Солнечная станция - Андреас Эшбах

Практически же прилежные секретарши из НА-СДА аккуратно вскрывают адресованные нам письма и посылают их содержание на борт, когда станция Ниппон входит в зону приема. Оригиналы писем мы получаем на руки, когда возвращаемся на Землю. В общем это удобно. Нашему факсу не приходится без устали печатать послания всевозможных проповедников, невежд и фанатиков, решивших поболтать с космонавтами,— мы получаем письма только от ближайших родственников и друзей. А также, разумеется, приказы Центра, инструкции, сообщения от работающих на Земле ученых.

— У вас нет письма для меня, Сакаи-сан? — осторожно спросил я.

— К сожалению, нет, Леонард-сан,— отозвался радист, не поворачивая головы.

— Спасибо.

Это продолжалось уже не первый день и начало меня по-настоящему тревожить.

И тут я заметил краем глаза какой-то блеск на щите, висевшем рядом с центром связи. Я присмотрелся. Рядом с головкой шурупа примостилась крохотная капля воды. Воды? В составе воздуха на станции почти не было водяного пара. Я снял каплю пальцем и удивился еще больше — она была маслянистой. Я осторожно поместил каплю в пробирку, поднес ее к лицу и принюхался. Действительно— запах машинного масла.

— Что там, на этом щите? — поинтересовался я. Сакай неохотно поднял голову.

— Резервный пульт управления монтажной платформой. Резервный компьютер, контролирующий смену даты. Другие резервные приборы.

— Его можно открыть?

— Открыть? Разумеется. Видите эти шурупы? Если их вывинтить, пульт можно будет открыть.

Услышав наши голоса, Танака отвлекся от своей работы и пожелал узнать, что мы здесь обсуждаем. Я показал ему пробирку и маслянистый след на крышке щита.

— Меня интересует, откуда здесь масло? — пояснил я.— Капля была здесь, совсем рядом с щелью.

— Думаете, испорчен один изприборов?

— Возможно, и так.

Танака с сомнением покачал головой. Казалось, он спрашивал себя, что, собственно, я, Леонард-американец, делаю здесь на станции, среди всех этих высокоученых японских профессоров.

Я на секунду усомнился в своей идее. Для того, чтобы вскрыть щит, недостаточно вооружиться отверткой. Необходимо просмотреть соответствующие инструкции, руководства, техническую документацию и, возможно, посоветоваться с Центром управления полетом. Работу должен производить квалифицированный инженер, а по окончании сборки он обязан заполнить протокол и удостоверить своей подписью, что пульт вновь функционирует нормально. Короче говоря, это мероприятие очень сложное, дорогостоящее, и, главное, кто-то из профессионалов — Ивабути, Танака или Сакай — вынужден будет потратить несколько часов рабочего времени.

— Вы полагаете, что мы обнаружим там неполадки? — переспросил Танака.

— Да,

Я видел, что его ноздри трепещут от внутреннего напряжения.

— Какие повреждения конкретно?

— Я не знаю. Я буду знать это после того, как мы разберем пульт.

У меня не было никакой разумной причины ввязываться в эту авантюру. Только предчувствие, только... Dai rokkan.

Танака посмотрел на меня, как на шимпанзе, которая вздумала учить его квантовой механике.

— Soma bакапа! — проворчал он сквозь стиснутые зубы.— Оставьте пульт в покое, wakatakka?

— Hai,— ответил я.

Как-никак он выше меня по чину. Строго говоря — второе лицо на станции.

— Я полагаю, это капля моего крема,— вдруг подал голос Сакай.

Мы с удивлением уставились на него. Сакай нервно барабанил по пульту пальцами — совсем как Танака.

— Domo sumimasen,— поспешно заговорил радист.— Как раз перед тем, как вы вошли, я вернулся из своей кабины, где тщательно обработал лицо и руки жидким кремом. Это заняло не больше минуты. Я хочу, чтобы вы это знали, прежде чем решитесь предпринимать трудоемкие и бессмысленные действия.

Последняя, по-японски вежливая, фраза целила прямо в меня.

— Ну что, Карр, вы слышали? Это был крем. Полагаю, инцидент исчерпан.

Танака, также по-японски вежливо, дал мне понять, что я всего лишь глупый и заносчивый gaijin.

— Hai, командир,— согласился я.

Пробирка с таинственной каплей все еще была У меня в руках, когда я покинул мостик и отправился в лабораторию материаловедения.

Доктор Ким Чун By из Сеульского университета собрал у себя все самые современные и сложные приборы для химического анализа, какие только можно купить за деньги. Он не откажет мне в любезности исследовать эту каплю.

И если мои подозрения оправдаются, командир Исаму Танака, вам придется засунуть свой крем себе в задницу!

Ким Чун By, круглолицый улыбчивый кореец, приветствовал меня гораздо сердечнее, чем наши японские коллеги.

— Для меня большая честь видеть вас здесь, мистер Карр! — воскликнул он, разглядывая пробирку с таинственной каплей.

Не мешкая ни секунды, он отобрал пробу в стеклянный капилляр толщиной с волос, поместил его на центрифугу и нажал кнопку. Загорелись контрольные лампочки — новенький анализатор стоимостью в миллион долларов был готов к работе.

— Это займет время,— пояснил доктор Ким.

— Я не помешаю вашей работе? — поспешно спросил я.

— Вы мне никогда не мешаете,— отозвался кореец.— На сегодня мне осталось не так уж много работы. Думаю, я скоро смогу завершить свою диссертацию. Знаете, что такое диссертация?

Тут я невольно рассмеялся. Ким был очень вежлив, но в глубине души и он был не лучшего мнения о моем уме и образовании.

— Думаю, что знаю,— ответил я.— Вы хотите стать профессором?

— Профессором металлургии Сеульского университета,— продолжал Ким с воодушевлением.— Космической металлургии.

В этот момент мы услышали громкий скрежет. Казалось, кто-то постукивает гаечным ключом по внешней стенке лабораторного модуля. Нет, по меньшей мере, шестью ключами. Причем источник звуков явно перемещался от осевого тоннеля к свободному концу модуля. Увидев беспокойство на моем лице, Ким рассмеялся:

— Это всего лишь Спайдермен, мистер Карр. Хотите увидеть его за работой?

— С удовольствием,— я подплыл к иллюминатору, поднял светофильтр и заглянул в стекло.

Спайдермен — это прозвище робота-монтажника, который днем и ночью ползает по поверхности солнечных панелей и терпеливо и методично проверяет их состояние, а при необходимости ремонтирует. Спайдермен и в самом деле похож на огромного механического паука с трехметровым телом, где расположены аккумуляторы и блок управления. Впереди на теле закреплены две клешни с набором инструментов, с помощью которых Спайдермен работает с тончайшими листиками кремниевых фотоэлементов, рядом с клешнями расположены две подвижных камеры, а с боков — шесть суставчатых ног, с помощью которых Спайдермен передвигается по поверхности станции.