"Когда ты была рыбкой, головастиком - я..." и другие размышления о всякой всячине - Мартин Гарднер

Почему я настаиваю на столь прозаических воззрениях? Потому что меня как скептика, отвергающего паранормальные идеи, всякого рода парапсихологи постоянно обвиняют в том, что я упрямо отрицаю саму возможность существования таких паранормальных сил, как ЭСВ (экстрасенсорное восприятие: телепатия, прорицание, ясновидение) и ТК (телекинез). Это дурацкое обвинение. Среди знакомых мне критиков паранормального никто не исключает саму возможность паранормального. Всякие законы или теории могут оказаться верными, если в них нет логических противоречий. Возможно, Вильгельм Райх действительно открыл прежде неизвестную силу — «оргонную энергию». Возможно (как уверяют сайентологи), человеческий эмбрион однодневного возраста фиксирует все слова, которые говорит его мать и которые говорят ей. Возможно, у нас с вами была некая предыдущая жизнь. Возможно, Солнце замерло на месте, вняв повелению Иисуса Навина; возможно, Иисус ходил по воде, обращал воду в вино и воскрешал мертвых. Возможно, Господь сотворил Еву из ребра Адама. Возможно, Земля — полый шар, на внутренней поверхности которого мы обитаем. Все утверждения относительно реального мира имеют различные степени достоверности, от единицы до нуля, причем 1 и 0 — недостижимые пределы, хотя иногда мы можем подобраться к этим границам на бесконечно малое расстояние.

Очевидно (по крайней мере для меня), что наука лишь начала раскрывать тайны Вселенной. Если под «паранормальным» подразумевать вообще все законы и теории, которые пока не открыты, тогда получится, что в паранормальное верят все ученые. Если бы нам каким-то образом удалось заполучить учебник физики XXV века, в нем почти наверняка обнаружилась бы масса информации, которую никто из современных физиков не смог бы ни заранее представить себе, ни даже понять. У всякой области науки есть свой передний край, фронтир, где она пробивается вперед, в бескрайние неисследованные джунгли, кишащие паранормальными сюрпризами. В этом смысле я радикальнейший «паранормалист». Я твердо убежден, что существуют истины о мироздании, лежащие настолько же за пределами нашего нынешнего знания, насколько наше современное знание природы недоступно пониманию рыб.

Когда я говорю, что не являюсь паранормалистом, я использую это слово так, как его используют в обычном сегодняшнем дискурсе. Мы живем во времена, когда среди несведущих людей растет интерес к самым причудливым идеям и верованиям, достоверность которых, по мнению всего научного сообщества, стремится к нулю. Именно эту весьма туманно очерченную область безумной науки писатели и телеведущие имеют в виду, произнося термин «паранормальное».

Надо ли мне кратко перечислять хотя бы некоторые из тех вещей, какие вы, скорее всего, увидите в любом псевдодокументальном фильме, посвященном паранормальным явлениям? Всякого рода НЛО с инопланетянами; загадочные смертоносные силы, царящие в Бермудском треугольнике; способность формы Великой пирамиды предохранять пищу от порчи и затачивать бритвенные лезвия; реальность одержимости демонами, психохирургии, лозоходческих талантов, астрологии, хиромантии, нумерологии, биоритмов; а еще — заверения адептов трансцендентальной медитации, что человек может научиться левитировать, становиться невидимым или проходить сквозь стены; аура человека; путешествия астрального тела; полтергейст; спиритизм; телефонные звонки от покойников; плачущие и кровоточащие изваяния Девы Марии; восприимчивость растений к мыслям; а также (на более достоверном уровне) ЭСВ и ТК.

В нашем обществе, где царит конкуренция, хозяева печатных и электронных СМИ всегда угождают вкусам публики, и в защиту подобного угождения произносится немало слов. Если большое количество людей обожает скверную живопись, скверную музыку и скверную литературу, скверные фильмы и телешоу, а также псевдонауку, кто посмеет заявить, что им не следует предоставлять возможность читать, слышать и видеть то, что им нравится? В открытом обществе любая попытка цензуры, пусть даже касающаяся самой вопиющей порнографии, всегда становится занятием весьма рискованным. Никто из приверженцев свободы и демократии не желает (кроме разве что самых исключительных и чрезвычайных случаев) государственного законодательного регулирования, запрещающего СМИ что-либо делать.

Однако (по крайней мере, я так считаю) существует много ситуаций, в которых руководители медиа оказываются перед моральным выбором. Рассмотрим три примера. Если Эн-би-си сделает документальный фильм о тайных супружеских изменах недавних президентов, усомнится ли кто-то, что телерейтинги подобного творения взлетят на немыслимую высоту? Почему же Эн-би-си вряд ли станет вкладывать деньги в такую программу? Не потому, что это запрещает закон или факты могут оказаться недостоверными, а из-за того, что такой фильм стал бы проявлением чудовищно дурного вкуса. И в конечном счете эта программа, вероятно, нанесла бы ущерб имиджу телекомпании.

А теперь — другой мысленный эксперимент. Допустим, несколько ученых заявляют, что черные чуть отстают от белых по генетически предопределенному уровню интеллекта. Эн-би-си могла бы выпустить программу, где эту идею позволили бы защитить ее адептам, и им бы не мешали оппоненты, потому что оппонентам не предоставили бы равного времени для ответа. В конце концов, в свободном обществе разрешено излагать в эфире любую точку зрения, разве не так? И это заинтересует миллионы зрителей, не правда ли? Разумеется, перед началом фильма дадут титры, где предупредят, что мнения, которые вы сейчас услышите, не разделяет компания Эн-би-си, как и большинство ученых.

Почему же Эн-би-си не показывает такой фильм? Не думаю, что из-за возможных низких рейтингов; и не думаю, что единственный фактор тут — опасения, что имиджу Эн-би-си будет нанесен ущерб (хотя ущерб, без сомнения, стал бы огромным). Это может показаться невероятным, но я убежден: руководство Эн-би-си сочтет такую документальную работу проявлением не только дурновкусия, но и безнравственности.

Наш третий пример, увы, вовсе не относится к мысленным экспериментам. Речь идет о программе, которую Эн-би-си в 1977 году действительно спонсировала. Эта девяностоминутная передача под названием «Исследуя неведомое» вышла вне всяких рубрик и циклов; текст читал Берт Ланкастер[16]. Фильм открывается коротеньким закадровым сообщением, объявляющим, что, хотя все факты, о которых будет рассказано, считаются достоверными, они не получили «убедительного доказательства» — странное предупреждение, если учесть, что наука никогда ничего не доказывает со стопроцентной убедительностью. Из всех зрителей программы, с которыми я говорил, никто не вспомнил этого предупреждения. А запомнили они девяносто минут потрясающих откровений о том, что Ланкастер именовал величайшими прорывами на переднем крае современной науки.

Они увидели французского иллюзиониста, переквалифицировавшегося в экстрасенсы и сгибавшего алюминиевый брусок силой мысли. Они увидели японского мальчика, глядящего в объектив поляроида, а когда снимок проявляли, на нем — вот те на! — обнаруживалась Эйфелева башня. Один экстрасенс подпрыгивал лежа на спине, а британский парапсихолог с пресерьезным видом заключал, что это, по всей видимости, случай левитации. Психохирурги, филиппинские хилеры, оперировали пациентов голыми руками, без инструментов, хотя из волшебным образом возникавших надрезов обильно сочилась кровь и извлекались ткани и органы. Один управлял лазерным лучом посредством телекинеза. Другой писал живописные полотна, руководствуясь указаниями давно почивших художников. Демонстрировались хитроумные изобретения, якобы вдохновленные духами, блуждающими вне телесной оболочки (как сообщалось зрителям). И при этом в фильме не проскользнуло ни малейшего намека на то, что мировое научное сообщество считает всё показанное полным бредом.