Гипотеза любви - Али Хейзелвуд

— Это что, розыгрыш? Я что, на национальном телевидении? Где скрытые камеры? Как я выгляжу?

— Это не розыгрыш. Нет никаких камер. — Оливия поправила на плече лямку рюкзака и шагнула в сторону, чтобы ее не переехал студент на электроскутере. — Но раз уж на то пошло, выглядишь великолепно. Особенно для половины восьмого утра.

Ань не покраснела, но была к этому близка.

— Вчера сделала одну из тех масок для лица, которые вы с Малькольмом подарили мне на день рождения. Ту, которая похожа на панду. И у меня новый крем от солнца, вроде придает коже сияние. И я накрасила ресницы, — поспешно добавила она, задыхаясь.

Оливия могла бы спросить подругу, зачем она приложила столько усилий в обычное утро вторника, но уже знала ответ: лаборатории Джереми и Ань находились на одном этаже, и, хотя биологический факультет был большим, шанс пересечься был весьма велик.

Она скрыла улыбку. Как бы странно ни звучало то, что ее лучшая подруга встречается с ее бывшим, она была рада, что Ань позволяет себе думать о Джереми в романтическом ключе. И главное, было приятно знать, что инцидент с Карлсеном в Тот День достиг своей цели. Это и многообещающее письмо Тома Бентона о ее исследовательском проекте заставляло Оливию думать, что все скоро наладится.

— Окей. — Ань сосредоточенно закусила нижнюю губу. — Это не розыгрыш. А значит, должно быть другое объяснение. Дай я его найду.

— Нет никакого объяснения. Мы просто…

— О боже, ты что, пытаешься получить гражданство? Тебя депортируют обратно в Канаду, потому что мы пользуемся паролем Малькольма от «Нетфликса»? Скажи им, что я не знала, что это федеральное преступление. Нет, погоди, ничего не говори, пока мы не найдем тебе адвоката. И, Ол, я женюсь на тебе. У тебя будет грин-карта, и тебе не придется…

— Ань. — Оливия крепче стиснула руку подруги, чтобы заставить ее на секунду заткнуться. — Я клянусь, никто не собирается меня депортировать. Я просто сходила на свидание с Карлсеном.

Ань сморщилась, потащила Оливию к скамейке у края дорожки и заставила ее сесть. Оливия подчинилась, сказав себе, что, если бы она была на месте Ань и увидела, как та целуется с Адамом Карлсеном, у нее была бы точно такая же реакция. Черт возьми, она наверняка бы уже записывала Ань на полномасштабную психиатрическую экспертизу.

— Послушай, — начала Ань, — ты помнишь прошлую весну, когда мы ходили на банкет по случаю выхода доктора Парка на пенсию и потом я держала тебе волосы, пока тебя рвало килограммом протухшего креветочного коктейля?

— О, да. Помню. — Оливия задумчиво склонила голову. — Ты съела больше меня, и тебе не было плохо.

— Потому что я сделана из теста покруче, но не будем об этом. Суть в том, что я всегда готова помочь и всегда буду рядом, несмотря ни на что. Не важно, сколько килограмм просроченного креветочного коктейля ты выблюешь, можешь на меня рассчитывать. Мы — команда, ты и я. И Малькольм, когда он не трахает по очереди каждого обитателя Стэнфорда. Так что, если Карлсен на самом деле инопланетная форма жизни, планирующая захватить Землю, и скоро человечество будет порабощено злобными цикадами, и единственный способ остановить его — это с ним встречаться, можешь сказать мне, я сообщу в НАСА…

— Ради всего святого, — Оливия не могла не рассмеяться, — это было всего лишь свидание!

Ань смотрела на подругу с болью в глазах.

— Я просто не понимаю.

Конечно, не понимаешь, в этом ведь нет никакого смысла.

— Я знаю, но тут нечего понимать. Ну, просто… Мы сходили на свидание.

— Но… зачем? Ол, ты красивая, умная и веселая, и у тебя всегда такие классные гольфы, зачем тебе встречаться с Адамом Карлсеном?

Оливия почесала нос.

— Потому что он… — Ей было непросто это сказать. О, как же непросто. Но это было необходимо. — Милый.

— Милый? — Брови Ань взмыли так высоко, что едва не слились с линией роста волос.

«Она и правда сегодня ужасно хорошенькая», — с удовольствием подумала Оливия.

— Адам «Мудила» Карлсен?

— Ну да. Он… — Оливия огляделась, как будто ждала помощи от дубов или от студентов, спешащих на летние занятия. Когда ожидания не оправдались, она просто неубедительно закончила: — Он вроде как милый мудила.

Судя по выражению лица Ань, она не очень-то в это поверила.

— Хорошо, значит, после классного Джереми ты опустилась до Адама Карлсена.

Идеально. Оливии нужна была как раз такая фраза.

— Да. И с радостью, потому что Джереми мне никогда особо не нравился. — Наконец какая-то правда в этом разговоре. — Честно говоря, забыть его было не так уж сложно. И потому… Прошу, Ань, избавь этого парня от страданий. Он этого заслуживает, и самое главное — ты этого заслуживаешь. Он наверняка сегодня в университете. Позови его на фестиваль ужастиков, чтобы мне не пришлось идти с тобой, а потом полгода спать с включенным светом.

На этот раз Ань покраснела не на шутку. Она опустила взгляд на свои руки, поковыряла ногти, потеребила край шорт и потом ответила:

— Я не знаю. Может быть. Ну, если ты и правда думаешь, что…

В кармане у нее зазвонил будильник, и она поднялась со скамейки, чтобы достать телефон.

— Блин. У меня встреча кураторов «Инклюзивности в науке», а потом нужно провести два анализа. — Она встала, застегивая рюкзак. — Пообедаем вместе?

— Не могу. У меня собрание ассистентов преподавателей. — Оливия улыбнулась. — А вот Джереми может быть свободен.

Ань закатила глаза, но уголки ее губ приподнялись. Что очень обрадовало Оливию. Настолько обрадовало, что она даже не отмахнулась, когда Ань обернулась и спросила:

— Он тебя шантажирует?

— А?

— Карлсен. Он тебя шантажирует? Узнал, что ты ненормальная и писаешь в душе?

— Во-первых, это экономит время. — Оливия сверкнула глазами. — Во-вторых, это странным образом лестно. Ты считаешь, что Карлсен пошел бы на такие нелепые меры, лишь бы заставить меня с ним встречаться?

— Любой бы пошел, Ол. Потому что ты потрясающая, — Ань скорчила гримасу и добавила: — Только когда не писаешь в душе.

Джереми вел себя странно. Это, конечно, еще ничего не значило, поскольку Джереми никогда не знал, как себя вести, и то, что он недавно расстался с Оливией, чтобы встречаться с ее лучшей подругой, не делало ситуацию проще, но сегодня он казался еще более странным, чем обычно. Через несколько часов после разговора Оливии с Ань он зашел в кофейню кампуса и пялился на нее добрых две минуты. Три. Потом пять. Он никогда не уделял ей столько внимания… да даже когда они встречались.