Фамильяр для Корявки - Натали Гетце

— Я тебя услышал.

«Услышал он. Этого мало, нужно чтобы ещё и понял».

Словно уловив мои эмоции, Ян отпустил мою руку, но только для того, чтобы, взяв за плечи поставить меня прямо перед собой. Заглянув в глаза ровным убаюкивающим голосом заговорил:

— Агата, ты должна мне верить. У тебя нет причин мне не доверять.

У меня были свои соображения на этот счёт, но почему-то я не смогла их озвучить. В голове словно была вата, я не видела ничего вокруг, кроме его холодных, пронзительных голубых глаз, не слышала ничего кроме его сильного, повелевающего твёрдого голоса. Я уже не могла разобрать, что он мне говорит, но чувствовала, что его слова словно ток по проводам доходят до каждого моего участка мозга, отпечатываясь там, как условный рефлекс. Ноги подкосились, тело и вовсе, как будто лишилось всех костей, я безвольной тряпичной куклой погружалась в омут засасывающих меня мужских глаз, словно утопая в болоте. Единственным связывающим мостиком меня с реальностью были его руки на моих плечах.

Дверь процедурного кабинета резко открылась, задев Яна, он не задумываясь отошёл немного в сторону разрушая наш зрительный и физический контакт. Оказавшись вне его влияния я, словно пробыв две минуты под водой без кислорода вынырнула и вдохнула воздух полной грудью. Моё тело снова наполнилось жизнью. Бросив на него после пережитого ошеломлённый взгляд в попытке понять, что же случилось наткнулась на его — обеспокоенный. Сделав шаг ко мне на встречу он с тревогой в голосе спросил:

— Агата с тобой всё хорошо?

— Нормально, — солгала я. — А что?

— Мы разговаривали, а потом ты словно в транс ушла. Я перепугался, принялся тебя трусить, но ты не реагировала. Думал уже бежать на помощь звать, но ты пришла в себя, — без запинки обеспокоенно пояснил мне Ян.

По позвоночнику пробежал не приятный холодок, словно могильным холодом повеяло. Не знаю, что, но было в этом мужчине что-то такое, чего я не понимала и это мне очень не нравилось. Тряхнув головой, я постаралась хотя бы на время выкинуть всё что произошло или всё что мне показалось, что произошло из головы. Кто знает, может я как Регина сама себе всё на придумывала.

Из процедурной вышел доктор.

— Я случайно задел вас дверью, извините.

— Ничего страшного, — ответил Ян, переключаясь с меня на доктора. — Сам виноват, стоял слишком близко к двери. Вы лучше скажите, как там Регина?

— С вашей подругой всё хорошо, — улыбаясь заверил нас врач. — Небольшой приступ аллергии, я вколол антигистаминное, она может ехать домой, ложиться в больницу я смысла не вижу.

«Как это не вижу? Ей как минимум голову не помешает проверить, это надо же так хотеть сорвать наш ужин с Яном, чтобы аж рискуя здоровьем съесть то что нельзя! Кстати насчёт Яна мне, пожалуй, теперь тоже голову проверить не мешало бы».

— Подождите доктор, — произнесла я, присоединяясь к разговору. — У Регины такой сильный приступ был. Она даже кричала, что у неё анафилактический шок начинается!

— Ваша подруга очень тревожная личность. Распробовав в курице привкус тимьяна, на который она знала, что у неё аллергия она испугалась, сработало самовнушение и у неё якобы начался приступ. На самом деле ничего похожего на анафилактический шок даже близко не было. Я вам больше скажу кожные покровы чистые, дыхание не затруднено — её жизни и здоровью ничего не угрожает.

— Неужели так бывает? — делая вид, что сомневаюсь спросила я.

— Девушка, ещё и не такое бывает! Извините, мне нужно идти, — поспешил откланяться доктор.

«Так, нужно что-то срочно предпринять, грех не воспользоваться возможностью хоть на пару дней избавиться от змеюшки».

— Ян ты пока Регину подожди, а мне нужно кое-что спросить у доктора.

— Хорошо.

Не теряя времени, я побежала догонять этого эскулапа.

— Извините доктор! — нагнав его начала я. — Вы не уделите мне пару минут.

— Ну если только пару. У меня много дел.

— Я надолго не отвлеку. Доктор вы уверены, что правильно поступаете? — я многозначительно на него посмотрела. — Может Регине лучше полежать пару дней в больнице.

— Я понимаю, вы волнуетесь за подругу, но в этом нет никакого смысла.

«К-хм, за кого я волнуюсь⁇ За подругу⁈ Да её друзья в овраге лошадь доедают!» — мысленно у себя в голове разъяснила я доктору как он не прав в своих определениях касательно наших со змеюшкой отношений, в слух же задала вопрос: — Вы уверенны?

— Абсолютно!

— Плохо… — скривившись пробубнила я себе под нос.

— В каком смысле? — удивился доктор.

— А может быть хотя бы клизму ей поставите, литров на двенадцать, чтобы она в следующий раз думала, что ест?

— Нет!

— А за деньги? — с надёжной в голосе спросила я.

— Да вы что⁈ — возмущённо вскричал он раздувая ноздри так, что из них аж пар пошёл. Прям, как у быка во время корриды. — Я давал клятву Гиппократа!

«Поздравляю Агата ты наткнулась на единственного честного врача в нашем городе! Если не везёт, то не везёт по-крупному!»

— Можно подумать ваш Гиппократ об этом бы узнал! — недовольно ответила я ему. — А хорошая клизма ещё никому не помешала, — не дожидаясь его ответа поплелась обратно к Яну и змеюшке.

Глава 5

Большое зло и мелкие пакости

Глава 5. Большое зло и мелкие пакости

Всю ночь меня мучили кошмары. Причём каждый последующей сон был абсурднее и отвратительнее предыдущего.

Сначала мне снилось, что я в бальном платье кружусь в танце вместе с Яном на поле боя, под скандирование и улюлюканье обезумевших варваров. Под нашими ногами протекают багровые реки, а солоновато-железный запах стоящий в воздухе не оставляет сомнений, что это кровь. При каждом движении слышится противный хруст ломающихся человеческих костей. Чувство тошноты не покидает меня, мне хочется опустошить всё содержимое моего желудка, но я не могу. Яркие холодные глаза Яна не позволяют мне даже сглотнуть ком в горле. Страх охватывает меня целиком, он такой осязаемый и липкий, что я не могу даже сделать лишнее движение. Сейчас я марионетка в руках мужчины, который ведёт в этом танце. На его губах хищный оскал, который не предвещает мне ничего хорошего.

Музыка начинает увеличивать свой темп, и Ян с лёгкостью подхватывает его. Мы кружимся в танце, как сумасшедшие. Картинка вокруг нас смазывается и становится расплывчатой. Все звуки сливаются в один гул, похожий на пчелиный, если по глупости разворошить улей. Мои ноги подкашиваются, я совсем не поспеваю за музыкой и ритмом, что взял Ян. Пару