Вот так каникулы - Филлис Холлдорсон

— О да, я хочу… хочу… — не дал ей договорить Грей, — и я достигну своей цели. Но пока ты будешь только учительницей Тинкер.

Сердце Евы гулко забилось. Дыхание стало прерывистым. Этот разговор сводил ее с ума.

— Кстати, как дела с ремонтом крыши? — вдруг спросил Грей, повернув разговор на сто восемьдесят градусов.

Ева прокашлялась, надеясь, что голос не выдаст ее волнения.

— Судя по взносам, у нас уйдут годы, а не месяцы на сбор необходимой нам суммы. Твой взнос, несомненно, будет как нельзя кстати. Хорошо бы рассказать о фонде жителям нашего города, но у нас нет на это средств.

Грей задумчиво посмотрел на Еву.

— Может быть, мне поговорить с нашим менеджером о рекламе вашего фонда на телевидении?

Ева задохнулась, не в силах поверить его словам.

— Вот это будет помощь! — воскликнула она. — Мы хотели дать объявление в газете, но не смогли. А о телевидении мы даже и не мечтали. Думаю, что на такую рекламу откликнутся многие. Помощь детям — это хорошая реклама и для самих фирм, которые будут участвовать в этой акции.

Грей широко улыбнулся.

— Хорошо. Я поговорю с Полом Нортоном, нашим менеджером.

— Не знаю, как тебя благодарить…

— Не стоит, — прервал он Еву и, вынув из кармана ручку, подписал чек на оплату их ужина. — Еще рано… Может быть, сходим в кино?

Ева посмотрела на часы, заранее зная свой ответ.

— Извини, но мне еще нужно проверить тетради и составить план уроков на завтра.

На обратном пути Еве было еще уютнее и приятнее сидеть в элегантной спортивной машине. Грей был так близко, что, переключая скорость, он неумышленно касался рукой ее колена. Ей самой нестерпимо хотелось приподнять руку и прикоснуться к ноге Грея.

Заниматься с его дочерью… Зря она на это согласилась, подумала Ева. Да, зря. Она это понимала, но отказаться не смогла. Не смогла устоять против предложения этого мужчины.

— Когда ты сможешь начать занятия? — спросил Грей, нарушив молчание.

Ева заметила, что он даже не взглянул на нее, а смотрел только вперед. В голосе его слышалось напряжение. О чем или о ком он думал? О ней?

Ева задумалась.

— Я бы хотела дождаться каникул. А они начнутся уже в следующую пятницу. Так что в любое время после пятницы.

Грей продолжал смотреть вперед.

— А как насчет понедельника? — предложил он.

Вопрос ошеломил Еву.

— Неужели ты не хочешь дать дочери хотя бы немного передохнуть?

Грей покачал головой.

— В этом нет необходимости. Чем дольше она будет отдыхать, тем труднее ей будет приниматься за работу.

Ева огорчилась. Она тоже надеялась на короткий отдых. Но ничего не поделаешь. Чем скорее она начнет работать, тем скорее заработает деньги и сможет внести свою лепту в школьный фонд.

— Понедельник так понедельник, — согласилась она. — Во сколько?

— Я последний раз выхожу в эфир в двенадцатичасовом выпуске новостей. Закончу около часу дня, но я всегда еще задерживаюсь. Ведь прогноз погоды — это не только чтение сводки. Бэмби работает с двух часов дня до шести часов вечера. Тебе подойдет время с трех до пяти? Не слишком поздно?

— Нет. Утро у меня будет свободно, да и вечер тоже. Да, я согласна.

Подъехав к дому Евы, Грей остановился на обочине. Он вышел из машины, обошел ее, открыл дверцу и помог Еве выйти. Но вместо того, чтобы попрощаться, он взял ее под руку и повел к дому.

— Грей, вовсе не обязательно провожать меня до двери, — сказала Ева, в душе радуясь такому вниманию с его стороны.

— Нет, обязательно, — ответил он с напускной серьезностью. — Моя мама учила меня быть настоящим джентльменом. Ты ведь не хочешь, чтобы я разочаровал ее, правда?

Ева улыбнулась.

— Конечно же, нет. В наше время джентльмены большая редкость.

Они поднялись на второй этаж и остановились у двери. Ева достала из сумочки ключ, вставила его в замок, открыла дверь и повернулась к Грею.

— Пару дней наш менеджер будет в отъезде, — сказал он. — Но, как только он вернется, я обязательно поговорю с ним о рекламе вашего фонда и потом свяжусь с тобой. Хорошо?

— Это даже лучше, чем просто хорошо, — ответила Ева взволнованным голосом. — Грей, не могу выразить словами, как я тебе благодарна за готовность помочь. Мне кажется, ты даже не осознаешь, как изменится жизнь и детей, и учителей после твоей помощи.

Грей улыбнулся.

— Рад этому, но ты должна помнить, что решение будет принимать Пол. Я лишь могу рассказать ему о ваших бедах и нуждах.

— Этого достаточно. Если он тебя выслушает, то поможет. Уверена, ты сумеешь растопить его сердце. — Ева вздохнула и протянула Грею руку. — Спасибо за великолепный вечер. — Вышло как-то само собой, что она говорила тихо и хрипловато. — Не помню, чтобы когда-либо проводила время так восхитительно. А какой вкусный ужин…

Грей медленно, с осторожностью коснулся рукой шеи Евы, ее лица, потом большим пальцем прикоснулся к ее губам. Сердце ее замерло. Она не могла даже вздохнуть.

— Все произошло слишком стремительно, — прошептал он. — Я обещаю держать себя в руках. Но я должен знать одну вещь.

Он нежно ласкал ее шею, а Ева, не в силах сдержаться, потянулась ему навстречу. Колени ее дрожали. Она медленно облизнула пересохшие губы.

Грей обнял ее за плечи.

— Хочешь ли ты моего поцелуя, как я хочу твоего?

— Да, да! — Она не сомневалась в своем желании и тут же прильнула к нему, чтобы оказаться в его объятиях.

Одной рукой Грей обнял Еву за талию, а пальцы другой его руки легли на густые темные локоны Евы. Опустив голову, он слегка коснулся ее губ своими. Один раз. Потом еще.

Его объятие было крепким, но нежным. Ева прижалась к Грею. Он поднял голову и щекой прикоснулся к ее волосам.

— Я знал, что ты будешь именно такой: мягкой, нежной и теплой, — прошептал он ей на ухо.

Они стояли, прильнув друг к другу, но через минуту Грей выпустил Еву из рук, и ей стало вдруг как-то холодно и одиноко. Она прислонилась к двери, от волнения не чувствуя под собой ног.

Грей приподнял ее подбородок. Их взгляды встретились. И снова он поцеловал ее, медленно, нежно, чувственно. Потом Грей повернулся и ушел, оставив Еву у двери.

Грей не просто спускался по лестнице. Он летел, парил в облаках, ноги его едва касались ступенек. Чем же околдовала его эта юная красавица? Еще ни одной женщине не удавалось его так очаровать. Грею казалось, будто он целует не женщину, а ангела.