Три дня до любви - Ольга БрусниГина

— Я пошутил, — вновь сменил гнев на милость охранник, изобразив на лице нечто похожее на улыбку, — Милости прошу — станция конечная, дальше «поезд» не идет.

То место, в котором девчонки очутились, внешне походило на тюрьму или армейскую часть, но только без опознавательных знаков. Ни флагов, ни вывесок. Между заасфальтированными дорожками в обрамлении ровно подстриженных кустов барбариса, славившегося острыми шипами, располагалось несколько длинных одноэтажных корпусов постройки времен коммунизма.

— Прибыли к месту дислокации, — тем временем докладывал качок кому-то по телефону.

Карина сразу же определила, что впереди ожидает, если не зона, то какое-то закрытое заведение для наказаний. Начала прокручивать события прошедших дней в уме, время и место, где могла жестко накосячить. Согласна, у нее имелись неоднократные приводы в полицию, где не гладили по головке, а запугивали, возводили проступки в квадрат, приписывая статьи и пункты. Всегда одна и та же «песня» — поорут, выпустят пар, проведут профилактическую беседу и вышвырнут за дверь. Вновь преподы жалели, брали на поруки, она же детдомовская — чего с нее взять. На учет в комиссии по делам несовершеннолетних поставили лет с десяти и вовсе по пустячному поводу. Подумаешь, сперла у завуча сумочку! Документы сожгла на пустыре, а косметику и кошелек присвоила. Радовалась правда недолго, свои же спалили. В детдоме даже у стен имеются уши и глаза, а стукачки всегда пользовались приятельским положением у воспитателей. Драки, в которых она значилась зачинщицей, никогда не заканчивались переломами или тяжкими травмами, ерунда — синяки, да царапины.

— Где это мы? — вернула ее из размышлений Тина, которая озиралась вокруг.

— И мне хотелось бы знать. По виду тюрьма. На санаторий или загородный лагерь отдыха не тянет. А ты как думаешь?

— Гляди, решетки на окнах. Значит, либо психушка, либо пыточная. Все гады предусмотрели! Как пить дать, запрут.

— Внутрь попадем, узнаем.

Карина продолжала вертеть головой в разные стороны, стараясь рассмотреть как можно больше. Высокие ворота контрольно-пропускного пункта наглухо заперты, а безлюдная зона окружена двухметровым забором. В случае побега, все пути отхода заблокированы. По гладкой металлической поверхности ограждения, не взобраться, даже обладая способностями кошки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Ни души, — заметила Тина, — подозрительно тихо.

— Следуйте за мной! — отдал очередное распоряжение командир, — не бойтесь, девочки, ничего плохого с вами не случится. Но если попытаетесь бежать…

Неожиданно для них обоих качок достал из кармана пистолет и потряс им в воздухе.

— Стреляю без предупреждения на поражение!

Тина взяла Карину за руку и повела за собой.

— Т-с-с-с! Давай притворимся паиньками. После разберемся, когда этот гад расслабится, — прошептала она.

Карина в ответ лишь едва заметно кивнула. Она не была напугана, скорее ей двигало чувство любопытства. По логике, если бы их вели на казнь, то они были бы уже мертвы. А так, со стороны выглядело все розыгрышем. Когда-то давно, в детском лагере, ей довелось играть в «Зарницу». Правила просты — есть фальшивые враги, фальшивые командиры, а в итоге — сладкий приз. Она все еще надеялась, что уже на завтра, она вернется обратно в общагу, с приятными впечатлениями о приключении. Знать бы только, кто заказал это развлечение.

Ступая в шаг с Тиной, у Карины появилась возможность лучше рассмотреть новую подружку. Крепкое, почти мужское телосложение, ультракороткая стрижка, глубоко посаженные глаза, густые брови. Карина поморщилась от мысли, что пришлось драться с противником, превосходящим ее по всем статьям. Ширине плеч Тины мог бы позавидовать любой мужчина. Неизвестно чем бы завершилось их недавнее соревнование.

— А ты… это…

— Ну? Договаривай, — насторожилась Тина.

— В норме, что надо. Здоровая.

— Ты хотела сказать — мощная?

— Точно! Правильно отметила, а я все не могла слово подобрать.

— Валяй, режь правду-матку. Я себя в зеркале каждый день вижу, так что комплиментов иного рода не ожидаю. Не то, что ты — красотка. Для журнала мод можно фоткать. Повезло.

— Не завидуй. Никакого толка от красоты, если в животе урчит от хронического голода, а единственные ботинки «каши просят». Проходить всю зиму в куртке на «рыбьем меху» — да, легко, нет проблем.

— Женщины с прекрасными формами, как у тебя, умеют получать легкие деньги, не буду упоминать каким способом. Живут в шоколаде и ни дня не работают.

— Я не такая, — ответила Карина и заалела щеками. Подобные темы всегда вызывали у нее смущение. К тому же на не привыкла личное обсуждать с кем либо.

— Вижу. Сразу поняла. Непонятно только как при детдомовском воспитании получилась особа с такой нежной натурой. Так барышень в прошлые века гувернантки из Франции обучали: манеры, походка, умение выражать мысли.

— Не надо! Никакая я не нежная, могу и в зубы засветить, если что.

— Верю, но это ничуть не лишает тебя женственности. У меня, к примеру, нет ничего похожего. Скорее — пацанка, без шанса найти себе вторую половинку.

Карина внезапно усмехнулась, что не укрылось от внимания Тины.

— Ты чего? В пору плакать! Идем, если не на расстрел, то на порку.

— Подумала, что из вас бы с товарищем, — она кивнула на широкую спину, движущуюся впереди, — получилась бы отличная пара.

— Скажешь тоже! — обиделась Тина.

— Я серьезно! Присмотрись, внимательнее: телосложение под стать, рост, да, и лицом, вы кажется схожи. Суровые оба — жуть.

— Отставить разговорчики! — вмешался командир, плохо понимая, о чем шепчутся эти «куклы», ведь всего пару часов назад они были готовы сгрызть друг друга. Вот, ведь бабы! А еще говорят, что женской солидарности не бывает. Нате, пожалуйста — спелись!

— Слушаюсь и повинуюсь, господин! — съязвила Карина.

— Неверный ответ. Надо говорить — товарищ…

Здоровячок замялся, чуть не выказав свое воинское звание. Он давно лишился всех регалий за отступничество и неповиновение, но иногда его солдафонское прошлое все же перло наружу.