Перл-Харбор. Ошибка или провокация? - Сергей Зубков

Выиграв президентскую гонку 1921 г., не в последнюю очередь благодаря изоляционистским лозунгам, Гардинг предстал перед проблемой обеспечения превосходства на море. Продолжать гонку вооружений он не мог, во-первых, против было общественное мнение и Конгресс, а во-вторых, мероприятие это было крайне дорогостоящие даже для США. Не было особого желания в Овальном кабинете и доводить противоречия по морским вопросам с Великобританией и Японией до состояния военных действий. Президент и новый глава внешнеполитического ведомства Чарльз Юз[49] нашли новую формулу: «Наиболее мудрой политикой США должно быть стремление добиться превосходства на море в результате сокращения вооружений»[50]. То есть США было необходимо собрать международную конференцию, на которой сократить уровень вооружений других держав таким образом, чтобы обеспечить себе превосходство.

Момент был выбран довольно удачно, американский Госдеп был неплохо информирован о сложностях других великих держав, поэтому надежда на то, что подобная конференция завершится с результатом, выгодным для Америки, была велика. Ситуация складывалась таким образом, что правящие круги Англии не могли не учитывать своего бессилия. Страна, находившаяся в таком трудном финансовом положении, просто не могла выдержать конкуренции. Британская империя выпускала из рук свое былое превосходство на море. Лондон был загнан в тупик, доминионы отказывались платить за двухдержавный стандарт, а других источников денег просто не было. Даунинг-стрит было проще поступиться старыми принципами. Удовлетворить притязания американцев, но сохранить явное превосходство над остальными конкурентами.

Не намного лучше дела обстояли в Японии. В 1921 г. императорские армия и флот пожирали половину бюджета страны. Правительство тщетно латало дыры в финансовом одеяле, повышая налоги и сворачивая без того куцые социальные программы. Жизненный уровень населения неуклонно падал, что в свою очередь грозило социальным взрывом. Новый виток гонки морских вооружений, а именно программа «8—8», грозила вконец разорить страну. В феврале 1921 г. член японского парламента И. Озаки внес предложение о начале переговоров с Великобританией и Соединенными Штатами о сокращении морских вооружений. Естественно, большинство депутатов — 285 — выступили «против», «за» высказались лишь 38 человек[51]. Однако это был симптом, симптом того, что традиционно милитаризированное японское общество не выдерживало заданного темпа.

Таким образом, идея, родившаяся в кулуарах Государственного департамента и благословленная в Овальном кабинете, базировалась на скрупулезном анализе потенциальных возможностей и текущего состояния конкурентов. Ее практическая реализация вполне могла обеспечить США паритет с Великобританией и преимущество над Японией без особых материальных затрат. В Вашингтоне было решено действовать.

10 июля 1921 г. Ч. Юз официально предложил созвать конференцию по разоружению. По мысли главы Государственного департамента, на ней должны были быть решены вопросы сокращения морских вооружений и найдено урегулирование на Дальнем Востоке. К участию в переговорах было предложено пригласить страны, имеющие непосредственный выход к Тихому океану, владеющие колониями в этом бассейне и обладающие концессиями в Китае. Таковых набралось девять: Соединенные Штаты, Китай, Япония, Великобритания, Франция, Нидерланды, Португалия, Бельгия и Италия.

1 августа 1921 г. администрация США обратилась к правительствам Великобритании, Японии, Франции и Италии с предложением о созыве конференции, на что те ответили согласием. В то же время Советскую Россию к столу переговоров никто не пригласил. Оправданием послужило то, что с созданием Дальневосточной республики[52] РСФСР утратила выход к Тихому океану. Де-юре предлог был вполне оправданным, однако представителей ДВР, прибывших в Вашингтон, к участию в переговорах также не допустили. Теперь оправданием стало то, что правительство республики — марионетка Москвы и самостоятельных решений принимать не может. Короче, представителей раздираемой Гражданской войной России «великие» видеть не хотели. Москва разразилась демаршем, направив в адрес американского, британского, японского и китайского правительств ноту, в которой заявляла протест. В заявлении особо подчеркивалось, что правительство РСФСР не будет считать для себя обязательным ни одно принятое на конференции решение[53] . Однако на этот протест просто не обратили внимания. Слабых не слушают...

11 ноября открылась работа Вашингтонской конференции. В результате ее работы были подписаны три договора. «Договор четырех держав» скрепили подписи представителей США, Англии, Франции и Японии 13 декабря 1921 г. Высокие договаривающиеся стороны обязались не нарушать прав стран-участниц и гарантировали сохранность их владений в бассейне Тихого океана. Фактически были разграничены сферы влияния сторон в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Этот договор явился первой крупной победой американской дипломатии на конференции — после его ратификации терял силу англо-японский договор 1902 г. (продленный в 1911 г.). Соединенные Штаты теперь могли не мучаться кошмаром коалиции двух главных конкурентов. Кроме того, разрушение англо-японского союза облегчало американскую экономическую экспансию на Дальнем Востоке. Два других документа, «Договор девяти держав», касавшийся урегулирования в Китае, и «Договор пяти держав», собственно, ограничивавший морские вооружения, были подписаны в один день, 6 февраля 1922 г., и о них речь пойдет ниже.

12 ноября начались пленарные заседания под председательством Юза. Американская сторона долго и тщательно готовилась к проведению конференции. Прежде всего были проведены доверительные переговоры с английской стороной. Прелиминарии привели к согласию британцев с основными предложениями Вашингтона по ограничению морских вооружений в обмен на обещание, что Лондон сохранит свою позицию ведущей морской державы. Конечно, Великобритании пришлось потесниться на пьедестале, разделив первенство с США, что было признано меньшим из зол, ибо в случае продолжения гонки британский флот мог вообще утратить первую позицию. Все американские «домашние заготовки» базировались на тщательном анализе потенциалов и возможных позиций сторон. Неоценимую услугу при подготовке и впоследствии, в ходе переговоров, Госдепу оказала американская военная разведка, которой в конце Первой мировой войны удалось взломать японский дипломатический код. Американские дипломаты из радиоперехватов знали о предстоящих демаршах японской делегации, получив тем самым возможность заранее готовить контрпредложения. Кроме того, Госдеп получил возможность разработать заранее в принципе приемлемые для Японии предложения.