Большая svoboda Ивана Д. - Дмитрий Добродеев

Они сидят, затаив дыхание. Розмари улыбается ему. Он чувствует эротическое возбуждение: «Сейчас, после десятилетий коммунистических репрессий и гонений, это учение снова выходит на поверхность. Учение Штейнера живо, потому что оно верно!»

Раздаются аплодисменты.

«Мы, штейнерианцы Советского Союза, хотим установить связи с братьями по убеждениям на Западе, и в первую очередь в Австрии, где Штейнер сформировался как мыслитель».

— А дадут ли нам, русским антропософам, денег? — неуверенно интересуется он потом.

На этот вопрос профессор Краних отвечает: «Мы никому не даем денег! Мы очень бедны. После войны политическую арену Австрии делят две партии — социалисты и консерваторы. Они не дают никому развернуться, они монополизировали все сферы, в том числе духовную. Мы боремся отчаянно за гранты, за лицензии, но они душат нас. Посмотрите на состав гостей — преобладают старики, вошедшие в штейнеровское движение еще до войны. Это вы, русские, должны нам помочь!»

Иван убеждается: увы, и эта группа не то, чего он ожидал… Он надеялся на постижение тайн и финансовую помощь, а сталкивается с голой борьбой за существование и отсутствием тайны… ему, советскому идеалисту, это очень горько видеть, но такова ситуация со всеми такими группами на Западе. Лекция закончена. На предложение прочесть еще одну лекцию антропософам он отвечает мягким, но решительным отказом.

Старик Краних говорит о связях венской группы с Дорнахом и Гетеанумом, о том, что там завелся некий очень активный русский, и в заключение дает ему книгу: Сергей Прокофьев — о духовной судьбе России и Европы.

На улице Ивана поджидает прекрасная Розмари. Она без ума от его лекции. Они заходят в кафе, где Розмари рассказывает про свою любовь к антропософии и астрологии. Этим она напоминает ему московских дамочек, с которыми он общался в 70-х. Они все спрашивали про зодиак и асцендент, и, если знак подходил, охотно ложились в постель. Однако Розмари — другая, в ней есть фатальная обреченность и честность, которая осталась у женщин на Западе. В России — все больше блажь. Чем больше ужаса в жизни, тем больше фантазий в башке.

Он узнает, что муж отнял у нее ребенка по суду. Она плохая мать. Последние годы провела в Испании, в какой-то секте. Ненасытный гуру выкачал все ее сбережения, немалые деньги, и муж установил над ней опеку. Но она все равно хочет жить и умереть свободной.

Они поднимаются в ее маленькую двухкомнатную квартирку. Иван шарит по карманам: презерватива нет. Он гладит ее рукой, избегает соития. Боится заразиться перед приездом жены. Розмари все равно индифферентна к ласкам: как будто угасли половые функции. В ванной он видит седые волосинки на полу: ему брезгливо и страшно. Одевается и уходит — такой секс и такое общение его не привлекают.

Дома он читает книгу Сергея Прокофьева на немецком языке — о мистическом предназначении русского народа: «Духовные судьбы России и грядущие мистерии Святого Грааля».

Это напыщенное, высокопарное, выспреннее… Ему хочется сказать: «Будьте проще, и народ потянется к вам!» Тем не менее из любопытства он пишет Прокофьеву в Цюрих, просит совета, что можно сделать для России.

Прокофьев отвечает ему: «Милостивый государь, не задавайте глупых вопросов, а лучше почитайте внимательно, что я пишу».

Это очень оскорбительно, он ненавидит Прокофьева.

Расстроенный, идет на рождественский базар у венской Ратуши. Съедает бутерброд с гусиным смальцем, и ему становится дурно. Печень не переваривает гусиный жир, его рвет. Он лежит один в квартирке, и ему очень плохо.

Он узнает: подонок С. Прокофьев — внук композитора, обосновался в Дорнахе, вошел в правление Всемирного антропософского общества. Теперь он там, в Дорнахе, дерется за лидерство на российском направлении. Все оккультисты есть борцы за власть. Кто преданнее делу Маркса-Энгельса? Большевики или меньшевики? Большевики побеждали во всех организациях всегда.

Позже он читает заметку про очередной съезд русских антропософов в Дорнахе, где Прокофьев вел борьбу за власть большевистскими приемами. Ситуация эта долго не устаканивалась.

На этом его приключения с антропософами не кончаются. Год спустя, уже в Мюнхене, Иван вспоминает о далеких родственниках в Германии, об усадьбе в местечке Кенген, где жила дальняя родственница, еще до войны вышедшая замуж за немецкого поэта Отто Ренефельда. Она пережила мужа и умерла лет десять тому назад, оставив усадьбу и состояние антропософам. Иван решил узнать, не стоит ли его имя в завещании. Хоть что-то, хоть какие-то мелочи. Для советского человека — и сто марок деньги. Он едет в Кенген. Это невзрачный городишко, недалеко от Штутгарта. Сразу подался в мэрию. Нет, документов нет, и его имя не упомянуто.

Иван идет к усадьбе, узнает дом, который раньше видел только на фотографиях. Во дворе — могила Отто Ренефельда. С орлом на пьедестале. Он входит в большую гостиную с камином, теперь библиотеку, говорит библиотекарше: «Я — родственник покойной фрау Ренефельд. Скажите, меня тут примут?»

Девица уходит к начальству. Приходит с ответом, что господин Зельцбахер, глава кружка, не может его принять. Мол, очень занят и едет на встречу. В окно Иван видит: из дома выходит тучный Зельцбахер с двумя помощниками, они садятся в черный «Мерседес» и уезжают на всех парах. Он говорит себе: «Вот так-то, сынок!» Системный протест в нем только обостряется.

Ночью ему снится далекий Дорнах. Там, в глубине швейцарских гор, сидят, подобно гномам, последователи Штейнера и строят недосягаемый Гетеанум. Оттуда же управляют они всемирными антропософскими сетями, вальдорфскими школами, эвритмическими танцами, лечебной фармакологией и прочими делами… Он вспоминает советского философа, который сказал: «Добра от этого учения не будет, сколько эвритмических танцев ни пляши. Ведь даже супертеррористка из «Красных бригад» — Ульрике Майнхоф — она окончила Вальдорфскую школу!»

Январь 1990-го, Иван все еще в Вене. Жене не дают австрийскую визу в ОВИРе, и он болтается здесь совсем один, не зная, как быть дальше. Чтобы подработать, нанимается стрингером в мелкое агентство новостей Eastcom. Хозяин Eastcom — Вилли Брайтмозер. Он сколотил большие деньги в Москве, продавая Советам детское питание, компьютеры и фармацевтику. Это двухметровый рыжий австриец, он любит Россию и русских женщин. Дружит с советскими министрами, партийцами и журналистами. Но товарно-сырьевой бизнес становится ему неинтересен. Брайтмозер организует Eastcom, чтобы освещать события в России и Восточной Европе.

Первое задание Ивану — взять интервью у русских диссидентов на «Форуме свободы». Агентству Eastcom нужна сенсация. Перестройка входит в крутой вираж, все летит вразнос, интерес к России огромен. Уже рухнула Берлинская стена, пали режимы Восточной Европы, все готовятся к распаду СССР.

Именно в этот момент престарелый Отто фон Габсбург созывает в Вену правозащитников на «Форум свободы». Наверное, думает Иван, будет публика второй категории: под главных героев перестройки делаются индивидуальные мероприятия. Но этот «второй эшелон» Ивану даже более интересен. Он хочет получить от них живое свидетельство перемен.