Живая мишень - Тед Белл

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 122
Перейти на страницу:

На полу у ступеней переднего портика были разбросаны ржавые пивные банки и старые газеты, виднелись прогнувшиеся половицы. Глупо, конечно, — в конце концов он ведь не был владельцем дома, — но все это запустение не только навеяло на него грусть, но и рассердило. Хлам и раздор были естественным явлением, закономерным итогом многих лет человеческого пренебрежения. Однако все это представилось Алексу Хоку кощунством, осквернением святыни. Он смахнул паутину и ступил в заплесневелую прохладу холла.

Лестница. Именно лестница помогла ему выбраться из хаоса, царящего под ногами. Она взлетала вверх до самой крыши двумя мягко изгибающимися пролетами, которые пересекались, образуя площадки на каждом этаже, затем расходились снова и взмывали еще раз, только для того чтобы окончательно соединиться. Это было, возможно, самое красивое решение архитектора из тех, что Хоку приходилось видеть. Одновременно изящная и массивная — работа настоящего художника, того самого Джона Рэндолфа, которому удалось сочетать максимум функциональности с изяществом и красотой.

«Эта лестница напоминает что-то», подумал Алекс, поднимаясь вверх по ступеням. Что-то природное. Что же? Черт побери, в последнее время он не мог вспомнить ничего.

Алекс достиг верхнего этажа, остановился на верхней ступеньке и вытащил из кармана куртки старую открытку. На выцветшем рисунке был изображен пароход, плывущий по широкому изгибу Миссисипи, из его больших черных труб вырывались белые облака пара. С обратной стороны открытки была небольшая приписка, сделанная рукой матери. Он читал его уже тысячу раз, но теперь, стоя в ее доме, снова прочитал вслух. Не шепотом. Он громко произносил каждое слово таким значительным тоном, как будто обращался к невидимой аудитории, собравшейся перед ним.

— «Мой любимый Александр, — начал он. — Мама с папой наконец-то прибыли в Новый Орлеан, и как же здорово мы проводим время! Вчера вечером папа пошел со мной во французский квартал послушать известного джазового исполнителя по имени Сачмо. Разве не забавное имя? Он трубит как ангел, и я просто влюбилась в его игру! Сегодня утром мы поехали вверх по Ривер Роуд взглянуть на мой старый дом. Я была просто поражена, увидев, что он все еще существует! Выглядит ужасно, правда, но я водила папу на самый верхний этаж и показала ему свою комнату, в которой жила, будучи в твоем возрасте. Это очень маленькая и смешная комнатка, но она бы тебе понравилась. Там есть большое круглое окно, которое можно отворять и, сидя у него, весь день напролет смотреть, как течет река! Реки текут бесконечно, так же бесконечна и моя любовь к тебе. Я тоскую без тебя, мой любимый, и мы с папой шлем тебе всю нашу любовь и кучу поцелуев. Всегда твоя, мамочка».

Эхо его голоса все еще отражалось в стенах опустевшего дома, когда Алекс убрал открытку в карман. Он подошел к перилам, которые казались достаточно прочными, обхватил их и наклонился, глядя вниз через переплетающуюся лестницу в холл первого этажа.

— Эй, — закричал он, прислушиваясь к эху. — Есть здесь кто-нибудь? Я дома!

Он повернулся и пошел через зал, пока не достиг центральной двери. Она была немного приоткрыта, и он растворил ее, удивленный обилием вечернего света, все еще льющегося внутрь. Лучи закатного солнца проникали сквозь большое круглое окно в противоположной стене. Окно находилось в алькове, образованном изгибом фронтона. Приближаясь к нему, он увидел, что самого окна давно уже нет, от него осталось лишь пустое отверстие. Щурясь на солнечный свет, он, наконец, подошел к окну и опустил обе руки на изгиб подоконника.

Ее комната была заполнена светом каждый вечер. Здесь была ее кровать. Здесь она читала книги, слушая трели певчих птиц, ощущая сладкий аромат магнолий, плывущий из окрестных садов. В дневное время она могла смотреть на проходящие по реке суда, отрываясь от чтения всякий раз, когда слышала их приближающиеся гудки. Ночью, закутавшись в покрывало, она клала голову на подушку и видела широкую аллею деревьев, которые полностью закрывали дорогу, звезды над рекой и луну.

Напротив одной стены стоял старый расшатанный стул с прямой спинкой, и Алекс подвинул его к круглому проему. Он сел на него и смотрел на мир глазами своей матери, пока солнце наконец не село за дамбу и не зажглись все те звезды, которые были видны из окна.

Наконец он встал и повернулся, чтобы уйти. Он шел по пыльным половицам, когда его настигла эта мысль. Вот о чем напомнили ему прекрасные винтовые лестницы.

— Это молекула ДНК, — тихо сказал Алекс и закрыл за собой дверь, ведущую в комнату матери.

4

Венеция

Франческа в одиночестве пила шампанское и смотрела на туманные огни по берегам Большого Канала. Вечерний бриз, несущий с воды туман, откинул светлые завитки волос с ее лба. Она позволила себе улыбнуться, стоя у перил балкона на террасе апартаментов во дворце Гритти. Последние итальянские детективы, американские дипломаты и агенты безопасности уже исчерпали свои способности. Каждая следственная группа посетила номер трижды на протяжении недели после странной смерти недавно назначенного американского посла в Италии. Они получили от нее, как было сказано, все, чего хотели. Ложь.

Она позволила себе улыбнуться, потому что ни один мужчина на земле никогда не получал от нее всего, чего хотел.

Три итальянских детектива ушли из гостиницы, сжимая в руках ее глянцевую фотографию восемь на десять с автографом. Два красивых американских агента из государственного департамента и после третьего посещения ушли лишь с одним жгучим воспоминанием: как обнажилось ее снежно-белое бедро и розовая подвязка чуть выше черных чулок, когда она поднималась из глубокого уютного кресла, чтобы попрощаться.

Один из них, агент Сэнди Дэвидсон, как ей показалось, обладал некоторым очарованием.

— Исчез! — воскликнула она при его последнем посещении, заливаясь слезами. — Да! В дыму! Бах! Вот что с ним случилось, Сэнди! Ужасно, правда? О Мадонна!

Американский агент долго благодарил всемирно известную кинозвезду и приносил извинения за то, что задавал так много деликатных вопросов в такое ужасное для нее время. Он уверял, что скоро поймают террористическую группу, стоящую за ужасным убийством Саймона Кларксона Стэнфилда. «Были ли какие-нибудь угрозы»? — спросил он, надевая плащ. «Были, — ответила она, — да, еще неделей ранее. Мой возлюбленный сказал, как он устал от того, что за ним всегда кто-то шпионит». Чего она не сказала им — ну им, конечно, и необязательно было это знать, — что за ее возлюбленным действительно кое-кто присматривал той теплой летней ночью.

Спустя две минуты, после того как Стэнфилд оставил ее лежащей в кровати, Франческа налила в бокал шампанское и вышла голой на балкон.

Ее маленькая серебряная птичка улетела. Красная сумка, висящая на голом плече, теперь была намного легче, уже без ракеты. Она сделала глубокий вздох и задумалась. Через несколько мгновений, проведенных в размышлениях, она снова открыла красную кожаную сумку.

Да, она допустила только одну серьезную ошибку. Зря она огрызнулась тогда на Лучано, когда он хотел помочь ей с сумкой. Конечно, жертва заметила эту оплошность в ее поведении. Она не могла лететь в Венецию; ей пришлось сесть на поезд из-за содержимого ручной клади. Длинная поездка была утомительна и скучна, все просили у нее автографы. Никакого оправдания этому срыву. Она потеряла терпение на причале, и в это мгновение мишень непременно заметила неладное в ее поведении.

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 122
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?