Любовь и другие катастрофы - Джеймс Лорен

– Мисс Финчли, вам лучше сегодня не ездить в центр города, – предупредил он. – На Маркет-сквер опять демонстрация против карточек. Нескольких митингующих уже арестовали.

– Хорошо. Я только съезжу к бабушке поесть ее пирогов. Так скучаю по домашней еде! – пошутила она.

Солдат кивнул, пропуская ее в автобус:

– Безопасной вам поездки.

Кейт сунула в рот таблетку зубной пасты, и она приятно зашипела, очищая зубы.

Когда она приехала, бабушка открыла дверь белыми от муки руками.

– Кейт! Что ты тут делаешь? Я думала, ты будешь так занята вечеринками, что мы тебя не увидим недели три после начала занятий. – Она поцеловала Кейт в щеку и потянула за собой.

– Я соскучилась, – ответила Кейт, вдыхая запах дома, где провела добрую половину своего детства, приходя к бабушкам домой после школы, пока родители были на работе. – Только не говорите маме с папой, что я приехала, к ним я пока не ездила.

– Наслаждаешься свободой, да? Заходи. Я как раз пекла хлеб. Твоя бабуля еще не встала.

Бабушка повернулась к лестнице и крикнула жене:

– НЭНСИ! КЕЙТ ПРИЕХАЛА!

В ответ последовала долгая тишина, которую нарушил неохотный ответ:

– Иду, иду. Надеюсь, это не очередные выдумки, чтобы выманить меня из постели!

Бабушка покачала головой и направилась в кухню. Кейт последовала за ней, усмехаясь. Только сейчас, приехав домой, она поняла, какой напряженной была жизнь в университете, и почувствовала, что успокаивается. Начать жить самостоятельно, оставив родительский дом, было совсем неплохо, но иногда тебе просто нужно, чтобы бабушка тебя как следует обняла.

– Чай будешь? – спросила бабушка.

– Конечно, – ответила Кейт, села за стол и прижала палец к сканеру на экране, чтобы выполнить вход. Открыв статью, которую нашла вчера ночью, она увеличила фотографию семьи Гэллоуэй. Бабушка тем временем рассказывала ей об их недавней игре в покер.

– …и Энтони сказал, что даст Нэнси отыграться, если…

– Ба? – перебила ее Кейт.

– Да, солнышко?

– Ты знаешь, кто это? – спросила Кейт.

Бабушка повернулась, чтобы посмотреть на экран, и побледнела. Бабуля появилась в дверях в ночной рубашке и направилась прямиком к кофейнику.

– Доброе утро, Кейт, – сказала она и осеклась, увидев их бледные лица и забытые на столе чашки. – Фло? – Бросив взгляд на экран, она вскрикнула: – Кейт!

Кейт уставилась на своих бабушек. Впервые они показались ей старыми – старыми и уставшими.

– Кто они? – спросила Кейт. Внезапно ей стало страшно.

– Это наша дочь. – Нэнси взяла Фло за руку.

– Дочь? Но… я думала, что у вас не было детей, кроме папы.

– У нас была дочь. Кэтрин.

– Она умерла, – едва слышно сказала Фло, – много лет назад.

– Я… я прочитала статью, в которой о них говорилось. О ней и ее муже, Мэтью… – Кейт внезапно отчаянно пожалела о том, что приехала сюда и стала задавать вопросы. Она не хотела расстраивать своих бабушек. – Там было написано, что они были учеными и террористами.

Нэнси прикрыла глаза.

– Почему? Зачем они это сделали? – спросила Кейт.

Никто ей не ответил. Затем Фло вздохнула:

– Сядь. Думаю, ты уже достаточно взрослая, чтобы услышать об этом.

– Я заварю чай, – сказала Нэнси, сжав руку Фло.

Фло тихо ушла наверх, оставив Кейт за кухонным столом. Кейт чувствовала себя совсем маленькой. Она уменьшила фотографию. Ей не следовало приезжать сюда.

Нэнси поставила перед ней блюдце с пирогом и чашку чая.

– Бабуля, прости меня, – сказала Кейт убитым голосом.

– Все в порядке, дорогая. У нас было много времени, чтобы примириться с тем, что случилось.

Кейт ковыряла пирог ложечкой, поддевая ломтик яблока, пока тот не отделился от теста.

– Расскажи, как ты нашла фотографию? – спросила бабуля.

Кейт поколебалась. Что она могла сказать? Ба, это все из-за мальчика. Прости, что заговорила о твоей мертвой дочери-террористке.

– Я искала информацию об одном мальчике из моего класса. Его зовут так же, как мужа Кэтрин. И он на него похож.

– Ясно.

Наступила долгая тишина. Когда Кейт подняла глаза от пирога, Фло вернулась на кухню с папкой в руках.

– Я не открывала ее с тех пор, как это случилось, – сказала она. – Нэнси открывала, а я – я не смогла.

– Ты точно хочешь открыть ее сейчас? – спросила Кейт, нерешительно глядя на пожелтевшую бумагу.

– Да. Ты должна знать правду.

Кейт сама открыла папку и разложила на столе лежавшие внутри бумаги. Здесь были письма, фотографии и документы более официального вида, в том числе свидетельство о браке. В нем говорилось, что Кэтрин Финчли и Мэтью Гэллоуэй сочетались законным браком – всего за несколько месяцев до того, как в 2019 году началась война. Также в папке лежало несколько открыток с яркими картинками, на которых были изображены живописные пейзажи из далеких стран. На обратной стороне иностранные почтовые марки еле держались на высохшем картоне.

Кейт взяла в руки фотографии. Она давно не видела напечатанных фотокарточек – еще до войны они почти вышли из моды, а теперь были редкой и ненужной роскошью. Большинство из них со свадьбы Кэтрин и Мэтью, но она увидела и несколько карточек из отпусков. Кейт пробежала пальцами по гладкой, блестящей бумаге, разглядывая старомодную одежду.

Кэтрин Гэллоуэй лучилась от радости в кружевном свадебном платье, не сводя глаз со своего мужа. Он был так похож на Мэтта, что Кейт тоже едва смогла оторвать от него взгляд.

– Я только сейчас поняла, как ты на нее похожа, – сказала Фло. – Ты так быстро выросла. Я была очень рада, когда твои родители назвали тебя Кэтрин, хотя это и было для меня неожиданностью.

Документы/в7/Временной-пейзаж-2019/МС-59

– Какой она была? Кэтрин, я имею в виду.

– Красавицей, с роскошными рыжими волосами, совсем как ты, – сказала Нэнси. Кейт машинально пригладила волосы, усмиряя непокорные кудри. – Она ими очень гордилась. И у нее было отличное чувство юмора, как у тебя. Она была так добра и терпелива со всеми, поэтому для нашей семьи было таким ударом услышать, что ее обвиняют в терроризме. Они поженились всего за несколько месяцев до начала войны. Все были в восторге от ее жениха. Мэтью был таким умным и обаятельным и, как и она, занимался исследованиями в лаборатории. Это было похоже на сказку. Они были такой красивой парой.