Дети лампы. Книга 2. Джинн в вавилонском подземелье - Филип Керр

— Это неправда, — сказал Джон. — Мы к этому не имеем никакого отношения.

— Сам Дыббакс этого сделать не мог, она это знает точно. Пока она не снимет с него заклятие, у него не хватит джинн-силы даже шнурки завязать. Если он вообще считает нужным их завязывать. Но меня этот мальчик нисколько не волнует. Меня волнуете вы. Видимо, надо было попросить Нимрода и на вас наложить заклятие.

— Мы к этому дождю не причастны. Честное слово, — настаивал Джон.

— Как я могу верить тебе, Джон, если ты позволяешь себе являться в собственный дом на смерче?

Пришлось Джону рассказать матери о квартире миссис Трамп в здании «Дакота» и как она боялась собственной домработницы, мисс Пикинс, и как он вынудил эту тетку убраться восвояси, а потом встретил мистера Водьяного, который оказался очень мил и отослал его домой на смерче прежде, чем Джон успел отказаться.

— Мама, ты же сама видишь, что я не использовал джинн-силу для себя, — покаянным тоном сказал мальчик. — Я помогал ближнему.

— Это не объясняет ливень в новой квартире Надии Тарантино, — сухо сказала миссис Гонт.

Пока Джон объяснял матери, как он боролся с мисс Пикинс, Филиппа размышляла о Дыббаксе Сахерторте и эпизоде в сауне.

— Кажется, я понимаю, как все это произошло… — проговорила девочка и сняла очки. Она всегда снимала очки, когда хотела, чтобы мама смотрела ей прямо в глаза и верила, что она, Филиппа, говорит правду. Даже когда она говорила неправду. — Дыббакс рассказал нам, что, погревшись в сауне, можно вернуть себе джинн-силу даже зимой. И мы, в благодарность, решили ему что-нибудь подарить. С помощью джинн-силы. Он захотел компьютерную игру. Только мы эту игру не знали и поэтому не могли сделать ее сами. Так что все мы взялись за руки, и он использовал нашу силу, чтобы сосредоточиться на игре, о которой он так мечтал.

— Ага, так и было, — сказал Джон. — Только в первый раз это не сработало. Я и забыл об этом.

— Но я почувствовала, что в первую попытку мы все-таки потратили немного силы. — Филиппа задумчиво покачала головой. — До этого он действительно попросил нас наслать элементишей на его мачеху, но мы отказались. Теперь я думаю, что он нас попросту обманул и первая попытка ушла именно на это — а мы и не знали.

— Разве Нимрод вас летом ничему не научил? — вздохнула миссис Гонт. — Никогда не беритесь за руки с другим джинн, если он хочет использовать вашу силу. Это называется джиннитический сеанс, и именно отсюда люди усвоили дурацкую привычку держаться за руки во время своих так называемых спиритических сеансов. Они воображают, что у них от этого умножаются силы. Кстати, если вы должны пожать кому-то руку, не забудьте согнуть средний палец, чтобы линии жизни на вашей ладони не соприкоснулись с чужими линиями. — Тут Лейла продемонстрировала, как следует сложить пальцы перед рукопожатием. — Но раз вы не знали даже этих простейших правил, я вряд ли могу вас в чем-то обвинять… Только, пожалуйста, дети будьте в следующий раз поосторожнее.

— Ты не сердишься за то, что я сделал с мисс Пикинс? — спросил Джон.

— Я вполне понимаю твое желание помочь миссис Трамп, — ответила мать. — Но помни; эта история может иметь самые непредвиденные последствия. Использование джинн-силы в мире людей порой кончается непредсказуемо, поскольку таит в себе элемент случайности. Я очень надеялась, что Нимрод объяснил вам это предельно ясно. — Тут она наконец улыбнулась. — Но я не сержусь. Наверно, вам даже повезло. Потому что я бы очень расстроилась, если бы мне пришлось запретить вам пойти на презентацию книги господина Ракшаса.

— Что такое презентация? — спросил Джон.

— Праздник по случаю выхода книги, тупица, — сказала Филиппа.

— Старина Ракшас написал книгу? Какую? — Джон пропустил мимо ушей грубость сестры.

— «Краткий курс Багдадских законов», — ответила миссис Гонт.

— Н-да, по телеку вряд ли покажут, — сказал Джон.

— А когда презентация? — спросила Филиппа. — И где?

— Сегодня вечером. Здесь, в Нью-Йорке, в магазине «Книга за семью печатями», на Западной Пятьдесят седьмой улице.

— Сегодня вечером? — сказал Джон. — Но почему ты нам раньше не сказала? А дядя Нимрод тоже будет?

— Конечно будет. И именно поэтому я и не сказала вам заранее. Он хотел сделать вам приятный сюрприз.

Магазин «Книга за семью печатями» вполне соответствовал своему названию, поскольку в нем вовсе не было дверей. Имелось только окно, размером и формой напоминавшее корабельный иллюминатор, да на кирпичной стене рядом с окном висела медная табличка с красиво выгравированным названием и адресом магазина. Но все-таки трудно было заподозрить, что он здесь действительно есть.

— Ты уверен, что мы пришли куда надо? — спросила Джона сестра.

— Так указано в приглашении. — Он протянул ей карточку с названием книги и маленькой схемой, на которой был изображен отрезок Западной Пятьдесят седьмой улицы, соединявшей Бродвей и Шестую авеню.

— Может, туда ведет потайной ход? — предположила Филиппа и начала читать подсвеченное объявление, выставленное в круглом окне магазина.

— Я бы сказал, что нас ждут, — заметил Джон. — Причем ждет сильный и могучий джинн.

— С чего ты взял? — спросила Филиппа.

— Очень просто. Это — единственная улица в Нью-Йорке, где сейчас нет снега.

— Ой, и правда! На обоих концах улицы си есть, а тут нет.

— А воздух? — продолжал Джон. — Неужели не чувствуешь? Тут прямо жарища. Градусов на двадцать — тридцать теплее, чем на соседних улицах. Кто-то сотворил микроклимат. На это нужна недюжинная сила. Кто-то — или Нимрод, или сам господин Ракшас — решил сделать улицу более удобной для джинн. Ведь мы так любим жару.

Но Филиппа его не слушала.

— Тут загадка, — объявила она наконец, указывая на объявление, вывешенное в круглом окошке. — Наверно, мы сможем войти, если ее разгадаем. Слушай. «Начало начал. Конец времен. Начало надежд. Конец стран и племен».

Джон пожал плечами:

— Не понимаю.

— А я понимаю, — торжествующе сказала Филиппа. — Ответ — буква «н». С нее начинаются слова «начало» и «надежда», и она же стоит в конце «времен», «стран» и «племен».

— Ну и что это нам дает?

— А вот что, — сказала Филиппа и нажала букву «н» в слове «Книга», которое было выгравировано на медной табличке с названием магазина.

И тут же часть кирпичной стены, включая само окно, превратилась в дверь. Она распахнулась, и глазам близнецов предстало не какое-то темное и мрачное место, а светлый и просторный зал с винтовой лестницей, которая вела на другой этаж. Оттуда явственно доносились звуки праздника.

— Отлично сработано, сестренка. — Джон ступил на порог магазина. — Пошли, пока эта дверь снова не закрылась.

Филиппа последовала за братом — внутрь и вверх по винтовой лестнице, а потайная дверь действительно с грохотом захлопнулась. Вскоре они оказались в огромной комнате с высокими окнами, причем вид из них открывался вовсе не на Пятьдесят седьмую улицу и вообще не на город Нью-Йорк, а на пейзаж в какой-то более теплой стране. Из толпы вынырнул крупный мужчина в ярко-красном костюме и двинулся к ним с широкой улыбкой и столь же широко распростертыми объятьями. Это был их дядя Нимрод.