Ночь светла - Люси Дейн

Когда она успела подойти? — промелькнуло в голове Кена, пока он оборачивался, чтобы взглянуть на медсестру, беззвучно приблизившуюся в мягкой обуви.

В следующее мгновение он увидел ее.

Если бы в этот момент Кен взглянул на себя со стороны, то наверняка посмеялся бы над собственным выражением лица.

С приоткрытым ртом он ошеломленно, во все глаза уставился на медсестру, как человек, впервые в жизни увидевший настоящую, живую женщину, о существовании которых ему до сих пор было известно лишь теоретически.

Возможно, всему виной была боль, терзавшая его несколько дней подряд, мешавшая спать и путавшая мысли, или же на него повлияло беспокойство по поводу предстоящей операции, но Пола показалась ему такой прелестной, будто была не обыкновенным человеком из плоти и крови, а по крайней мере ангелом небесным, ненадолго спустившимся на грешную землю ради помощи страдающему человеческому существу по имени Кен Уилсон.

Она была одета в зеленого цвета униформу — короткий хлопковый халат и брюки. Ее пышные светлые волосы удерживала на макушке заколка, серые, похожие на окутанные туманом озера, глаза глядели внимательно и спокойно.

Когда Кен встретился с ней взглядом, в его душе будто что-то перевернулось. На минуту он даже забыл, где находится и по какому поводу явился сюда. Ему хотелось лишь, чтобы эта внезапная пауза длилась бесконечно, чтобы он просто смотрел на удивительную девушку — и все.

Ему показалось, что прошла вечность. Потом Пола наклонилась над ним и он ощутил прикосновение к ягодице влажной ватки и запах йода. В следующую минуту к нему вернулось ощущение реальности.

Кен с содроганием вспомнил, что лежит на смотровом столе и сейчас ему будут вскрывать фурункул. Затем в его голове промчалась мысль, заставившая стиснуть зубы: он находится в обществе обворожительной женщины без штанов!

Разумеется, как каждому — разве что за редким исключением — мужчине, Кену и прежде не раз доводилось обнажаться перед дамой. Но то было совсем другое дело. Да и дамы, как правило, тоже были не вполне одеты. В данный же момент собственное положение представлялось ему не просто невыгодным, а смешным: он лежал кверху той частью тела, которую определяют как место пониже спины, и прелестная девушка вынуждена была заниматься им — смазывать йодом правую ягодицу.

И вдруг — невероятно, но факт — Кен почувствовал, что ему это приятно! И не только ее прикосновение прохладной влажной ваткой к воспаленной коже, а именно то, что это делает именно Пола. Скажем, если бы тем самым занялся доктор Харрис, эффект был бы совсем другим.

О чем ты думаешь, парень?! — неожиданно услышал Кен голос своего второго «я». Тебя сейчас вспорют скальпелем, а ты предаешься каким-то романтическим бредням. Кстати, с чего вдруг? Тебя давно не обманывала женщина?

Действительно, с тех пор как его личная жизнь претерпела неожиданное и потому очень болезненное крушение, Кен словно забыл, каково это — грезить о чем-то светлом и радостном. А тут его внезапно проняло подобное настроение. Почему?

— Или вы предпочитаете общий наркоз? — пробился сквозь размышления Кена голос доктора Харриса.

И к нему вновь вернулось растаявшее было ощущение реальности — в частности, осознание того, что через минуту в его беззащитную плоть вонзится скальпель.

— Я? — уточнил Кен, с почти нескрываемым ужасом оглядываясь через плечо. В его горле что-то жалобно пискнуло, поэтому, устыдившись, он прокашлялся и сказал: — Вы меня спрашиваете?

— А вы решили, что Полу? — усмехнулся доктор Харрис. — Пациент ведь вы. Так на каком наркозе остановимся?

— Ну… — протянул Кен, не зная, что сказать.

Доктор Харрис понял его затруднение.

— Давайте объясню. Местный наркоз означает, что мы обколем фурункул обезболивающим препаратом, это позволит вам оставаться в сознании во время операции. При общем наркозе подобное исключено, но не исключено, что позже вас начнет мучить тошнота или головокружение — не обязательно, но все-таки…

«Обколем фурункул обезболивающим препаратом»…

Эта фраза словно повисла в мозгу Кена, мешая как следует воспринять другие слова доктора Харриса. Представив, как в фурункул — который и без того вконец измучил его — вонзается инъекционная игла, Кен покрылся холодным потом.

Нет уж, лучше общий! — промелькнуло в его голове.

— А… как делают общий наркоз? — прерывисто спросил он.

— Вводят препарат в вену, — сказал доктор Харрис.

— В вену? — У Кена отлегло от сердца. В вену — это еще ничего.

— Вижу, вас больше привлекает второй вариант, — заметил доктор Харрис, внимательно наблюдая за пациентом. — Что ж, воля ваша… Только придется немного подождать. Сейчас Пола сходит за анестезиологом и…

Кен нахмурился. Ему не понравилось, что Пола куда-то уйдет. Ведь она только-только появилась!

— Так это не вы сделаете?

Доктор Харрис покачал головой.

— Нет. Местное обезболивание вам сделала бы Пола, а общий наркоз гораздо серьезнее. Все время необходимо следить за состоянием находящегося на операционном столе человека, поэтому и требуется присутствие анестезиолога. Пола выяснит, кто из этих врачей сейчас свободен и…

— Не нужно, — вдруг неожиданно для самого себя произнес Кен. Ему до чертиков не хотелось, чтобы Пола куда-то уходила. Само ее присутствие словно помогало пережить предстоящую операцию.

— Не нужно? — Доктор Харрис вновь пристально взглянул на Кена. — Вы что же, передумали?

— Да, — кивнул Кен, на этот раз более уверенно.

Если Пола останется здесь и вдобавок сама произведет необходимые инъекции, то, может, все еще окажется не так уж плохо?

— Ну и замечательно! — сверкнул стеклами очков доктор Харрис. — Приступим. Мы и без того затянули время. — После некоторой паузы он добавил: — Кстати, не волнуйтесь, у Полы легкая рука. Все, кому она когда-либо делала уколы, стараются вновь попасть к ней.

Вместо ответа Кен пробормотал нечто маловразумительное, а сам подумал, что было бы странно, если бы у девушки с такой ангельской внешностью оказалась тяжелая рука.

Пока эта мысль проплывала в его мозгу, сзади что-то зашуршало, потом звякнуло и Пола произнесла:

— Расслабьтесь, пожалуйста.

— Я? — Кен тут же сообразил, что брякнул глупость. Кто же еще? «Кто здесь пациент?» — как говорит доктор Харрис.

Однако Пола, словно ничего не заметив, продолжила:

— Сейчас я сделаю первую инъекцию. Будет немножко больно, но это сразу пройдет. А остальных уколов вы даже не почувствуете.

После слова «остальных» Кену захотелось заявить доктору Харрису, что он отказывается от операции и просит оставить его в покое — наедине с фурункулом. К счастью, минутное малодушие прошло так же быстро, как возникло. Тем более что Кен вновь почувствовал прикосновение Полы.