, я буду называть вас, как раньше. Вот только вести его мы будем не здесь. Соседство кораблей Роя не слишком располагает к вдумчивой беседе. Сейчас мы вместе отправимся к голубому компоненту системы Бриганы. Там нас встретит знакомый вам транспортный корабль «Восьмой форпост». На его борту и побеседуем.

— Как скажете, капитан-лейтенант, — усмехнулся Аббас, назвав Марка Рича по званию, которое уже давно не имело к нему никакого отношения. — Я ведь именно за этим сюда и прилетел.

— В последнее время мне привычнее обращение тант Рич, — чуть приподнял уголки губ бывший беспризорник с городского дна Бриганы-3.

— Неожиданно, — слегка качнул головой Аббас. — Тант — это ведь одна из каст Общности лягуров, причем, насколько я помню, далеко не из низших. Что-то вроде вице-адмирала, если переводить на наши флотские звания?

— Наверное, — пожал плечами один из самых опасных врагов Федерации, — я об этом как-то не задумывался.

* * *

На борт «Восьмого форпоста» генерал Аббас поднялся один. Он попытался было предложить встречу в более широком составе, но я категорично заявил, что кроме него общаться пока ни с кем не собираюсь. Спорить Аббас не пытался, прекрасно понимая, что находится не в том положении, чтобы качать права. Ему было что-то от меня нужно, а вот мне от него — совершенно ничего.

Я пригласил не слишком желанного гостя в кают-кампанию, где и состоялась наша первая беседа. Довольно странная беседа, мягко говоря. История, изложенная Аббасом, наверное, могла бы сойти за правду. По крайней мере, в первом приближении и с той поправкой, что даже самая правдивая версия событий всегда несет в себе некий процент недостоверности, наложенный личным отношением того, кто её излагает. О каких-то неприятных для рассказчика деталях всегда можно умолчать или упомянуть их лишь вскользь, а выгодные моменты, наоборот, выделить и раскрыть во всех подробностях. В речи генерала всё это тоже присутствовало, хоть он и старался быть максимально убедительным. Впрочем, как-то уж слишком демонстративно старался… Голос Аббаса звучал твердо и чувствовалось, что свою речь он не раз репетировал.

Если бы я слушал генерала с закрытыми глазами, я бы, наверное, воспринял его речь совершенно иначе. Возможно, чему-то в ней я бы даже поверил. Вот только некоторые нюансы поведения Аббаса, мелкие детали мимики и как бы непроизвольные жесты, буквально кричали о том, что верить его словам нельзя. Самое интересное заключалось в том, что, похоже, генерал делал это намеренно, явно стремясь дать мне понять, что я не должен доверять ни одному его слову.

Излагая свою версию событий, генерал до неестественности твердо смотрел мне в глаза, практически не моргая, как будто специально заставляя себя выглядеть предельно правдивым. Иногда он как бы забывшись вдруг тянулся рукой к лицу, но тут же прерывал свое движение, якобы вспомнив, что трогать лицо во время разговора — один из признаков лжи. Периодически взгляд Аббаса начинал уползать в сторону, однако он тут же с явным усилием возвращал его к моим глазам. В общем, у меня сложилось впечатление, что генерал специально разыгрывает неуклюжие попытки выглядеть искренним, всеми силами стремясь, чтобы я это заметил и сделал соответствующие выводы.

— Рич, твой собеседник ведет себя неестественно, — уже через пару минут после начала разговора предупредил меня Лис. — На самом деле он гораздо спокойнее, чем выглядит. И самоконтроль у него намного лучше, чем он стремится тебе показать. При